Книга Порядок в танковых войсках - Андрей Земсков

Однако и у русских ВВС было в запасе то, чему противник не мог противостоять, — полки «летающих танков» — бронированных штурмовиков Ил-2 с кассетными кумулятивными бомбами ПТАБ[34]. А кроме того, были гвардейские истребительные авиаполки, укомплектованные новейшими машинами и лучшими воздушными асами, которые, по меньшей мере, не уступали Люфтваффе ни по летно-боевым характеристикам самолетов, ни по мастерству летчиков. Разумеется, гвардейских ИАП было немного, но на важнейших направлениях они были способны в нужный момент завоевать господство в воздухе.

29 июня 1941 года. Деревня Окуневка.

Дислокация 3-й танковой дивизии СС «Тотенкопф».

Гауптштурмфюрер СС Йозеф фон Блицман был доволен новыми танками, которые получила его рота. Это был переходный вариант от Pz-IVF к проектируемому Pz-IVG. Танк имел такой же корпус с усиленным бронированием, как версия F, но башня была несколько усовершенствована. А самое главное — танк имел длинноствольную 75-мм пушку с весьма неплохой баллистикой, превосходящей 76-мм пушки русских танков.

Танки считались секретными и доставлены были в Окуневку на трейлерах, укрытые брезентом. Специальное подразделение СС осуществило выселение всех жителей деревни, включая стариков, женщин и детей. Жителей предполагалось отправить на строительство оборонительных сооружений на минском направлении. По мнению немецкого командования, их, конечно, следовало бы отправить в концлагерь или расстрелять, но ни времени, ни свободных зондеркоманд в его распоряжении не было. Да и траншеи кому-то надо было срочно копать. Отправили их под конвоем обычного пехотного взвода.

Как итог — на колонну напали партизаны, командир которых был родом из Окуневки. Солдатиков, конвоировавших колонну и не оказавших партизанам сопротивления, пожалели и, разоружив, отпустили. Тем более что это были такие же простые немецкие крестьяне, которые особой злобы к русским собратьям не испытывали и жестокости не проявляли. А вот занявших деревню эсэсовских танкистов партизаны обещали наказать. Для обеспечения безопасности дивизии «Тотенкопф» и особой охраны секретных танков к вечеру в Окуневку прибыл батальон Россиянской Освободительной Армии, набранной из числа предателей и уголовников. Однако вместо охраны каратели из этого батальона занялись пьянством и мародерством. Дело дошло до того, что немецким солдатам пришлось набить морды нескольким совсем уж распоясавшимся «освободителям», после чего остальные начали вести себя тише, а блатные песни орать не так громко.

Фон Блицман сидел в избе за столом вместе с офицерами своей роты и снимал остатки вчерашнего похмелья деревенским самогоном, который для него притащил командир батальона РОА Афанасович.

— Ви пейтэ, пейтэ, пан гауптштурмфюрер, — заискивающе суетился Афанасович. — Баб для вас шукали, но бабуле нэма. Усе к партизанам таки сбэжали. Но ви тока скажите, тока намекните, сразу вам петуха сорганизуем.

Йозеф задумался. Петуха было бы хорошо, он давно не ел куриного супчика, который очень любил. А еще было бы неплохо на второе жареные куриные ножки с картошечкой и грибочками.

— Ja, ja! Eine peetuh ist gut! — потирая руки сказал гауптштурмфюрер.

— Сей момент, пан начальник! — с готовностью ответил Афанасович. — У нас есть во взводе Мишаня. У ентого шлемеля такой нежный тухес да еще и разработанный. Когда я чалился на Колыме, куды меня красноперые загнали, Мишаню весь барак имел. Все довольны были, особенно пахан наш — старик Истархман, царство ему небесное. Его начальник лагеря, майор Аратов, сука ментовская, за попытку к бегству под вышку подвел еще в тридцать восьмом.

Фон Блицману были не интересны все эти лагерные байки, которые ему периодически пытался рассказывать Афанасович. Гауптштурмфюреру хотелось супчика с пе-тушатиной.

— Ти много... э... говорийть! Ти есть приносить петух! Приносить петух, нихт говорийть! Ферштейн?! Шнеля, шнеля!

— Ой-вэй, пан Начальник! Как прикажите, вам понравится. Вот вам крест пгавославный, пан начальник! — Афанасович истово перекрестился, пятясь к дверям.

Вскоре в избу ввели Мишаню — убогое существо неопределенного возраста в дурацких очечках.

— Да дгавствут товагищ Гилер! Хайль! — картавя поздоровался Мишаня с порога, низко поклонившись. — Чего изволите пан гаупштугмфюрер?

— Аль тидабре, тимцице, шармута![35]— оборвал его Афанасович.

Мишаня повернулся к фон Блицману спиной, наклонился и спустил штаны, выставив свою прыщавую задницу. Сидевшие за столом офицеры заржали. Только тут фон Блицман понял, что бандиты просто издеваются над ним, офицером СС. Обещали накормить петушатиной, а вместо супа и жареных куриных ножек с картошкой показывают ему грязную задницу. Ну эти унтерменши допрыгаются! Он им покажет, как издеваться над офицером СС!

— Вас истдас фюр айне шайсе?! Ду бист шайсканакке![36]— закричал гауптштурмфюрер, выхватывая пистолет. — Сейчас вы у меня допрыгаетесь, чертовы унтерменши!

Афанасович и Мишаня в страхе выскочили из избы. При этом Мишаня, который даже не успел надеть штаны, споткнулся на крыльце и с разбегу полетел на землю физиономией вперед.

— Ну ничего, скоро эти унтерменши узнают, как проявлять непочтение к офицеру СС! — зло проговорил гауптштурмфюрер, глядя в окно на то, как Мишаня встает с земли и размазывает по грязной физиономии кровь, текущую из разбитого при падении носа. — В первом же бою они пойдут впереди наших танков. А то халявы захотели — под видом ловли партизан самогон бухать да деревенских девок насиловать.

Во дворе послышалось тарахтение мотоцикла, и вскоре в избу вошел шарфюрер в запыленной серо-зеленой форме и мотоциклетных очках на каске.

— Хайль Гитлер! Гауптштурмфюрер фон Блицман?! — спросил прибывший, щелкнув каблуками пыльных сапог и вскинув правую руку.

— Хайль Гитлер! Да, это я, — ответил Йозеф, также поприветствовав посыльного.

— Вам пакет! — сообщил вестовой и, открыв планшет, достал из него несколько запечатанных конвертов, один из которых протянул гауптштурмфюреру. Сказав на прощание еще раз «Хайль Гитлер!», посыльный вышел. Во дворе вновь послышался треск мотоциклетного мотора, который вскоре исчез вдали.

Йозеф сел за стол и раскрыл пакет. Там находилась карта с обозначением исходной позиции для предстоящего наступления и маршрут выдвижения к ней. Кроме того, приказ на следующую ночь скрытно туда выдвинуться. Согласно этому приказу рота должна была действовать во втором эшелоне батальона в качестве резерва для развития наступления. Потону приказа Йозеф понял, что, учитывая наличие в роте новейших машин с мощными пушками, их будут задействовать преимущественно для борьбы с русскими танками.