Книга Путь падшего - Максим Александрович Лагно

губам.

За голыми плечами девушки замелькали слабо светящиеся контуры крыльев. Судя по узорам — танцевальная модификация, которая почти не сопротивлялась потокам ветра, а несла танцора вдоль них. Контролировать их полёт, используя движение против ветра, невозможно.

Сформировавшиеся крылья поволокли Нау от меня. Она упиралась ногами, одновременно пытаясь сбросить со стоп зашнурованные сандалии. По балкону лились потоки ледяной воды, словно хотели сбить и утопить Нау.

Шквальный ветер подбросил Нау над балконом. Очищающая буря будет швырять мою шальную жёнушку по всей Дивии, пока не размажет по стене, как мокрую тряпку.

— Безумная дура, — прокричал я и расправил «Крылья Ветра».

Я схватил Нау за голую, скользкую ногу и тоже взлетел. И тут же, чтобы нас не убило об стену нашего дворца, рванул против ветра в ревущую темноту очищающей бури.

✦ ✦ ✦

Очищающая буря обволокла меня струями дождя, грохотом грома и вспышками молний. На смену страху пришло волнительное и экстремальное ощущение, накатывающее в битвах и поединках. Сердце моё бешено забилось. Подумать только, я вылетел на «Крыльях Ветра» в очищающую бурю! На такое способны только герои!

Через десять секунд плохо контролируемого полёта, я уверенно соединил «Крылья Ветра» в гроздь с «Проворством Молнии». Передвигаться наперекор стихии стало легче. В опасные моменты Моральное Право самостоятельно меняло направление и высоту полёта, не давая шквалу играть моим телом, как сухим листом. А опыт управления Молниеносным Соколом и «Крыльями Ветра» не позволял допускать ошибок в выборе направления. Мне оставалось только следить за толщиной линий — при такой нагрузке они таяли быстрее.

Стало ясно — я тот самый легендарный герой, который способен летать на «Крыльях Ветра» в любую погоду. Да ещё и с девушкой в руках.

Сравнение не очень красивое, но Нау сейчас напоминала не уверенную в себе танцунью, какой она была на балконе, а мокрый полиэтиленовый пакет, который я пытался расправить и достать из него пирожок, при этом я стоял на заливаемом волнами причале у штормящего Чёрного Моря.

Руки и ноги девушки топорщились и болтались. Её мотало, как пропеллер — я едва успевал перехватывать её то за поясницу, то за бёдра, то вообще за шею. С Нау слетели последние остатки одежды, осталась только крепко зашнурованная сандалия на левой ноге.

Буря смыла крылья Нау сразу после взлёта. Она несколько раз пробовала вызвать их, но очертания крыльев не держались больше трёх секунд и рассыпались в светящуюся пыль. Жизнь Нау полностью зависела от точности моих действий. А очищающая буря ни на секунду не прекращала попытки вырвать голую красотку из моих рук. Будто я боролся со стихией за право обладать Нау.

Самонадеянная красотка хотела полетать в бурю, не представляя, чем могла обернуться её выходка. А представив — ужаснулась.

Вспышки молний время от времени подсвечивали её искажённое страхом лицо. Но с каждой молнией страх уменьшался, сменяясь любопытством. Нау поняла, что пока я не выпускаю её из рук — ей ничего не грозит.

Я сделал вид, что потерял хватку: моя рука скользнула по её мокрому телу — Нау понесло прочь от меня. Её истошный визг перекрыл вой ветра. Один рывок на крыльях и проворстве — и я снова обнял скользкие бёдра. И тут же снова пустил на волю ветра. Сделал это несколько раз, пока испуганный визг Нау не перешёл в визг наслаждения смертельной опасностью. Всё как она любила.

Я носился в урагане с голой женой в руках, пока мои линии не начали подрагивать. Мог бы полетать ещё немного, упиваясь своей ловкостью, но мой халат растерял отталкивающие возможности и промок насквозь. Промокла и остальная одежда, налившись тяжестью. Я в последний раз швырнул визжащую Нау в клубящиеся тучи, нагнал её и поймал. Потом приземлился на балкон.

На дрожащих ногах и руках Нау поползла к выходу с балкона, повторяя:

— Это было потрясающе! Муж мой, я люблю тебя.

«Ты мне тоже нравишься, ненормальная девка», — подумал я с неожиданной теплотой.

16. Праздник Солнца и цена страшной боли

Нау Саран удовлетворила страсть к смертельной опасности. Она больше не совершала ошибок, не выходила из дворца и не пыталась летать. Я же сделал несколько вылазок, словно не верил, что научился летать в настолько нелётных условиях!

Я видел, как потоки воды неслись по улицам Дивии. Как ветер рвал с корнем деревья и швырял их в другие деревья. И как он шатал столбы в местах для приземления акрабов. Видел как акрабы, сорвавшись с привязи, носились вверх дном, пока не разбивались о стены или не застревали в ущельях искусственных скал.

Один раз я различил в клубящихся тучах человека на «Крыльях Ветра». Не я один такой смельчак. Я и далёкий незнакомец попытались сблизиться, но наших сил не хватило.

Полагая, что второй героический летун — это небесный воин или хотя бы стражник, я просигналил ему «Ударом Молнии» запрос: какой отряд? Но ответа не получил. Потом мощный удар стихии разметал нас.

Рискованные полёты напрягли линии, вызвав их увеличение. Линия Духа выросла на три паутинки, а Линия Тела сразу на волос. Мелочи, но из них складываются толстенные линии славных героев.

Вторая в моей жизни очищающая буря длилась меньше первой. Трое суток Дивия провела в штормовых тучах. После выхода из бури меня ждало новое открытие в культурной жизни летающего города — праздник Солнца после бури.

Жители принялись за уборку своих дворов, потом улиц, потом всего остального, пострадавшего от непогоды. Конечно, славные жители соблюдали традицию ровно настолько, чтобы не утруждать себя. В Четвёртом Кольце каждый житель символически провёл пару раз лопатой по тротуару, после чего передал её рабу.

Выполнив гражданский долг, славный дивианец переходил к следующему ритуальному действию: посещению соседей. С времён Первых Жителей принято спрашивать у соседа, как прошла буря? Не пострадал ли кто? Не разрушился ли дом? Не нужна ли помощь в восстановлении? В те времена дивианцы жили ближе друг к другу, чем сейчас. И строили намного хуже. Взаимопомощь была необходима для общего выживания. В наши дни взаимопомощь осталась на ветроломах и в окраинных Кольцах. У зажиточных горожан остался ритуал.

Буря не наносила серьёзного урона хозяйствам срединных Колец. Дворцы у богатых жителей крепкие. Небесные дома отведены на Края и спрятаны в специальные ангары. Кстати, ангары так и назывались «дом небесного дома». Иные жители срединных Колец пренебрегали этим правилом и оставляли акрабы на крепкой привязи у своих дворцов, оградив «Стеной