Книга Химчистка для невидимок - Валентина Андреева

– Номеров даже с нижних не видно, – обрадовалась я. – У Наташки восьмерка тройкой прикидывается, а тройка – восьмеркой. Техосмотр только весной, тогда номера и обновит – вчера обещала. Листратов просто взял тебя «на испуг». Это ты правильно сказала, что я разговаривать не могу. А вот тот факт, что в Митино запомнили двух особ, схожих по описаниям со мной и Наташкой, меня порадовал. Раз о нем знает Листратов, значит, мы на правильном пути. Вопросом похищения Лидочки занялись вплотную, несмотря на то что увезли ее на машине ФСБ. Проверяют всех, кто был связан с Максимовой. Даже покойницу Волкову. Наше общество совсем не безнадежно.

– А вдруг на пепелище в Зарайске были найдены останки Таисии Андреевны?.. Нет, чепуху несу, ехала-то она уже к готовым… в смысле, на предметные похороны.

Я призадумалась. Действительно, трудно погибнуть дважды, причем основательно, да еще и с промежутком в несколько дней. Если бы не болезнь! Надо попасть в косметический салон Волковой. Бывает так, что сотрудники разбираются в личной жизни администрации лучше, чем в своей собственной. Искать дядю Елизаветы проблематично. И как это мы выпустили девушку без номера ее телефона? Впрочем, она бы его не дала. Зачем ей зарайские приживалки? Надежда только на салон. Что касается комнаты Стаса, едва ли мы там его застанем. Тем более что у него обнаружилось столько заботливых отцов. С другой стороны, должны быть соседи. Может, удастся их разговорить?

– Алена, ты так и не сказала мне адрес Стаса!

– Ой, мам, не надрывайся. Уж очень страшно от твоего голоса. А с адресом ты сама меня перебила. Мальчик зарегистрирован на Ленинском проспекте. Будешь булочку?

– Ни за что! В ней белки, жиры, углеводы и невидимые вооруженным глазом следы холестерина. Надо же! Ленинский проспект!

– Генка был у него в гостях еще в начале августа. Они вместе экзамены сдавали и в одну двенадцатую группу зачислены. А телефонами обменялись, когда у списка зачисленных на первый курс университета столкнулись. В квартире потолки три с лишним метра. Двухкомнатные хоромы. Прекрасный вариант для размена на отдельные клетушки. Соседка – одинокая, впавшая в маразм бабуля. Но довольно шустрая, помешана на чистоте. Пока Генка у Стаса сидел, а тот по неразобранным сумкам и чемоданам лазил что-то искал, она ему ботинки помыла и почистила.

– Повезло человеку.

– Он остался недоволен. После мытья жидким мылом, сушки в духовке и чистки зубным порошком они потеряли товарный вид.

– А почему зубным порошком?

– Ей его девать некуда. Полмешка в углу стоит. Она до пенсии на фабрике работала, где этот порошок производили. За тридцать с лишним лет все мельхиоровые столовые приборы растеряла, а может, и до дыр протерла. Теперь порошок без дела простаивает. Ума не приложу, как им можно было зубы чистить? У меня тут же возникают ассоциации со всеми рекламируемыми порошкообразными чистящими средствами для кухонных плит, ванн и раковин. У Генки странное впечатление от этой поездки осталось. Комната почти пустая – без мебели. Ему показалось, что Стасу она не нравится.

– Да-да… – рассеянно отозвалась я. – Набери мне, пожалуйста, Натальин рабочий номер и попроси ее к телефону, а если занята, пусть перезвонит, когда освободится. Я просто не решаюсь спрашивать ее собственным голосом.

Наталья перезвонила только через час и на мое приглашение наведаться в косметический салон «Таисия» ответила решительным согласием. Вот только в компанию себе брала Аленку. Ужасно не хотелось отпускать их вдвоем, поэтому я попробовала постаралась навязаться сторожем «Ставриды».

– Машина «под колпаком»! – сквозь зубы промычала подруга. – Тебе Листратов не звонил?

– Звонил. Алена отмазала. Я два дня болезнью к постели прикована.

– Именно поэтому я эти два дня тебя в упор и не видела. На фига ж мне всякая зараза? А из «Ставриды» еще неделю назад хулиганы бензин слили. С той поры в баке всего около литра плещется. Зачем поощрять воровство среди молодежи? Тебе Ленуська рассказала про отцов студента Максимова?

– В отношении троих я даже догадываюсь, кто такие. Первый, высокий и красивый, – Лидочкин сосед по Зарайску и наш общий знакомый Михаил. Второй – депутат Максимов. Истинно по-депутатски пудрил нам в кафе мозги тем, что похоронил жену и сына. Интересно, с чего это он вдруг рискнул навестить чудесным образом воскресшего сына? Скорее всего из соображений собственной безопасности. В том плане, чтобы сынок случайно к папочке в гости не приехал или не вздумал искать в отцовских пенатах укрытия от неприятностей. Еще один родственник наверняка следователь. А вот четвертый, тот, который пытался адрес сыночка через друзей узнать, чтобы мобильник передать, – личность загадочная. Этот мобильник, как путеводная звезда, привел бы его к Стасу. Думаю, Генка и Алене не всю правду поведал. Потому что обещал Стасу никому и ничего о нем не рассказывать…

– Ир, извини, тут срочно телефон нужен. Дома поговорим. Быстренько дай мне Ленуську, мы с ней обговорим, где встретиться…

Следующие три часа я просто места себе не находила. Ну зачем нам всем эта поездка в косметический салон? Одно дело предпринимать хоть какие-то действия к розыску Максимовых, зная, что никто их с добрыми намерениями искать не будет, а другое – действовать напролом в этом же направлении и параллельно с ответственными людьми. Уж Листратов-то точно человек ответственный. В какой-то момент у меня даже возникло желание немедленно связаться с Виктором Васильевичем и покаяться. Но оно мгновенно растаяло сразу же после звонка самого Листратова. Он меня просто опередил. И, уверившись в том, что у аппарата именно я, а не окончательно пропившийся алкаш, покаянно попросил прощения за излишне резкий тон, которым он разговаривал с Аленой. Так давно не видел всех нас, что мы невольно начинаем мерещиться ему в самых невообразимых местах.

Я не имела никакого права подменять процесс его покаяния собственным. И тут же сочла своим долгом простить помощника прокурора. А как иначе? Ну испортила бы хорошему человеку настроение и себе дальнейшую жизнь. В конце концов, ничего интересного мы с Наташкой в Митино не узнали. Или узнали?

Отложив в сторону надоевший градусник, развлекавший меня на протяжении последнего часа трижды одними и теми же показаниями – тридцать семь и восемь, я прогулялась на кухню и, усевшись за стол, с отвращением отобедала таблеткой аспирина, запив ее соком. Кошачья компания, в полном составе сидевшая рядом, надеялась на то, что у меня проснется совесть и я с барской руки оделю всех колбасой из холодильника. Но совесть у меня только-только заснула после разговора с Листратовым, и будить ее мне совершенно не хотелось.

Кстати, Елизавета Сергеевна Волкова внешне тоже похожа на кошечку. И совершенно не похожа на убитую горем дочь. Очевидно, отношения между ней и матерью оставляли желать лучшего. Понятно, что дети вырастают и уходят. Полностью наши они только в раннем детстве, потом же остаются такими только в нашем сознании, поскольку ничего дороже в жизни нет и не может быть. Не считая внуков. А в жизни надо постепенно привыкать к тому, что твой неповторимый ребенок растет для другого неповторимого ребенка, а если даже и остается в гордом одиночестве, то все равно у него своя дорога, на которой, если получится, ты обязана незаметно отбросить в сторону посильные для тебя камни, дабы не споткнулся. Не упрекая его за то, что всю жизнь ему отдала и вправе рассчитывать на ответную благодарность. Тебя об этом никто не просил, просто по иному невозможно.