Книга Смерть на кончике пера - Людмила Белякова

– Ох, Серега, наверное, не скоро… И тут Андрей осенило.

– А завтра штурманом у меня поработать хочешь? Как на гонках Париж-Дакар. Пилот ведь не может в карту смотреть, ему как бы льва не задавить. С ним рядом сидит штурман с картой, командует, что дальше. Так как?

– А порулить дадите?

– Если будет техническая возможность.

Когда утром Андрей открыл глаза, из задернутого тюлем окна в комнату мягко и неотвратимо вваливался бело-голубой свет.

«Чегой-то он шибко когерентный», – вспомнил Андрей не к месту мудреное словцо, откинул одеяло, подошел к окну…

Снаружи все было засыпано ровным, чистым снегом – тротуары, деревья, крыши соседних домов. На термометре было чуть ниже нуля.

«Значит, минус два-три как минимум… Ну, такой подлянки я от здешней природы не ожидал! Вдруг Ксюша Петровна откажется ехать? Да, хреново…»

Юркнул назад под одеяло, стал обдумывать, что делать, если ясновидица с ним не поедет.

«Отправлюсь с Павлючком или один, в конце концов… Повезет – найду Анну К. в каких-нибудь развалинах, не повезет…»

Было только четверть девятого.

«А как днем все растает! У-у, подлянка-водянка!..»

Андрей поворочался в койке, думая, поспать или нет, решил, что не стоит, потянулся варить кофе и звонить ясновидице.

Ксения Петровна взяла трубку.

– Вы это безобразие видели? Я имею в виду первый майский снежок?

– Да. Пришлось сапоги с антресолей снимать.

– От приглашения моего не откажетесь? Я бы ужасно огорчился.

– Нет. Ведь мы же на машине?

– Конечно. Вы только направление зададите. По грязи я вас, если надо, на руках отнесу.

– С нами еще кто-то будет – я так поняла?

– Да, я тут мальчонку на перевоспитание взял. Не читали – воришку?

– У нас на работе думали, это выдумки.

– Увидите эту «выдумку» лично. Я его на журналиста переучиваю. Значит, как покажется конец работе, срочно звоните.

Делать до выезда было нечего – так, позвонить родителям, Терпсихорову… Протопив облака, выглянуло солнце, но теплей не стало, ослепительно белый снег почти не таял. Где-то истошно завывали коты.

Когда зазвонил телефон, Андрей решил, что это Ксюша Петровна, но это оказался Павлючок.

– Серега, ты б подтягивался, чтобы нас не ждали, когда отмашка будет.

Когда Павлючок появился, Андрей спросил:

– Машина моя там стоит?

– Да, но на ней снегу-у… А мы с собой еще кого-то берем? Что, вдвоем нельзя?

– Моя знакомая может сказать, где находится человек. Про тот дом она мне подсказала.

– А-а, тогда я знаю, про кого вы говорите. Про нее мамка рассказывала – она каких-то малявок заблудившихся найти помогла.

– Вот и познакомишься. Учти – она всех людей насквозь видит.

– А мне чего бояться? – фыркнул Павлючок. – Я несовершеннолетний, а она не прокурор.

Зазвонил телефон в прихожей.

– Извини, брат. Але? Да, мы выезжаем. У меня штурман есть, он подскажет.

Было без двадцати два.

– Собирайся. Где проходная Текстильмаша, знаешь?

– А как же! Я их контору три года назад шопнул.

– Не надо о темном прошлом. Ты теперь юнга журналист. Пошли!

…Андрею говорили об этой истории, но она не попала в статью. Совсем юным и неопытным Павлючок прошелся по кабинетам заводоуправления и везде жалостно спрашивал: «Вы не видели мою маму?» Пока сердобольные клерки искали маму бедного мальчика, он шарил по ящикам и нарыл-таки в незапертом сейфе кучку зеленых. Дело раскрылось спустя пару дней, когда через подставное лицо чуть старше себя годами Павлючок попытался купить «хонду».

«Бухгалтер и воришка… Гений и злодейство. Что я вообще творю, а?!»

Из проходной Андрей позвонил на рабочее место Ксении Петровны, и она спустилась к нему в пальто с чернобуркой и раскрасневшимися щечками.

«Уже попраздновали… Ну ничего… Главное – найти Анну К.».

– Познакомьтесь, Ксения Петровна, это Сергей, будущий журналист. Так мы сейчас…

– Туда, – показала она.

Ксения Петровна села назад, и полчаса они быстро катили по снеговодяной жиже из города.

– Алло, штурман, – чтобы нарушить паузу, переходившую в неловкое молчание, сказал Андрей. – Заметь, мы пересекаем городскую черту.

Мимо них действительно проплыл указатель с перечеркнутым названием столицы района. Павлючок, наморщив лоб, развернул карту и стал искать это место.

– Нам вправо, – вступила в разговор Ксения Петровна.

– Слушаюсь, командор.

Поворот направо появился через пару минут хорошей езды. Указатель, облезлый и ржавый, обозначал «Дер. Кумушки».

– Ну и название, – фыркнул Андрей.

Проехали мимо домиков со следами пожара. Снег, скопившись в ложбинках, выдал почти сровнявшиеся с землей огородные грядки.

«И не поверишь, что до Москвы сотня километров. Полная Хиросима».

Доехали до развилки. Судя по нетронутому снегу, со вчерашнего вечера здесь никто не проезжал.

– Куда нам, Ксения Петровна, не чувствуете?

Она, прикрыв глаза, словно змея, слушающая флейту заклинателя, чуть повела головой.

– Это туда, – помахала ладошкой.

– Штурман, куда нам лучше? Где мы сейчас?

Павлючок водил пальцем по карте, соображая.

– Мы вот здесь, а туда, куда тетенька показывает, прямой дороги нет.

– Эх, и почему это не вертолет?

Андрей остановился, взял карту и прикинул маршрут.

– Сколько у меня времени, Ксения Петровна?

– Ну, я думаю, это недалеко. Управимся за два часа – а то, если стемнеет рано, как отсюда выбираться?

– По вашим встроенным навигационным приборам.

Они довольно быстро ехали по проселку, вокруг стелилась плоская равнина, сейчас пестро-пегая от клочков тихо таявшего снега и бурой травы.

– Направо надо, мы отошли… от нужного места.

– Штурман, далеко поворот?

Андрей пришпорил машину, и через минуту поворот все-таки появился. На перекрестке виднелись какие-то указатели. Андрей остановился и взял карту.

Проселком они срезали хороший угол и снова выехали на четырехполосную дорогу. Теперь надо было сворачивать под прямым углом и ехать до этого покинутого гарнизона.

– Нам туда? – обернулся Андрей к Ксении Петровне.

– Да, – кивнула она.