Книга ЭмоБой - Антон Соя

— В помощники Создатель мне дал противного Кота, и наделилего он суперинтеллектом, в нем знанья всех ученых, начиная с древних египтян,кончая Силиконовой долиной. И вместе с ним мы разработали прекрасный планвойны! Сначала бабочки из мира своего в наш Эмомир все прилетели и яйца дружноотложили тут, в моем дворце бескрайнем. Из них прожорливые гусеницы вышли,которые сожрали все живое в Эмомире, ты видел эти улицы, здесь, кроме пыли,нету ничего, а райские здесь кущи раньше были и девственные поросли цвели. Ногусеницам срок стать куколками вышел, ну а поскольку этот мир не просто мир, а«эмо», и получились эмо-куклы. В тех, что ты знаешь как эмо-кидов, сидят довремени в душевном их бульоне дневные бабочки красавицы, а в полых самодурахбарбикенах — ночные труженицы, фрейлины мои. Цикл куколок — пять лет, к концуон подошел, и потому нам нужно поскорей очистить Землю. Пока людьё там все непогубило. Теперь вступает в силу наш план с Котом под котовым названием«Красота спасает мир», а мне так больше нравится «Бог — ест любовь». Ты ужезнаешь, за пять лет мои трудяги, из тени в свет перелетая, любви и счастья намперенесли немерено сюда, а Кот, алхимик, научился так их обрабатывать, чтоможем снова в мир реальный нести их в виде суррогатов. Вот в чем наш замысел,Эгор: эмо-оружие мы растворим в запасах питьевой воды, и люди станут слабы.Любовью, счастием полны — они раскроются, и мужики, и бабы, и будут нашейармией полонены. Смотри, как это будет. Очень скоро все куклы Эмомира лопнут ина свободу выйдут бабочки. Огромные, красивые, они через разломы попадут вРеал. А добрые расслабленные люди будут ими восхищаться. Прекрасных бабочекогромные стада заполнят Землю. Их никто не тронет — на красоту не поднимаетсярука. Но бабочки отложат яйца, и из них огромных гусениц всеядных выйдут толпы,которых не отравишь, не убьешь. И завоюют мир, верней, съедят — все, чтосъедобно, кроме слуг своих из эмо-антиэмо. На тех людей, что будут в состояниинам сопротивляться, напустим мы чудовищ Эмомира. Но бабочки разумнее людей. Ониоставят на большой Земле ресурсы для потомков. Тот золотой счастливый миллиард,который отберем мы из людей, за те пять лет, что гусеницы в виде куколокпасутся в Эмомире, для них съедобные ресурсы подготовит. Позволим на Земле мыжить лишь самым преданным, достойным и послушным из людей, не старшевосемнадцати при этом. Пусть наслаждаются любовью. Мир молодых, счастливых идовольных всем, без денег, войн, религий и других проблем.

— Но они же повзрослеют! Люди ведь растут, стареют, — сказалЭгор.

— Ну, максимум до двадцати пяти. С таким-то грузом счастья.А младшие их дорастят детей.

Эгор, с трудом шевеля языком в пересохшем рту, сказал:

— Значит, если я правильно понял, армия эмо-зомби,обтрескавшихся суррогатными эмоциями, должна скормить шесть миллиардов беззащитных,отравленных любовью людей прожорливым гусеницам ради искусственного счастьяобслуживать огромных насекомых?

— Ну, в общих чертах ты правильно понял.

— И ты, мудрая древняя человеко-бабочка, почему-то уверена,что я возглавлю эту безумную бойню?

— Потому что я знаю то, чего не знаешь ты.

— И что же это за страшная тайна?

— Егорка Трушин — мой прямой потомок. Его с Котом мывычислили, сделав все, чтоб он сюда попал. Но это далеко еще не все. Ты в телемоего возлюбленного! Да, Эгор, ты человеко-бабочка — мужчина, и мы с тобоювосстановим древний род сначала в Эмомире, а потом и на Земле, в Реале. Грядетвеликая семья Мертвоголовых. Эгор и Маргит — как звучит красиво!

— Чушь. — Эгор нервно засмеялся. — Я — бабочка? Ну уж нет! Якарикатура на человека, урод и мститель, плакса и драчун.

— Постой, Эгор, ты что же, мне не веришь? Своей невесте? Адавно ль ты видел собственную спину?

Вспотев от дурного предчувствия, Эгор засунул правуюдрожащую руку назад, как можно дальше, и уперся в лохматые складчатыесморщенные выросты на лопатках.

— О-о-о нет. Какая гадость! — Они растут, Эгор, и скоровместе под куполом дворца кружить в любовном танце будем мы.

— Послушай, Маргит, я раздавлен тем, что я сейчас услышал. Ине готов к чему-либо еще. Мне нужно время все осмыслить. — Эгор отшатнулся иотступил на шаг от рванувшейся к нему в попытке обнять бабочки.

— Что это значит? Ты не можешь сейчас меня бросить! — ГлазаМаргит метали зеленые молнии.

— Значит, могу. Мне очень нужно все обдумать. Видишь пауковотвращения, бегущих по мне? Такой любви ты хочешь, Маргит? Такой награды затысячи лет ожидания? Какой-то сбой произошел у вас с Котом, нестыковка. Во мненет ничего от твоего любимого, кроме этих мятых недокрыльев на спине. Ячувствую себя все тем же Егором Трушиным, загнанным в чужую шкуру. И япо-прежнему люблю Кити. Прости, наверное, еще не время…

— Не время! — Маргит взмыла в воздух. — Убирайся, жалкийтрус! Слизняк! Отныне ты — изгой! Ты на коленях приползешь ко мне и будешькрылья целовать! Никто с этой минуты в Эмомире с тобой не будет даже говорить.Изгой — ублюдок жалкий, Эмобой!

Глава 20

Успокойники

— И все-таки, Эгор, что такого тебе сказала Маргит, что тыуже целый час молчишь, только пыхтишь, как еж, и бежишь, как безумец, вСпальный район? Еще только три ночи. Сбавь обороты, мы по-любому успеем. —Мания бежала рядом с Эмо-боем от самого дворца и очень устала.

Она понимала, что еще чуть-чуть, и она отстанет, поэтомурешила вызвать его на разговор. К тому же ее действительно разбиралолюбопытство. В ее мире никто не смел перечить Маргит. От вылетевшего из дворцакак пробка Эгора она с трудом поняла, что там у них произошло.

— Она несла такой бред, она — само зло, причем безумное зло.Я послал ее, и она заявила, что я теперь изгой. Так что тебе со мной теперь,наверное, нельзя, — сбивчиво объяснил ей Эгор.

Но разве это могло остановить Манию, которая ничего небоялась, вечно делала все, что запрещено, и к тому же искренне привязалась кЭгору. Вот только бежать с ним в одном ритме уже не могла.

— Я же сказал тебе — она полная крейзи! — недовольно сказалЭгор, но все-таки сбавил темп. Я спешу, чтобы окунуться в сон кого-нибудь изблизких мне людей и успокоиться. Еще хочу убедиться, что с ними все в порядке.А еще очень надеюсь, что мой толстый друг ждет меня там, бултыхаясь вчьих-нибудь жарких снах.

— Понятно, — сказала Мания. — Ты что, не доверяешь мне,Эгор? Я просто хочу знать, чего еще тебе наговорила наша Королева. Или этослишком личное?