Книга Волчья правда - Дмитрий Даль

Внезапно асфальт закончился, и они выехали на проселочную дорогу, если можно было так назвать узкую тропу, испещренную колдобинами, будто ее причесали артиллерийским обстрелом. Дорогу с двух сторон обжимал лес, большей частью состоящий из кривых, высушенных временем деревьев, давно мертвых. Хотя то тут, то там проглядывали редкие зеленые и бурые, точно от крови, листья. Они словно маячки указывали дорогу и говорили, что жизнь возвращается на эти проклятые богом и временем земли.

Серега уже обрадовался, что с городом покончено, когда лес закончился, и они опять оказались среди руин. Он выматерился, но в шуме скачки его никто не услышал.

Только рано он расстраивался. Всадники пролетели три квартала и перед ними открылся вид на опоясывающую город скоростную дорогу, поднятую над домами на железобетонные опоры. Местами дорога зияла провалами, местами заросла колючим кустарником, но не это заинтересовало Одинцова. За мостом открывался вид на свободные от городского хлама поля, еще дальше начинался лес, с этого расстояния похожий на черное жирное пятно.

Поля предвещали свободу. Городская разруха вселяла в душу уныние, и Серега обрадовался, увидев, что конец близок. Он увеличил скорость, которая регулировалась поводьями, и обогнал Хакуса, возглавлявшего до этого группу вместе с Лодием. Пришлось сдержать порыв и сбросить скорость, чтобы не оказаться впереди проводника.

Они вылетели на широкий проспект, покрытый растрескавшимся асфальтом, и вскоре были уже возле моста. Нависающая над головой громада бетонно-металлических конструкций внушала ужас. Сколько простоял тут мост, медленно разрушаясь, а что если, когда они будут проезжать под ним, процесс распада закончится, и он рухнет вниз, погребая под собой Волчий отряд.

Серега заставил себя избавиться от дурных мыслей, но обратил внимание, что не только он страдает от богатого воображения. Судя по перекошенным лицам товарищей, они об этом тоже думали и избавиться от страха им не удалось.

Мост они миновали без происшествий. Пролетели под ним и оказались в чистом поле. Еще некоторое время им встречались остовы каменных домов, но вскоре и они сошли на нет.

Город не мог так быстро закончиться. Серега помнил, что пригород в его прежнем мире был густо засажен частными домиками, но все больше деревянными или кирпичными, с небольшими приусадебными участками. Время позаботилось об этом и стерло их с лица запретной территории, не оставив даже памяти.

Если верить словам Хакуса, только что они покинули Преддверие. За ним простиралась на многие километры Пустошь, необжитая территория. Люди здесь старались не селиться, даже лишний раз избегали проезжать по ней. Даже магики не путешествовали по ней в одиночку, старались ходить караванами с хорошо вооруженной охраной. Пустошь казалась безжизненной, но на этой пробужденной от долгой смерти земле все-таки были свои жители.

Хакус несколько раз пересекал Пустошь. В первый раз это случилось, когда их, молодых новобранцев, везли с призывного пункта к месту прохождения службы, но это было пять лет назад, и ему ничего не запомнилось из этой поездки, прошедшей без происшествий, кроме рассказов Гарри Тру, командира группы сопровождения. Он поведал молокососам (по-другому Гарри их и не называл) о котейросах, кровожадных мутантах, населявших Пустошь. Они передвигались стаями, питались дичью, которую удавалось поймать на этих скудных землях, иногда совершали набеги на близко лежащие деревни, но и здесь им хватало пищи.

Несмотря на кажущуюся безжизненность, Пустошь была густо заселена. Под землей обитали тысячи грызунов и огромных червей, до поры до времени пребывающих в спячке, по полям передвигались стада парнокопытных, мало чем напоминавших срединных собратьев. Котейросам было чем поживиться, но они осмеливались нападать и на караваны, проходящие по Пустоши. Иногда им удавалось уничтожить охрану, и тогда наступало пиршество.

Останки старого кровавого пира Волчий отряд встретил через полчаса после того, как покинул город. Караван не доехал до пункта назначения всего несколько километров. Четыре покореженных автомобиля, вскрытых словно консервные банки, и куча обглоданных костей. Вокруг жесткая, точно проволока, трава, красная от крови.

Хакус не видел котейросов, но пересказал описание, данное Гарри Тру. Это были сильные, быстрые животные из семейства кошачьих, поджарость у них переходила в худобу. Они словно бы состояли из костей, свитых в жгуты мышц, когтей и клыков, при помощи которых они были способны не только терзать живую плоть, но и вскрывать автомобили.

Помимо котейросов на землях Пустоши жили варкахи, полулюди-полудемоны. Низкорослые, вооруженные примитивным оружием: копьями и луками. Чернокожие пигмеи внешне ничем не отличались от людей, носили длинную гриву волос, носили одежду из обработанных шкур и грубо сшитые сапоги. Селились они в сердце Пустоши в хижинах, которые при кочевье возили с собой на повозках, запряженных низкорослыми лошадьми.

Варкахи обладали способностями мысленно управлять животными, населявшими Пустошь. У них никогда не возникало сложностей с пропитанием. Даже тогда, когда в Пустошь приходили голод и засуха, они жили сытно. Котейросы никогда не нападали на поселения варкахов. Ежедневно и еженощно шесть шаманов следили за землями вокруг поселения, чтобы хищники не сумели незаметно подкрасться и напасть.

При этом варкахи никогда не воевали с людьми. Они пропускали торговые и посольские караваны магиков, не вступали ни с кем в контакт.

Хакус рассказал, что только однажды люди смогли разозлить туземцев, за что поплатились невинные. Это было очень давно, и мало кто помнил, с чего все началось, но в истории Железных земель этот эпизод получил название «Гнев Пустоши». Гарри Тру предполагал, что кому-то из магиков попался под горячую руку один из варкахов, и он убил его. Об этом узнали туземцы и подняли котейросов и других хищников Пустоши, которые набросились на приграничные поселения людей, пожирая все на своем пути. Как удалось остановить вал когтей и клыков, перемалывающих разумных в пыль, история умалчивала. Говорили, что магики прислали солдат, которые выжигали все на своем пути, с ними шли переговорщики, они как-то сумели объяснить варкахам, что больше им не причинят вреда, но и они чтобы, в свою очередь, не поднимали восстание дикой природы.

Из рассказа Хакуса Серега только не смог понять, почему варкахи не воздействовали на разум людей напрямую и не заставили их сотворить с собой что-то ужасное. Если ты умеешь управлять живым на расстоянии, куда проще приказать особи покончить с собой, чем натравливать одного на другого. Может, туземцы таким образом развлекались, получали эстетическое наслаждение от мести за убитого товарища. Или не могли управлять разумом себе подобных.

После всего того, что рассказал Хакус, Одинцов понял, что лучше не останавливаться в Пустоши на ночлег, а из всех обитателей этих диких земель опасаться следует только котейросов. Именно их вой они слышали, блуждая по Преддверию.

Котейросы, кстати, никогда не забредали в город. Что-то отпугивало их. Они даже близко не приближались к кольцевой трассе, отгораживающей Преддверие от Пустоши. Тем самым у Механиков было меньше работы.