Книга Прогрессор каменного века. Книга 4. Великая звезда мироздания - Александр Абердин

– Как ты думаешь, Тьма отступит? Ведар пожал плечами и уклончиво ответил:

– Поживём – увидим, Элания. Не отступит сама – заставим её отступить силой. По-моему, чем бы она ни была, стихийной силой или действовала по приказу какого-нибудь тёмного царька, нам нет никакой разницы. Мы вправе бороться за свою жизнь так, как нам это удобно. Или ты против превентивного удара?

Демиургесса с улыбкой сказала:

– Нет, не против, Митяй, но ведь мы сначала включим Гиперпарсканы и осмотримся, а уже потом будем решать, стрелять нам по ней или она сама оставит нас в покое.

– Да, Гиперпарскан можно рассматривать и как большую лампочку, а все вместе они будут светить во Тьме, словно огромная люстра, – согласился Митяй. – Только знаешь, я ведь тоже считаю, что нам не придётся применять против Тьмы силу.

Элания спросила мечтательным тоном:

– Интересно, что мы увидим с их помощью? Ведар улыбнулся и ответил точно таким же тоном:

– Хорошо бы увидеть другие Мегавселенные, но я боюсь, что они находятся слишком далеко от нас, но это ещё не факт. – Митяй, скажи, ты ведь именно так всё и задумал? – с усмешкой спросила демиургесса. – Знаешь, глядя на твою хитрую физиономию, мне почему-то всё время кажется, что ты поставил перед собой какую-то цель и теперь идёшь к ней наперекор всему.

Всплеснув руками и громко расхохотавшись, не в меру хитрый лейтенант Ботаник, который и раньше умел добиваться своего и всегда упрямо шёл вперёд, воскликнул:

– Ну и кому я тут пошёл наперекор, Эла? Назови мне хотя бы одного демиурга, которого я заставил сделать что-то вопреки его собственным желаниям? Извини, но хотя лучшее – враг хорошего, если я что-то предлагал тебе самой, то это вовсе не отрицало ничего из того, что ты имела раньше. Разве не так?

– Ну всё, началось, ты опять стал привлекать себе на помощь древние поговорки, – усмехнувшись, сказала Элания и язвительно добавила: – О да, конечно, ты всегда подсовывал мне нечто такое увлекательное, что у меня и в мыслях не было отказаться от твоего дара. Ты большой хитрец, мой мальчик, и умеешь добиваться своего, а твоё самое мощное оружие – это умение подобрать к каждому какой-нибудь ключик и сделать его своим если не другом, то как минимум сторонником. Поэтому лучше ответь мне честно, парень: чего ты добиваешься?

Митяй вздохнул, обезоруживающе улыбнулся и ответил:

– Эла, мне всего-то и нужно, чтобы демиурги помогли мне привести Землю Первую в порядок.

– Так-так, значит, ты замыслил что-то очень грандиозное, Митяй Олегович, – задумчиво сказала Элания и продолжила допытываться: – Рассказывай, зачем тебе нужна помощь демиургов?

Ведл-демиург перестал улыбаться:

– Элания, скажи мне честно, ты довольна тем, что сотворила с Матерью-Эланией? Ведь что ни говори, но ты поместила эту планету практически в камеру. Тебе не кажется, что ей не в кайф находиться внутри этой чёртовой сверхпрочной сферы?

Демиургесса посмотрела на него с удивлением:– Но в этом же нет ничего плохого. Космическая Сфера Матери-Элании идеально сбалансирована, её светило будет согревать планету и внутреннюю поверхность сферы гораздо дольше, чем обычная звезда такого же класса, и вообще Мать-Элания, как мне кажется, должна рассматривать её как свой дом.

– Угу, дом без окон и дверей, через которые можно выйти на веранду и спуститься с неё в сад, милая, – это тюрьма, – язвительно возразил демиургессе Митяй. – В гробу я видал такой дом, в котором Мать-Элания вынуждена чувствовать себя преступницей, осуждённой на пожизненный срок. В этом смысле Валей поступил куда как мудрее тебя. Он взял большую, но совершенно безжизненную звёздную систему и превратил её в Космическую Сферу, причём вполне обитаемую, хотя и напрочь лишенную души и сознания в виде планеты. Правда, при этом наш друг фактически разрушил дремлющие планетарные разумы двадцати семи планет, что тоже не есть хорошо, но он хотя бы не запирал ни один пробуждённый к жизни планетарный разум в круглую тюремную камеру. Хорошо уже то, что как одно, так и другое можно ещё исправить, но это потребует соединённых усилий множества демиургов.

Элания задумчиво посмотрела в глаза Митяя, сверкающие «праведным» огнём, если это, конечно, не был бесовской огонь в глазах отъявленного хитреца и интригана, и спросила:

– Ты считаешь, что Мать-Элания тоскует внутри Космической Сферы, ведар? Но как это можно изменить?

– Очень просто, Элания, – моментально сменив гнев на милость, ответил Митяй, и перед самым носом демиургессы появилось объёмное голографическое изображение полупрозрачной Космической Сферы с летающей вокруг золотой бусинки голубой искоркой. – Если собрать в кучу несколько миллионов ведлов-демиургов, то можно превратить Космическую Сферу в обитаемое Космическое Кольцо, внутри которого находится звезда, а вокруг неё обращается штук пять или шесть планет. На их изготовление пойдут остатки сферы и тот абажур, который ты нахлобучила на звезду, чтобы устроить внутри Сферы Элании смену дня и ночи. Поверь, если отрегулировать скорость обращения планет, а они уже очень скоро станут ближайшими подругами Матери-Элании, и скорость вращения Космического Кольца, то смена дня и ночи будет происходить куда более приемлемым образом. Самое главное, что в таком случае Мать-Элания сможет, как и прежде, видеть звёзды. По-моему, это её самая большая мечта, но и от космических подруг она тоже не откажется. Демиургесса фыркнула и проворчала:

– Она их никогда не видела потому, мой мальчик, что изначально была создана именно таким образом, как база, и я, кажется, догадываюсь, почему она стала мечтать, чтобы её окружали звёзды. Признайся, ведь это твоя работа.

– Да ни в коем разе! – с притворным возмущением воскликнул Митяй. – Думаю, что на неё очень сильно повлияло общение с другими планетами, а я если в чём и провинился перед тобой, Элания, так только в том, что из-за меня Матери-планеты стали разговаривать друг с другом гораздо чаще, чем раньше. Хотя знаешь, они ведь никогда не общались, вы просто не создавали им для этого условий.

Демиургесса, разглядывая голограмму, показывающую, как Космическая Сфера превращается в Космическое Кольцо, покрытое зеленью степей и лесов, с облаками и всеми прочими удовольствиями обитаемого мира, внутри которого в той же плоскости вокруг светила летало шесть планет, задумчиво сказала:

– А ведь ты полностью прав, ведар. Это куда более лучшее решение, чем то, которое было предложено древними демиургами, но самое главное – его действительно несложно воплотить в жизнь. Что же, именно так я и сделаю, когда вернусь на Эланию. Если Гиперпарсканы разгонят Тьму и нам станут видны зародыши будущих Мегавселенных, то до ближайшего я смогу добраться и на небольшом космическом корабле. А самое интересное заключается в том, ведар, что мне ведь теперь не нужно будет собирать огромную команду демиургов. Хватит всего лишь двадцати-двадцати пяти миллионов пар рук. – Улыбнувшись, она спросила Митяя: – Так ты хочешь, чтобы таким небесным украшением и плюс к ним ещё и близкими подругами первой обзавелась Мать-Земля-Один? Юный учитель демиургов насмешливо ответил: – Не только она, Эла, но ещё и Мать-Земля-Два. Я хочу объединить две звёздные системы. Звёздам, знаешь ли, по барабану, есть у них планеты с разумными существами или нет. А раз так, то второе Солнце как-нибудь перебьётся без Земли Второй и всех остальных планет, но я обязательно сделаю так, чтобы ни один дремлющий разум больших планет не был разрушен. Думаю, что все они смогут ужиться в большой компании, будучи помещёнными в Космическое Кольцо, которое я хочу озеленить и поселить в нём всех древних обитателей Земли Первой и Земли Второй. Ладно, об этом мы поговорим позднее, Элания. Сейчас для нас самое главное завершить начатое – обучить ведловству всех древних демиургов, воскресить покойников и развеять Тьму. Ты спрашивала, что я хочу увидеть? Я тебе отвечу: мы все увидим огромную Большую Вселенную, в безмолвии которой парят зародыши будущих Мегавселенных, и их будет так много, что уже очень скоро Мегавселенная Диониса станет испытывать дефицит толковых, рукастых и головастых демиургов. Вот тогда мы и посмотрим, продолжатся атаки чёрных метеоров или тут же прекратятся. Только я могу сразу сказать тебе, Элания, никаких нападений больше не будет, но для этого нам всем придётся здорово поработать. Все эти разговоры об Ине и Яне можно вести до бесконечности, но я тебе скажу так: они закончатся сами собой тогда, когда будет достигнута наивысшая гармония, а вся эта борьба и единство противоположностей – всего лишь самый веский повод, чтобы высшие демиурги стремились к ней. Внутренняя мотивация – вещь, конечно, хорошая, но когда внешние обстоятельства складываются таким образом, что всё вокруг тебя и ты сам может в одночасье крякнуться, заставит кого угодно, хоть человека, хоть демиурга, подняться с дивана и срочно начать действовать. Наши внешние обстоятельства относятся именно к такому разряду.