Книга Подсолнухи зимой. Крутая дамочка - 2 - Екатерина Вильмонт

– Понятно. С такой женой…

– Он никогда о ней ничего дурного не говорит.

– Боится, наверное. Он вообще ее боится. Знаешь,бросай-ка ты его… Не любовь это… Найдешь другого. Просто надо озираться, а покаон у тебя вроде как есть, ты и не озираешься.

– Марго, а ты? Ты озираешься?

– Я? Нет. С меня хватит. И я поняла – со мной нельзяжить. Я слишком властная, слишком авторитарная, мужики этого не любят… Зачем имэто? А ты как раз из тех женщин, на которых любят жениться.

Голос у Марго был измученный и непривычно слабый.

– Ты плохо себя чувствуешь? – всполошилась Аля.

– Да нет… Просто год был ужасный, хочу, чтобы онпоскорее кончился.

– Тебе, вероятно, надо уехать хоть на недельку.

– А я и уеду, второго. На четыре дня полечу в Париж, кВарьке.

– Вот молодец. А знаешь, Лева мне месяц назад предложилпоехать с ним в Прагу на три дня. Я обрадовалась, стала мечтать, даже купиласебе кое-что, а он вдруг заявил, что никак не сможет лететь, ему врачизапретили.

– Какие врачи?

– Ну, он якобы пошел выписывать новые очки, а врачсказал, что у него может быть отслоение сетчатки, и не велел летать в ближайшеевремя.

– Уверена, что наврал. Испугался просто. Он же толькона днях прилетел из Швейцарии.

– То-то и оно. Я даже спросила, может, у него что-тодругое отслоилось. Знаешь, как он оскорбился? А еще мне на мобильник страннаяэсэмэска пришла…

– Да? Какая? – живо заинтересовалась Марго.

– «Не мылься, сука!» А отправитель не указан.

– Римма Павловна повторяется! – усмехнулась Марго.

– Думаешь, это она? – поразилась Аля.

– Не думаю, а точно знаю! Из-за этого я ее и выгнала издому.

– А что ж она тебе писала?

– Все в таком же духе. Я думала, уймется… Я ведь Левкеобъяснила… Вот что, Аля, ты эту эсэмэску стерла?

– Конечно.

– Так вот, если еще придет, покажи ее Левке. Скажи, чтотебя уже это замучило.

– Зачем?

– А пусть он ей вмажет.

– Не вмажет… побоится.

– Да, наверное… Господи, что она с ним сделала… Это былтакой прелестный человек… Ну да Бог с ним. Пошли еще поработаем. А ты все-такиозирайся.

 

Лев Александрович позвонил Даниилу Аркадьичу.

– О, Левочка! Рад слышать! Как жизнь молодая?

– Разве это жизнь? – тяжело вздохнул ЛевАлександрович. – Дань, давай встретимся, выпьем пивка, а лучше водочки,поговорим по душам… Чего-то оглянулся по сторонам – пустота. Словом не с кемперемолвиться. А мы, как-никак, понимаем друг дружку.

– Что ж, давай! Завтра у меня часа в четыре будетвремя, как смотришь?

– Годится.

– Левочка, а ты точно звонишь не по просьбе Марго?

– Ты смеешься? Марго стала бы меня просить, если бывздумала с тобой пообщаться?

– Пожалуй, ты прав. Я все надеюсь, вдруг в нейпроснется что-то человеческое.

– Полегче на поворотах, дружище. Я свою сестру в обидуне дам.

– Все, проехали. Значит, завтра в четыре. Пообедаем,выпьем. Рад буду видеть!

 

– Элико!

– Нуца, погоди, еще пять минут!

– Опять ты смотришь этот маразм! – возмутиласьНуцико.

– Я же не мешаю тебе смотреть твои политическиепрограммы!

– Ладно, я жду тебя на кухне.

Действительно, через пять минут Эличка явилась на кухню.

– Что тебе приспичило?

– Поговорить надо!

– О чем это?

– О Марго.

– А что с Марго? Случилось что-то? – встревожиласьЭличка.

Нуцико взяла сигарету, щелкнула зажигалкой, глубокозатянулась.

– Вах, Нуца, ты меня пугаешь!

– Послушай меня…

– Вай мэ!

– Элико, я боюсь за Марго. Мне она не нравится. Она впоследнее время как сжатая пружина, и, по-моему, у нее депрессия.

– Она собирается лететь к Варе в Париж… Отдохнет,развеется… – испуганно пролепетала Эличка.

– Это не поможет!

– Знаешь, когда Котэ ушел, у меня тоже была депрессия,но жизнь взяла свое. Я уж не говорю о…

– И не говори. Я понимаю, – кивнула Нуца. Она итак знала, что Эличка имеет в виду гибель сына.

– Но я живу… И даже радуюсь иногда… Мы вырастили Тошку…Пригодились…

– Но Марго еще рано растить внуков, тем более что уТошки, слава богу, нет намерения в ближайшее время сделать ее бабкой.

– А знаешь, они когда вернулись с Майорки, хотелизавести еще ребеночка, а потом эта история…

– Элико, я хочу с тобой посоветоваться.

– Нуца, ты же всегда была самая умная, зачем тебе мойсовет?

– Тут такая история, что совет просто необходим. У менянет стопроцентной уверенности, но я могла бы попробовать помочь Марго…

– Так помоги, если можешь!

– Элико, мне немного страшно…

– Ну, говори уже, в чем дело!

– Слушай!

 

Даниил Аркадьич и Лев Александрович обрадовались друг другу.

– Привет, старина! – хлопнул Даниила Аркадьича поплечу Лев Александрович. – Выглядишь классно!

– Ноблесс оближ!

– Это в каком смысле? Какой ноблесс? Холостая жизнь,что ли?

– Да нет, я же теперь на телевидении работаю. Надосоответствовать.

– Да? А почему я тебя не видел ни разу?

– Пока я на спутниковом канале. Это, знаешь ли,прощальный подарок Марго. Она мне швырнула этот контракт в качестве отступного…Все-таки, Левочка, она стерва! Безжалостная, холодная стерва.

– Никогда не думал, что она холодная, – усмехнулсяЛев Александрович.

– Не о том речь, – поморщился ДаниилАркадьич. – Ладно, расскажи лучше о себе?