Книга Молчание мертвых - Бренда Новак

— Слишком хорош? — повторил он и невесело рассмеялся. — В чем дело? Чего ты боишься?

Она тут же отступила к воде.

— Ничего. Просто ищу способ вернуть Библию моего отчима.

— Слишком простое объяснение.

— Не понимаю, что ты хочешь этим сказать.

— Думаю, ты боишься, что, если дашь себе волю, я могу тебе понравиться.

— Ты всегда мне нравился. Да и кому не нравился?

Ее тогдашние чувства к нему не были для Кеннеди секретом. Но возможно ли, что эти чувства пережили столько лет и не рассеялись?

— Ты проявляешь их довольно необычным способом.

— А тебе нужно думать о детях. Я не та женщина, с которой стоит проводить время. Возьми у меня что хочешь, верни Библию и покончим с этим.

— А, теперь понятно.

— Что?

— Ты готова перепихнуться со мной по-быстрому здесь, у озера, чтобы доказать себе, что мне нужно только это, так? Потом ты сможешь убедить себя, что я дрянь, подонок, каким ты всегда меня считала.

— В таком случае тебе остается только радоваться. — В ее голосе прорезалась паническая нотка. — Ведь в выигрыше остаешься ты.

Кеннеди снова потащил ее к берегу.

— Нет уж, спасибо.

— Послушай меня.

— Не хочу. Тебе плохо, и ты пытаешься сделать себе еще хуже. Но я в твои игры играть не стану.

— Какое тебе дело до моих чувств? Моих мыслей?

Не сумев вырвать руку, Грейс плеснула ему в лицо водой. Кеннеди отвернулся, но пальцы не разжал. Отпускать Грейс у него не было ни малейшего желания. Как и снова гоняться за ней по озеру.

— Перестань. Я же Зубрилка Грейси, не забыл? Как там сказал Джо Винчелли в пиццерии? Только пальцем помани — и готова, сама раздвигала ножки. Сегодня тебе даже пальцем манить не нужно.

— Прекрати, — оборвал ее Кеннеди, вытаскивая ее на берег. — Меня тошнит при одной мысли о том, что творилось в школе.

— Боишься, что я расскажу о нас кому-нибудь? Испорчу твою безупречную репутацию, если другие узнают, что ты хотел трахнуть меня?

— Меня это не беспокоит.

— Тогда в чем дело? С чего такая нерешительность?

— Может, мне не нравятся твои условия.

— Не хочешь отдавать Библию?

— Библия тут ни при чем.

— Тогда какие еще условия? — Грейс непонимающе посмотрела на него. — Нет никаких условий. Для такого парня, как ты, лучшего предложения и быть не может, разве нет?

Он повернулся. Ожег ее взглядом.

— Для такого, как я? Ты же совсем меня не знаешь. Мы больше не в школе, Грейс.

— Думаешь, не понимаю?

— Думаю, тебе трудно это забыть. — Кеннеди убрал упавшие на глаза волосы. — И мне неприятно сознавать, что я часть этого твоего прошлого.

— Если не хочешь меня, ступай, занимайся своими делами.

Грейс коснулась наконец дна и тут вывернулась из его рук, но Кеннеди обернулся так быстро, что у нее от удивления расширились глаза.

Его жадный взгляд скользнул по ее лицу, губам, голым плечам.

— Я хочу тебя. — Кеннеди развязал узелок, и тот соскользнул, обнажив то, что он уже видел в окне и о чем мечтал с того утра. Но и тогда он не тронул ее. Только коснулся губами ее губ. — Но мне нужен не секс. Я хочу любить тебя, Грейс. И если ты еще не знаешь, между этими понятиями есть разница.

Она не двинулась с места и ничего не сказала. Он поднял голову.

— И вот что еще. Если ты через десять минут не вернешься в свою палатку, я отнесу ту чертову Библию в полицию. Ясно?

Кеннеди отпустил ее, не дожидаясь ответа. Потом вышел на берег и торопливо зашагал к кемпингу, потому что знал, что если задержится еще на секунду, то возьмет все, что она будет готова дать, даже если получит не все, что хочет.

Глава 11

Сидя на берегу, Грейс пыталась понять, что же случилось, и не находила объяснения. Не в силах оставаться в палатке после телефонного разговора, она в результате оказалась в объятиях Кеннеди Арчера и испытала прилив того самого желания, которого так недоставало ее отношениям с Джорджем. Почему в жизни все так неправильно?

Закрыв глаза, она заново переживала те мгновения, когда ощутила нежное прикосновение его губ, нетерпеливую атаку языка, горячее давление плоти, когда ее ноги обхватили его. От одних лишь этих воспоминаний по рукам и спине побежали мурашки. Если бы она чувствовала то же самое в отношении Джорджа, возможно, они были бы счастливы вместе.

Но с Кеннеди?..

— Нет, — прошептала Грейс и закрыла лицо руками.

Ее трясло от холода, но она не спешила уходить, надеясь, что холод приведет ее в чувство, встряхнет, напомнит, что Кеннеди нельзя доверять, что ему не было, нет и никогда не будет до нее никакого дела. Его божеством была Рэйлин, а они с ней такие разные. К тому же в ней до сих пор жило мучительное воспоминание о том, что она делала с его друзьями. Если она сама не в силах простить себя, то как может простить это кто-то другой? Нет, их не должны даже видеть вместе. Его семья возненавидит ее. И если она не смогла быть до конца честной с Джорджем, то сможет ли открыться Кеннеди, доверить ему хранимую восемнадцать долгих лет тайну? Тайну, которая, если ее раскрыть, способна уничтожить не только ее, но и самого Кеннеди?

Но больше всего ее беспокоили его сыновья. Что, если они привяжутся к ней? Что, если она станет для них чем-то большим, чем просто знакомая?

Опустив голову на колени, Грейс обхватила ноги и попыталась справиться с дрожью. Что же делать дальше? Первым порывом было как можно скорее, незамедлительно уехать из Стилуотера, вернуться в большой город. Но ведь Джорджу она там не нужна, а ее семье не обойтись без нее здесь.

— Грейс, возвращайся в кемпинг, — позвал откуда-то Кеннеди, который вовсе и не отправился спать, как она предполагала.

Вот уж не ожидала. Какой ответственный. Из него наверняка получится хороший мэр.

— Сейчас иду. — Грейс поднялась, смахнула с ног прилипший песок и направилась к палаткам. Кеннеди дожидался ее на полпути. Она завязала купальник, но, встретившись с его взглядом, снова почувствовала себя голой. И снова испытала уже знакомый пульс неутоленного желания.

…Мне нужен не секс. Я хочу любить тебя, Грейс…

И как бы это могло быть? Впервые она хотела отдаться целиком и полностью, без остатка, уступить страсти. С ним это было бы возможно.

Но только она никогда не узнает…

Возвращались молча, каждый сам по себе. Возле палатки Грейс пробормотала «спокойной ночи» и уже наклонилась, чтобы нырнуть внутрь, но Кеннеди схватил ее за руку.