Книга Сеульская шестерка - Оксана Кас

школу, и ничего… это почти семь часов времени, которые я мог бы…

Кто-то из стаффа протянул ему салфетки и стакан воды.. Хэвон, даже вытерев слезы, выглядел таким несчастным…

— Пиздец, — выразил общее мнение Минсок.

Дану оставалось только кивнуть. Стало понятно, почему Хэвон практически сбежал от них, лишь бы не смотреть этот выпуск.

Разбираться с макнэ сию секунду никто не пошел, все просто молча продолжили смотреть фильм.

Во время общих репетиций ничего удивительного уже не было. Стафф проверял, чтобы случайно в шоу не всплыли имена девушек: все же наедине друг с другом группа обсуждает не только музыку. Да и веселые моменты встречались.

Есть у них что-то вроде традиции: они часто заказывают большую пиццу прямо в танцевальный класс. Это их любимая пиццерия, они там перепробовали все вкусы. Любят есть ее, сидя на полу в танцевальном классе. Даже полуметровая пицца маловата после таких тренировок, так что это, скорее, нездоровый перекус. В фильм включили момент, когда за едой они говорили о посторонних вещах. Если точнее — обсуждали фильмы, преимущественно про супергероев.

— Какой у тебя любимый супергерой? — обратился Инсон к Дану.

— Железный человек, — печально вздохнул Дан, вспоминая о том, что с тем станет в ближайших фильмах.

— А похож, — согласно кивнул Юджин.

— Я⁈ На Тони Старка? — возмутился Дан, вспоминая Роберта Дауни-младшего.

— Ну да. В каком это фильме было? — нахмурился Юджин, — Типа — «Вообще-то он босс, я просто плачу за все, изобретаю все и прекрасно выгляжу».

Парни начали хохотать, увидев в этом отсылку на лидерство Минсока. Попутно вспомнили еще много цитат Тони Старка и примерили их на Дана, который просто продолжал мрачно жевать свой кусок пиццы.

Во время просмотра он так же хмуро смотрел на экран. Ну все, сравнений от фанатов теперь не избежать.

Что особенно обидно — остальную часть разговора обрезали, а ведь они там решили, что Инсон был бы Халком, а Хэвон — человеком-пауком. В отношении остальных к единому мнению не пришли.

После всех документальных съемок и интервью показали процесс сборов на Грэмми, а дальше шли уже разрозненные кадры с официальной трансляции церемонии. Фильм заканчивался кадрами от фанатов и из офиса Person — как люди реагировали на их награды.

— Странное ощущение, — признался Минсок, когда фильм закончился. — И я не про то, что здесь показали, а про наши эмоции. До сих пор воспоминания о Грэмми — словно сон.

— У меня тоже, — признался Джинхо. — Я думал, что должен был быть рад, и я даже изображал это… но ощущения были именно такие, будто я сплю.

— И сон вот-вот закончится, а ты окажешься в своей постели и без Грэмми, — продолжил Дан. — У меня так же было.

Все трое замолчали на какое-то время, а потом Джинхо продолжил:

— Наверное, это такая защита психики от стресса. Все же эмоциональное давление на нас было высоким. Да и вообще… в декабре столько всего навалилось, что собственная жизнь кажется сериалом.

— Мне иногда кажется, что этот сериал у меня начался, когда один американский гений оказался под дверью моего дома, чтобы извиниться перед Миён, — с улыбкой добавил Минсок.

Дан тоже улыбнулся. Как давно это было…

— Ага, а Грэмми тогда был очень уж ожидаемым финалом, — хмыкнул Джинхо.

— Не знаю… я вот не особо верил, что мы возьмем хотя бы одну статуэтку, — признался Дан.

Они замолчали на какое-то время. Оглядываясь назад, Дан действительно понимал, что вся история Грэмми воспринималась как сон. Что-то ненастоящее, зыбкое, слишком киношное, чтобы быть реальностью. Все чувства словно были слабее выражены. Он даже саму премию помнит какими-то вспышками. Вроде что-то делал, что-то говорил, но сейчас осталось только… недоумение?

— Как думаете, в следующем году будет иначе? — внезапно спросил Джинхо.

— Ты надеешься выиграть и в следующем году? — иронично спросил Дан.

— Не отрицаю такую возможность, — спокойно ответил Джинхо, — «Joint trip» все еще чартится. Но даже без этого, гипотетически. Вот если мы второй раз выиграем что-то на Грэмми, будем ли мы так же счастливы, как были эти два дня на своих выступлениях?

В комнате повисло молчание.

— Мне кажется, что так счастливы — нет, — наконец сказал Минсок. — На концертах все же толпа дает о себе знать, такая подзарядка от нее. Это не сравнится с получением статуэтки, какой бы важной она ни была.

— К тому же, хоть сейчас Грэмми все и сравнивают с олимпийским золотом, — продолжил Дан, — На деле-то эта награда никогда не была нашей целью. Может, поэтому мы и были так далеки от всего происходящего во время церемонии? Главное — музыка, а это просто… безделушки.

— Возможно, — кивнул Джинхо. — Хотя с твоим описанием статуэтки Грэмми наверняка многие не согласятся.

* * *

Вылет в Японию планировался в среду утром, так что во вторник Дан пошел в агентство, поработать в студии. Он даже соскучился по этому пространству, где все сделано специально под него. Начиная с Соллаль, он почти не работал над музыкой. Так, сущие крохи, особенно если говорить о принципиально новых треках. Но при этом периодически набрасывал идеи в блокнот и наигрывал мелодии в специальном приложении на телефоне. Теперь же появилась возможность немного все это разобрать и привести в порядок.

Ему нравилась одна идея — о поиске той самой, единственной девушки. У него была основа, слова, которые были его собственными мыслями: не то, чтобы он верил в любовь с первого взгляда, но есть у него уверенность, что он поймет, с кем ему стоит быть, когда познакомится поближе. По лирике выходила почти баллада. Дан же хотел легкий танцевальный трек, поэтому над черновиком музыки провозился все утро, но так и не закончил его. Основа вроде готова, но не хватает деталей и он все никак не мог понять, что добавить: саксофон? электронику? сделать бит ярче? Ни один из вариантов ему не нравился. Оригинальная фортепианная мелодия звучала лучше всего, но для титульного трека это скучновато.

Минсок забрал его на обед, там же парни предложили отвлечься на что-нибудь другое. Выход следующего альбома планируется только на вторую половину 2019 года, и то, скорее, уже осенью. Вернувшись в студию, Дан решил прислушаться к этим советам и заняться реальной работой, а не творчеством. В смысле —