Книга Дорога за горизонт - Александр Вячеславович Башибузук

шар… в общем, чем быстрее мы найдем ядерную таратайку, тем быстрей свалим.

На выезде из поселка стояло четыре единицы техники — два рейдовых багги со спарками из крупнокалиберного пулемета с автоматическим гранатометом и две колесных боевых бронированных машины. Не знаю какими доводами оперировал Калуга перед Севостьяновым, но город явно не поскупился на экспедицию. Багги ладно, но эти «Медведи» на электрическом ходу от фторид-ионных батарей поступили на вооружение перед самым песцом. Четыреста километров хода, усиленная противоминная защита, активная броня, противодроновое оборудование, капсула для экипажа, боевой модуль с автоматической пушкой и многое другое.

Я прекрасно понимал, что вся эта дорогущая и навороченная хрень не поможет, если зададутся целью нас извести, но надежда остаться в живых после попадания пары тройки дронов или гранат от РПГ все-таки оставалась.

— Для инструктажа построиться! — бойко скомандовал прапорщик Бугров.

— Шел бы ты… — сплюнул Витек Скелет.

Мы с Карлом молчаливо с ним согласились. Вояки построились, остальная часть экспедиции, в том числе и научники, просто сгуртовалась в вольном стиле.

Калуга посмотрел на нас, скривился, словно наелся дерьма, и сократил выступление до минимума.

— Нас будут вести дроны почти весь маршрут. Тревожная бронегруппа сосредоточена в пограничном форте и находится наготове. Если понадобится, поднимут «Манты». И помните, мы стараемся не для себя, а для людей. По машинам.

— Ты бы еще флажком помахал, — хмыкнула Юлька и первой пошла к машинам.

Наши пары и братки заняли места во втором «Медведе», Калуга, Бугров и научники загрузились в головной. Странноватый расклад, хотя в любом случае головной и концевой машиной стали багги.

По пути почти не разговаривали, машина оказалась мягкой, как автобус, дороги по большей части сохранились, шли по территории военных, так что первую часть маршрута нечего описывать. Предчувствие беды тоже угомонилось. Я было пробовал сунуться на боевое место стрелка, но бортстрелок, оказавшийся суровой девицей с лошадиной мордашкой, все мои попытки категорично пресек.

Через пять часов мы прибыли в пограничный форт, где нам оперативно сменили батареи.

До места оставалось чуть меньше шестидесяти километров.

— Операторы заканчивают проверять маршрут, — доложился командир форта — длинный парень с повязкой на левом глазу. — Готовьтесь.

Калуга курил, быстро затягиваясь. Я подошел к нему, но заговаривать не стал, потому что на языке крутились одни матюки.

Полковник посмотрел на меня, помолчал и тихо спросил:

— Думаешь, я сумасшедший?

Я честно ответил:

— Нормальным я вас точно не назвал бы.

— Ну что же, Белый… — Калуга растянул губы в жутковатой ухмылке. — Может и так. Ты знаешь, это сумасшествие меня спасает. Был бы нормальным, уже давно бы пустил бы себе пулю в висок.

— Это правда, про семью?

— Это правда, — спокойно ответил полковник. — Теперь ты понимаешь, почему я хочу сделать так, чтобы никому больше не пришлось убивать своих детей? И мне плевать, кем окружающие меня считают.

У меня было что ответить ему, но я не стал.

Через полчаса мы снова двинулись в путь.

Час, второй…

Все это время я пытался нащупать в себе хотя бы нотку грядущей опасности, но никогда не подводившее меня предчувствие молчало.

Поэтому даже удивился, когда истошно запищал датчик лазерной подсветки. Кто-то взял нас на прицел…

Почти сразу рядом плеснулся взрыв, потом второй и третий, начали хлопать патроны активной и дымовой защиты, а дальше что-то с оглушающим грохотом влепилось под борт «Медведя». Броневик сильно качнуло, я едва не порвал привязные ремни и не вылетел из кресла.

Резко запахло дымом, броневик вильнул и остановился. Часто забахала пушка боевого модуля над головой.

— Аппарель открывай… — заорал я и рванул клавишу на пряжке привязных ремней.

Двери отворились, я вырвал Микки из кресла и выкатился наружу. Следом выпрыгнули Юлька и Карл.

Все заволокло густым дымом, наш бронетранспортер стоял, накренившись, дымился, но не горел. Из пушки вырывались снопы огня, даже с нескольких метров каждый выстрел чувствительно лупил по перепонкам. Спереди и сзади, слева и справа пулеметы и автоматы захлебывались длинными очередями.

Вылетевшая из дыма огненная стрела ужалила наш «Медведь» в левый бок, полыхнула огненная вспышка. Взрывной волной меня завалило на бок. Хороший такой пинок на тему, что надо куда-то убираться. Карла и Юльки уже словно растворились в дыму, а различить сквозь пальбу и взрывы выстрелы «глушеных» винтовок было нереально. Впрочем, я был уверен, это парочка точно еще цела. И может даже видят, в кого стрелять. Хотя с «видеть» были проблемы — дым от сработавших на «Медведях» завес, еще какой-то дым… похоже, кто-то щедро накидал шашек, ослепив нашу броню и разом помножив на ноль преимущество в огневой мощи.

— Сношала жаба гадюку… — мимо проскочил один из братков.

— Уходим… — я показал жестом притаившейся рядом Микки направление и пополз сам.

Ядовитый дым обжигал глотку, из глаз текли слезы, вокруг ничего не было видно. Я полз наобум и очень обрадовался, когда свалился в какую-то яму. Секундой позже на меня плюхнулась Микки.

По крайней мере, это была не полицейская «слезогонка» — я как-то влетел в концентрированное облако этой гадости и чуть не оставил там легкие вместе с глазами. Сейчас все же выходило полегче. То ли её сильно разнесло ветром, то ли это была какая-то военная дрянь против тепляков и прочих навороченных прицелов, а чих и кашель — просто «приятная» побочка.

Стрельба не прекращалась, но теперь работала всего одна автоматическая пушка — её грохот сложно было с чем-то спутать. Изредка к пальбе подключался пулемет или АГС откуда-то издалека. Похоже, багги сумели пережить начало боя и «отскочили» куда-то в сторону. Правда, толку нам от этого было немного. Из-за чертовой пелены они явно ничего не видели, лишь изредка выпуская очередь или пару гранат «в ту сторону».

Я проморгался как раз вовремя, чтобы увидеть, как над ямой прошипела граната от РПГ, закрутив струи дыма причудливой спиралью. Проследил за направлением, немного поколебался, рывком выскочил из