Книга Невозвращенцы - Виктор Степанычев

— Не притворяйтесь, что вы спите, господин Гордеев. Не подглядывайте. Открывайте глаза, будем знакомиться. — Мужской голос, произнесший эти слова едва ли не над ухом Стаса, звучал спокойно и убедительно. Более того, в нем проскальзывали насмешливые нотки. Человек говорил по-русски, правда, с достаточно различимым, по мнению Стаса, прибалтийским, возможно, скандинавским акцентом.

Последовав совету незнакомца, Гордеев открыл глаза и присмотрелся к полумраку номера. На стуле у туалетного столика с зеркалом, в паре шагов от Стаса, закинув ногу на ногу, сидел мужчина. Его лицо и фигура были в тени, кресло, в котором спал Станислав, перекрывало свет от ночника. Однако кое-что разглядеть было возможно. Человек был не молод, крупный, широк в плечах, одет в темное пальто.

Мысли вихрем закружили в голове Гордеева.

«Кто он? Полицейский? Вполне вероятно. Но откуда незнакомец знает мою настоящую фамилию? Вряд ли полиция. Значит, это тот, к кому я ехал. Но как он проследил меня? А хотя что гадать? Надо просто быть готовым к любому развитию событий. А сейчас стоит сыграть под дурачка, а дальше будь что будет», — решил Станислав.

— Кто вы? Почему вы врываетесь в мой номер? Я сейчас вызову полицию! — по-английски возмутился Стас. — Это беззаконие! Я — канадский подданный. Вы не имеете права врываться в чужое жилище, будь это даже гостиничный номер!

— Канадский подданный? Был австралийцем, стал канадцем. Неплохо. Я бы даже сказал — со вкусом. Кто я? Зовите меня просто Алекс, — уже на чистом английском представился незнакомец. — Других имен называть не будем. Вряд ли здесь есть подслушивающие устройства, и ваш сосед по номеру не в том состоянии, чтобы вникать в чужие разговоры, но поберечься все равно не грех. Собирайтесь, поехали.

— А почему я должен с вами куда-то ехать? — возмущенно спросил Станислав. — У вас есть ордер на мой арест? И объясните, в чем моя вина?

Гордеев продолжал валять дурака. Он так до конца и не мог определиться, кто этот человек.

— Я не полицейский, я старый друг одного человека. Того, у которого есть дочь по имени Анна, — мягко уточнил человек, назвавшийся Алексом.

Все встало на свои места, правда, кое-какие вопросы остались невыясненными. Например, как его вычислили? Или проследили? Откуда Алексу стало известно, что он представлялся «наци» австралийцем? Но это уже не столь важно. Если захотят, объяснят, не захотят — их право. Главное, он добрался до места, куда его направила судьба и люди. Прощай и спи спокойно, голубой «друг» Эдуард! Твоя любовь так и останется неразделенной…

У гостиницы их ждали две машины: джип «Фольксваген» и микроавтобус. Едва Гордеев увидел фургон, а точнее — как следует его разглядел, многое из того, что с ним сегодня случилось, встало на свои места.

Алекс молча указал Стасу на джип. Они уселись на заднее сиденье. Машина тронулась. Несколько минут ехали молча.

— Вы поняли, Станислав, что это была небольшая проверка? — нарушил молчание Алекс. — И полицейский рейд, и мальчики в кожаных куртках…

— Теперь понял, — нехотя признался Гордеев. — Когда третий раз за вечер увидел один и тот же микроавтобус. У него трещина на левом подфарнике, при включенном освещении она хорошо видна.

— В третий раз? — удивился Алекс и начал считать: — Полицейская проверка у отеля, автобус стоял у входа… Естественно, сейчас, садясь в джип, вы смогли разглядеть эту трещину. А когда еще?

— После драки с националистически настроенными молодчиками фургон проскочил через перекресток. Я зафиксировал трещину, но подумал, что это просто совпадение.

— Ваша наблюдательность делает вам честь, — задумчиво произнес Алекс. — И не делает чести другим… Но это вас не касается. Мне понравилось, как вы, господин Гордеев, справились с испытанием. Не сказать, что оно было трудным, однако, не владея языком, не растеряться, не потеряться, но раствориться в чужом городе, на ходу меняя легенду, — это солидно. Тем более что подобным вещам вас не учили, ваш профессиональный профиль несколько иной… Уход от погони, рукопашный бой с многочисленным противником — это вам, без сомнения, знакомо. Но никак не шпионские игры. Однако вы справились. И мне очень понравился, извините за каламбур, весьма нестандартный шаг к знакомству с человеком нестандартной ориентации. Это заслуживает похвалы.

— Ночевать-то где-то надо было. И вообще, может, я тоже этот… нестандартный, — угрюмо сказал Станислав, глядя в окно.

— Даже если бы это и было так, меня бы это не смутило, — усмехнулся Алекс. — Главное, что вы профессионал. Могу еще добавить — думающий. Считаю, мы с вами сработаемся.

— Вопрос можно? Как вы за мной следили? Вряд ли только наружной слежкой. При всей моей, как вы, Алекс, заметили, «шпионской» некомпетентности я бродил по таким местам, где «хвост» невозможно не обнаружить.

— И в этом вы правы, — небрежно согласился Алекс. — Красться по ночным улицам от дома к дому, от угла к углу, согласитесь, прошлый век, причем не конец столетия, а его первая половина. Пара электронных «жучков» в воротнике куртки позволили нам контролировать каждый ваш шаг. И для того, чтобы наблюдать за вашим, Станислав, поведением, и чтобы случайно не потерять ценного специалиста. Вы же могли натолкнуться и на реальных полицейских, и на большую, не из четырех человек, группу решительно настроенной молодежи, которым не нравятся иностранцы на улицах Дрездена. Поверьте, таких здесь немало. Еще вопросы ко мне есть?

— Вопросов нет, — лаконично ответил Гордеев.

— Вас даже не интересует, куда мы направляемся? И что вас ждет впереди?

— Скажете, если захотите, — безразлично пожал плечами Стас и философски добавил: — Любая дорога когда-нибудь заканчивается.

— Вы мне все больше и больше нравитесь, Станислав, — после короткой паузы признался Алекс. — Мой друг генерал Анчар охарактеризовал вас… в общем, Дмитрий высокого мнения о господине Гордееве не только как о профессионале, но и как о человеке. Я вижу, что он не ошибся.

— Спасибо за комплимент, — сухо произнес Гордеев.

Они ехали около двух часов. У Станислава было время проанализировать и слова Алекса, и свое поведение в эту ночь. Менее всего Стас был склонен радоваться похвале в свой адрес. Честно говоря, к нему являлись мысли о том, что его испытывают, однако проверка была организована настолько тонко, что он практически сразу отбросил это предположение. Как и преодолел в себе секундную слабость, не стал паниковать и набирать телефонный номер, продиктованный ему Веклемишевым. Электронные игрушки, засаженные Гордееву в воротник, запросто могли определять не только местоположение объекта, но и прослушивать его.

«Интересно, а не паникует ли сам Веклемишев, потеряв меня из виду, — усмехнулся про себя Стас. — Вряд ли его люди вели меня по Европе. А сейчас, после бегства от лжеполиции, скитаний по ночному Дрездену и «похищения» Алексом, точно не найдут. Могли, конечно, и они приспособить мне «жучок» в одежду. Но это вряд ли. И смысла особого нет, и опасно, что найдут кроху и меня расколют. Это же не пассивный в кнопке ремешка бумажника «маяк», который можно засечь только после активации. Ну а что касается тревог генерала, так ничего, подождет, все равно пока ничего не ясно».