Книга Взгляд со звезд - Лю Цысинь

выдвигали идеи, основанные на реалистичных технологиях, и не отходили далеко от технологической базы. Описания технологий были подробными и точными. Большинство работ, по сути, были гипотезами – с плоскими персонажами и написанные примитивным языком – даже по стандартам того времени. Работы, популяризирующие науку, появлялись и за пределами Китая – например, их писали такие мастера, как Айзек Азимов и Артур Ч. Кларк, и у многих произведений было много черт научно-популярной литературы, но в других странах этот вид фантастики не развился в той же степени, как в Китае. Представительное произведение данного поджанра – «Сяолин исследует будущее в комиксах» стало самым влиятельным произведением китайской фантастики, и до сих пор никто так и не смог написать столь же блестящую работу.

Тот факт, что китайская фантастика перестала популяризировать науку, стало величайшей трагедией для жанра. Такая фантастика должна, по крайней мере, существовать, ведь разнообразие стилей – это очень важно. И часть ее недостатков можно преодолеть, если достаточно долго практиковаться.

Влияние иностранной фантастики на китайскую было сильнее всего на двух отрезках этой истории: в конце правления династии Цин и начале республиканского периода, а также с 1990-х годов до настоящего времени.

Фантастика во многом была импортным продуктом, и ее явных предшественников в национальной культуре не существовало. Фантастические произведения, написанные в последние годы правления Цин и в начале республиканского периода, стали первыми попытками создания произведений в этом жанре на территории Китая, и поэтому они, несомненно, отражают сильное влияние зарубежной фантастики. В то время мировая фантастика также находилась на раннем этапе своей истории; зрелые теории и самосознание она обретет позже, когда начнется ее «золотой век». В китайской фантастике этого периода литературные элементы преобладали над популяризацией науки, и размышления о технологиях использовались для того, чтобы развивать литературные темы. Позднее идеал китайской фантастики сделал большой круг, прежде чем снова обрести похожий облик.

Во время последнего периода процветания, который начался в 1990-х и продолжается до сих пор, китайская фантастика двинулась по совершенно новому пути. Так же как китайская фантастика 1980-х отличалась от произведений 1950-х, так и китайские фантасты новой эры практически никак не связаны с писателями 1980-х; в жанре появились новые имена, новые литературные идеалы. Благодаря широкомасштабной и систематической публикации зарубежных произведений в этот период современная мировая фантастика еще больше повлияла на китайскую. Однако если жанр в целом становится все более разнообразным, китайская фантастика теряет свежесть, которой когда-то обладала:

Во-первых, фантастика, проповедующая идеалы «золотого века», по-прежнему выходит, но она сильно отличается от произведений предыдущих периодов. Диапазон тем значительно увеличился, писатели придумали далекие миры, совершенно не похожие на реальность, и человечество в этих работах все чаще описывается как единое целое. Писатели-фантасты проявили интерес к причине существования Вселенной и ее главным тайнам. Мы видим все больше супертехнологий, которые значительно выходят за границы реальности. У писателей появилось «сознание, создающее миры». Они не довольствуются тем, чтобы просто перевести свои истории на новый уровень реальности, и вместо этого пытаются создать воображаемые, но при этом логически последовательные миры. Даже в традиционной «технологической» фантастике 1980-х писатели сходились на том, что технические идеи должны служить для выражения литературных тем. Фантастика, популяризирующая науку, окончательно исчезла. В традиционной технологической фантастике на китайских авторов больше всего повлияли такие писатели, как Артур Ч. Кларк и Айзек Азимов.

Во-вторых, усиливаются позиции не той фантастики, которая популяризирует науку, а, скорее, «литературной» фантастики. Это – эхо «новой волны». В таких произведениях обычно используют более тонкие и авангардные методы выражения, а мир в основном изображен с точки зрения индивида; в них существование Вселенной преломляется через ощущения и чувства отдельного человека. Четкая и стабильная реальность традиционной научной фантастики теперь наполнена неопределенностью, она разветвляется и разбивается на осколки. В литературных формах фантастики наука и техника уже не играют столь важную роль, как раньше, а идеи больше не обладают логической стройностью, но, скорее всего, собраны из малопонятных символических ассоциаций. В этом поджанре фантастики есть много прекрасных новых работ, часть которых используют темы, позаимствованные из древней китайской истории и мифологии. Но даже если технологии придают этим работам определенный научно-фантастический флер, они все равно тесно связаны со своим сверхъестественным «ядром». Эти работы продолжают размывать границу между научной фантастикой и другими жанрами художественной литературы. На китайских фантастов, которые работают в такой стилистике, наибольшее влияние оказали такие иностранные писатели, как Рэй Брэдбери и Филип К. Дик, а также Альфред Бестер и Брайан Олдисс.

В-третьих, появился киберпанк. На сегодняшний день самыми влиятельными работами этого вида НФ в Китае являются «Нейромант» Уильяма Гибсона и «Истинные имена» Вернора Винджа.

Интересно здесь то, что в этих трех видах научной фантастики практически утрачен оптимизм, который был характерной чертой китайской фантастики. Скептицизм и тревога относительно технологического развития теперь проявились не только в мировой, но и в китайской фантастике. Видения будущего стали более мрачными. Даже если автор описывает светлое будущее, оно появляется только после практически немыслимой катастрофы. Главным результатом влияния западной фантастики на китайскую, возможно, является изменение отношения к науке.

III

Влияние зарубежной научной фантастики на китайских читателей

Китайские читатели фантастики эволюционировали, превратившись из широких народных масс в специализированные группы. В течение трех предыдущих периодов процветания любителей НФ можно было обнаружить во всех слоях общества. Хотя в 1950-х читатели были моложе, они не сформировали особый класс фанатов фантастики, или фэндом. Начиная с 1990-х ситуация сильно изменилась: появился фэндом, и в конце концов оформились его границы. При этом массовые читатели никуда не делись, но их предпочтения сильно изменились. Поэтому, чтобы оценить влияние зарубежной фантастики на китайских читателей, нам нужно учитывать, что они делятся на две разных группы.

Первая: массовый читатель. Влияние иностранной НФ на китайского массового читателя – это очень простая тема, и я могу всесторонне описать ее, назвав всего одно имя: Жюль Верн. С конца эпохи правления династии Цин произведения Жюля Верна издаются в Китае постоянно: по данным неполной статистики, после основания Китайской Народной Республики основные работы Жюля Верна переиздавались почти 30 раз. Он – единственный иностранный писатель-фантаст, который действительно стал популярным в Китае, и ни одно другое фантастическое произведение не оказало такого влияния на китайское общество, как романы Жюля Верна. Для китайского массового читателя Жюль Верн – символ НФ; для многих он – единственный фантаст, произведения которого у них есть. Девяносто процентов моих знакомых не могут назвать ни одного другого иностранного фантаста.

Огромная популярность Верна вызвана несколькими факторами, действовавшими в разное время. Во-первых,