Книга Воинство сатаны - Дмитрий Воронин

Добычу можно было назвать неплохой — но более всего Ур-Шагала восхитили кипы белых… он не помнил названия этих предметов на языке людей, хотя и знал, что они умеют делать нечто похожее, хоть и не столь прекрасное. Много мягких, легко рвущихся сундуков, наполненных этими драгоценными листами. Летописец приказал нескольким воинам отнести мягкие сундуки в его хижину — они, хоть и без особого желания, подчинились. Он усмехнулся — что ж, у него еще осталось немного влияния, а эти белые листы прекрасно подойдут для того, чтобы наносить на них нетленные строки летописи.

Позади раздались шаги. Ур-Шагал оглянулся.

— Странное место, — заметил Аш-Дагот, подходя ближе. — Наверное, это священное место людораков. Видишь, сколько их было здесь?

— Не знаю, — пожал плечами летописец. — Может быть, здесь просто были самые прочные двери? И они надеялись, что смогут спастись?

— Людораки — плохие воины, — пожал плечами шаман, вглядываясь в черноту звездного неба. — Я удивлен. Мы встретили нескольких… они похожи на людораков, но они есть нежить. Внутри у них холодное железо.

— Нежить и холодное железо? — удивленно переспросил летописец. Шаман коротко кивнул.

— Я приказал доставить одно такое тело в твою хижину, У тебя будет время изучить его прежде, чем тело будет возложено на жертвенный огонь.

— Благодарю тебя, Мудрый.

— Пустое… Здесь можно взять много добычи. Здесь много золота, много драгоценных камней. Правда, маленьких… но очень искусно обработанных. Может, людораки плохие воины, но они владеют дивным мастерством. Вряд ли такое под силу даже проклятым шанкам.

— Ты прав, Великий, — кивнул Ур-Шагал. — Я видел работу шанков, она поражает своей искусностью, но даже лучшим из их драгоценностей далеко вот до этого.

Он небрежно повертел в руке длинное ожерелье, усыпанное невероятным количеством крошечных бриллиантов.

— Ты взял неплохую добычу, — хмыкнул шаман.

— Она мне не нужна, — равнодушно пожал плечами летописец. — Вот, возьми, пусть это будет мой дар Вечному,

— Это мудро, — усмехнулся шаман. — Провидец, я знаю тебя много лет. Ты всегда писал и говорил о том, что все мы дети Вечного и все должны следовать его помыслам. Но никогда я не замечал за тобой стремления приносить ему дары.

— Просто у меня не было ничего подобного этому. Некоторое время оба урга молчали. Затем Аш-Дагот тихо сообщил:

— Вождя Ар-Трога больше нет с нами.

— Он вернулся домой? — Фраза шамана прозвучала столь обыденно и спокойно, что летописец даже не заметил ее второй, более глубокий и более мрачный смысл.

— Нет. Он ушел к Вечному.

— Ты видел его тело?

Нельзя сказать, что известие о смерти самовлюбленного и недалекого предводителя слишком уж огорчило Ур-Шага-ла. Он не желал зла вождю, но и в то же время понимал, что народу ургов необходим другой, более умный, более прозорливый повелитель, способный принимать продуманные решения и умеющий прислушиваться к голосам своих советников. В том числе и к его, провидца, голосу.

— Нет, — покачал головой шаман. — Но я знаю. Чувствую. И смерть его была быстрой.

— Это хорошо.

Снова воцарилось молчание. Жаль, что придется оставить эти пещеры и вернуться домой, Ур-Шагалу нравилось зде?ь, нравилось просто стоять и смотреть на звезды. Он всегда любил звезды, и те ночи, когда разошедшиеся тучи позволяли любоваться бесчисленными огоньками, он часто проводил на улице. Летописи донесли некоторые из слов Вечного, сказанные им своим детям. Он говорил о том, что каждая из этих звезд столь же велика, сколь и их солнце, но невообразимо далека. Что ж, возможно…

— Все ушли, остались только мы, — донесся словно издалека голос шамана,

— Да, надо возвращаться, — вздохнул он. — Ты знаешь, Великий, я люблю смотреть на звезды. Они такие разные. Вон та, к примеру, все время увеличивается. Как ты думаешь, истинны ли слова Вечного о том, что звезды — пламенные шары, похожие на солнце? Может, если немного подождать, мы в этом убедимся? Хотя, конечно, великий грех сомневаться в словах Вечного… ну да он простит. Я часто грешу.

Аш-Дагот вгляделся в темное стекло. Его лицо стало мрачным. Щелкнули пальцы, шевельнулись губы — летописец почувствовал, как вздрогнул воздух вокруг них.

— Что бы это ни было, это не похоже на огненный шар, — пробормотал шаман, снова и снова усиливая заклинание дальновидения.

— Что ты видишь, Великий? — заинтересованно спросил летописец. Этот день принес ему много новых знаний, достойных того, чтобы лечь черными строчками на эти восхитительно белые листы, но знаний никогда не бывает слишком много.

Шаман молчал, продолжая творить заклятия. Воздух уже звенел от насытившей его магии, между пальцами колдуна брызгами пролетали крошечные искры. Сила волшебства указывала на то, что здесь уже давно закончились простенькие заклинания с дальновидением и в дело пошло более тонкое и более опасное искусство — могучие атакующие заклинания. Но вот Аш-Дагот резко взмахнул рукой, и все успокоилось.

— Я никогда не видел такого, — сказал он, и летописцу вдруг показалось, что старый шаман испытывает самый настоящий страх. — Это людораки, истинные — не те, что валяются сейчас в закоулках этой пещеры, изрубленные нашими воинами. Я сказал, что людораки — плохие бойцы. Я ошибся. Здесь просто не было бойцов, но они идут сюда. И их много.

— Ты видел воинов?

— Я видел ладьи, большие, больше, чем корабли людей. Эти ладьи умеют летать, их движут огненные духи… И наполнены они людораками, их много, их толстая скорлупа неподвластна стали, и каждый из них несет на себе огненного червя, а некоторые — и не одного. У них есть и это новое оружие, гнезда крошечных жалящих ос, которые погружают наших воинов в беспамятство столь же верно, как и магия сна. Я чувствую злобу и ярость в душах людораков, они наполнены стремлением отомстить за тех, кто был сегодня убит.

— Ты сумеешь справиться с ними, Великий?

— Не знаю. Моя магия встретилась с их магией и отступила. Но людораки далеко, будь они ближе, я смог бы попробовать снова. Но надо ли это? Наши воины сегодня снискали достаточно славы, Вечный будет доволен и жертвами, и приношениями. Эти людораки опасны… будь здесь еще хотя бы десять шаманов, мы бы приняли бой. Но здесь сейчас я один… да, старый друг, ты тоже здесь, но ты не владеешь магией, кроме твоих способностей провидца. Знаешь, Ур-Шагал, я многому научился. Иногда мудрость в том, чтобы вовремя отступить. Пойдем, нам надо возвращаться домой.

Два урга неторопливо двинулись к выходу. Обогнув толстую железную дверь — любой ург пришел бы в ужас, глядя, сколько превосходного железа было истрачено на такую не слишком нужную вещь, как дверь, они вышли в центральную пещеру и двинулись к тому отнорку, где помещалась узкая лестница, что должна привести их к Вратам. Поэтому они не видели, как одна из все увеличивающихся точек вдруг расцвела ослепительно ярким цветком пламени.