Книга Смарагдовое ожерелье - Джанет Глисон

За буками находились густые заросли орешника. После Джошуа предстояло пересечь открытое пространство, и в этом случае он оказывался на виду у того, кто за ним наблюдал. Джошуа замедлил шаг, ступая нерешительно, как упирающийся ребенок, тяжело дыша, ощущая пульсацию крови в жилах и неприятный зуд у корней волос.

Он почти дошел до середины поляны, когда увидел его. Залитый солнцем высокий мужчина в темном костюме и черной шляпе сидел, прислонившись к одному из буков. Судя по его позе, он спал. Рядом валялась порожняя бутылка — источник вспышки, ослепившей Джошуа. Голова мужчины была наклонена вперед, так что лицо его было скрыто под полями шляпы. Несколько минут Джошуа, приблизившись, разглядывал спящего. Это Кобб? Трудно сказать, ведь минувшим вечером он не рассмотрел его в темноте. Телосложением похож, хотя мужчина сидит — так сразу и не определишь.

Прежде чем Джошуа успел разбудить спящего, тот вдруг вздрогнул, будто его что-то потревожило. Затем стал загребать рукой, словно пытался ухватить какой-то невидимый предмет, и, не нащупав ничего, кроме воздуха, резко вскинул голову. Теперь Джошуа представилась возможность его немного рассмотреть — узкое небритое лицо, бледная кожа, темные, как красное дерево, глаза, впалые щеки. Лицо цыгана, а одет, как джентльмен. Нет, это точно не Кобб, решил Джошуа. Он почувствовал, что теперь и за ним наблюдают. Какое-то время они, застыв, разглядывали друг друга, словно два замерших лиса.

И вдруг, будто ужаленный осой в зад, мужчина быстро вскочил на ноги и схватил Джошуа за шиворот. Его лицо побагровело от ярости.

— Ах ты, гад! — закричал он. — Какого черта подкрался ко мне? Где бутылка? Ты стащил ее из моей руки?

— Я ничего не брал, — спокойно отвечал Джошуа, хотя почувствовал, как у него сузились глаза, ибо он не ожидал нападения. От мужчины разило бренди, и, очевидно, он едва ли отдавал отчет своим словам. — Вон ваша бутылка, и, по-моему, она пустая.

— Сволочь поганая. Я тебе покажу. Будешь знать, как красть у меня. Я своими глазами видел тебя. И чувствовал тоже. Или ты держишь меня за идиота?

Мужчина оттолкнул Джошуа, обнажил шпагу и начала угрожающе размахивать ею перед его лицом.

— Сэр... —Джошуа поднял руки, показывая, что он не вооружен и не намерен причинить вред. — Прошу, выслушайте меня. Когда я подошел к вам, вы крепко спали. Вам просто приснилось, что я вас обокрал. Если хотите, обыщите меня. Вы увидите, что я ничего у вас не брал.

Мужчина на мгновение смешался, но вид у него по-прежнему был грозный.

— В любом случае, — уверенным тоном продолжал убеждать его Джошуа, — если вам нужно бренди, вы его получите, стоит только пройти со мной в тот дом.

По крайней мере, рассудил Джошуа, если этого человека завлечь в дом, там его можно арестовать, и сам он будет в безопасности.

Мужчина прищурился, глядя сквозь деревья на далекий силуэт Астли-хаус:

— Вы предлагаете пройти с вами в дом? В таком случае кто вы? Я знаю всех, кто там живет, а вот вы мне не знакомы.

— Вот как? — удивился Джошуа. — Значит, вы друг семьи? Тогда позвольте представиться. Джошуа Поуп. Может, вы слышали обо мне? Я — художник. Мистер Бентник заказал мне свой свадебный портрет. С кем имею честь говорить?

Мужчина шагнул к Джошуа. Глаза у него были мутные, воспаленные, лицо белое, как сорочка. Он дышал перегаром, который мог свалить с ног.

— Очевидно, вы порядочный человек, раз обещаете мне бренди. Так и быть, скажу вам, кто я. Меня зовут Артур Маннинг.

Джошуа оторопел. Ему сразу вспомнилось, что Гранджер рассказывал об Артуре Маннинге: что тот разорил семью и исчез после того, как выманил у Каролины Бентник деньги, оставленные ей в наследство. Джошуа пристально смотрел на Артура Маннинга. Задать бы ему по первое число, думал он, с трудом сдерживаясь. Но потом напомнил себе, что Гранджер, как тот сам признался, сообщил ему только слухи. Может, удастся у Маннинга еще что-то выяснить?

— Утром я виделся с вашей сестрой, — холодно произнес Джошуа. — Она просила дать ей урок рисования. И она не говорила, что вы намерены прийти с визитом.

Артур Маннинг пожал плечами:

— Мы с ней редко общаемся.

— И все же давайте пройдем в дом, сэр, — настаивал Джошуа, — а по пути вы расскажете мне, почему повздорили с сестрой. Из-за чего бы ни вышла ссора, вы скоро забудете про свои разногласия. Такая милая девушка просто не способна долго таить обиду.

Артур Маннинг перестал злиться. Возможно, в состоянии опьянения ему было слишком трудно сохранять враждебный настрой. Сердитое выражение исчезло с его лица, он убрал шпагу в ножны и обнял Джошуа за плечи, будто они были закадычными друзьями.

— С вами я пойти не могу, Поуп, — сказал он. — Лучше сделаем так. Вы вернетесь в дом и принесете мне бренди и что-нибудь из еды. Я не ел целый день и, Бог свидетель, умираю с голоду. В такой хороший вечер можно поужинать и на свежем воздухе, верно?

Джошуа покоробила его фамильярность. И все же он подумал, что, если бы не волчий блеск в глазах Маннинга, его лицо было бы вполне приятным; только ему нужно побриться и привести себя в порядок.

— Почему вы не хотите пойти со мной? — спросил он так, будто и не слышал про его неприятности. — Вы ведь брат мисс Маннинг. Вам наверняка будут там рады.

— Это длинная история, не хочу сейчас рассказывать. Будьте другом, принесите мне бренди, а потом и поговорим.

Понимая, что настаивать бесполезно, Джошуа повиновался. Он вернулся в дом через дверь, ведущую в сад, взял в гостиной хрустальный графин с бренди и два бокала и накрыл свои трофеи плащом, на тот случай если ненароком натолкнется на Герберта или кого-то еще. Опасался он зря. Сад возле дома был безлюден, никто не крутился у гостиной, никого из слуг поблизости не было. Очевидно, хозяева и гости удалились в свои комнаты, чтобы переодеться к ужину. Спустя полчаса Джошуа вновь был на поляне.

Артур Маннинг сидел, прислонившись к буку, и курил длинную глиняную трубку.

— А-а... — довольно произнес он, потом выхватил у Джошуа графин с бренди и стал пить прямо из горлышка. — Я знал, что на вас можно положиться. Молодчина. Как, говорите, вас зовут?

За время отсутствия Джошуа его развезло от бренди, и, судя по тому, с какой быстротой пустел графин, можно было ожидать, что скоро он окончательно опьянеет, так что и вовсе перестанет соображать. Но пока Артур Маннинг был раскован, словоохотлив, хоть у него и заплетался язык, и Джошуа решил, что сейчас самое время выведать все, что можно.

После нескольких наводящих вопросов Артур охотно рассказал ему про свои невзгоды — правда, описал их в несколько ином ключе, чем Гранджер. В трактире «Лебедь» на Уотер-Лейн в Ричмонде один мошенник (он уверен, что тот использует утяжеленные кости и крапленые карты) обманом вовлек его в игру. Если бы знать, что ему ничего не светит, то ни в жизнь бы не сел играть. Чувство вины за проигрыш побудило его взять в долг у Каролины Бентник. Она сама предложила, буквально навязала деньги; он даже не просил. Он взял их неохотно, с намерением сразу же отдать долг отцу, но на него свалилось новое несчастье. Его ограбили, когда он шел через Шин[10]на встречу с отцом. Разумеется, он не сдался без боя, как лев, дрался с грабителем, чуть жизнью не поплатился. Но самая вопиющая несправедливость: ему никто не поверил! Отец отнесся к нему как к изгою; сестра надулась. Он так был зол на них, что покинул Барлоу-Корт и две недели жил с друзьями в Бате. По возвращении он продолжал сторониться и отца, и сестры, уж больно обижен был за проявленное к нему недоверие. Пусть Джошуа поговорит с караульными в Ричмонде, и они обязательно подтвердят его историю. Сам он намерен любой ценой вернуть долг, хотя пока не знает, где достать деньги.