Книга Рожденная магией - Хейзел Бек

это значит, что случиться может все что угодно. Тебе нужно бежать от него как от чумы.

– Ты сказала, что он не может применить черную магию на брусчатке. На ней безопасно. – Я смотрю на Элоуин. Которая не может лгать. Жаль, что я не знала этого раньше. Это полезный инструмент. – Разве на брусчатке я не в безопасности?

У нее на лице появляется фирменное выражение.

– Ты знала, например, что слово «мальчик» у англосаксов означало нечто вроде слуги? – уходит от темы Элоуин.

– Вот видишь? – обращаюсь я к Джорджии. – К тому же, вы будете знать, где я. Это безопаснее, чем встретиться в темноте, где нет брусчатки, со Скипом, его черной магией и монстрами.

– Это ужасная идея, – ворчит Джорджия. – Твоим мужчинам это понравится еще меньше, чем нам.

– Ты имеешь в виду паромщика и фермера? – пожимаю я плечами. – Мы им не скажем.

– Это добром не кончится, – предрекает Джорджия.

Но я не обращаю на ее слова внимания. Мне не нужно разрешения от «моих мужчин», чтобы что-то сделать.

Я собираюсь, но необъяснимо расстроена тем, что вчерашний день уходит все дальше в прошлое. На будущее: надо планировать свои ведьмовские дела заранее, так же, как я планирую обычные. Интересно, ритуалы проводят по расписанию? Надо будет делать специальные заметки в блокноте.

Я наконец дошла до магазина, и Джорджия все это время тенью следовала за мной. Я понимаю, что друзья хотят меня защитить. Правда. Как более опытные волшебники они смогут лучше отразить нападение. Наверное. Но это не значит, что меня не выводит из себя чувство, будто я – маленький ребенок, за которым приглядывают. Все время. Я привыкла сама делать свои дела.

– У тебя разве нет сегодня работы? – спрашиваю я у Джорджии, закладывая деньги в кассовый аппарат. Я стараюсь, чтобы мой голос звучал дружелюбно, а не по-детски раздраженно.

– Мой дядя сегодня отвечает за музей, а я пока занимаюсь очень важным исследовательским проектом. И могу делать свои дела отсюда. – Она идет в зону магазина, где есть рабочий стол и стул, и садится там так, словно работает из своего домашнего офиса. Выглядит это довольно заманчиво. Люди смотрят в окно и понимают, что здесь они смогут расслабиться и провести немного времени. И я разрешаю Джорджии поработать из магазина.

Я права: присутствие Джорджии привлекает клиентов, чему, конечно, способствует солнечная весенняя погода за окном. Сегодня по улицам гуляют много пешеходов. И некоторые из них – это посетители вчерашнего фестиваля, которые остались в городе на ночь.

Во время затишья я открываю ежедневники и думаю о следующей встрече в торговой палате, которая состоится через две недели. Нам нужно будет посчитать все цифры – посещаемость и доходы – и посмотреть, как у нас обстоят дела. Я сделаю заметки по фестивалю для следующего года – что сработало, что не удалось, что нужно улучшить. И еще я запишу факты, из которых станет ясно, как здорово все прошло – даже с учетом странных высказываний Кэрол о моей бабушке. И мне надо придумать план на случай, если мне придется столкнуться с Кэрол и ее соратниками, и они решат публично высказаться в таком же духе.

Надо понять, кто состоит в ковене Кэрол. И еще каким-то образом мне надо успеть больше узнать о ведьмах, магии и грядущем разрушительном наводнении.

Наконец я привела свою новую жизнь в порядок и записала дальнейшие планы в органайзер. Я оглядываюсь по сторонам, но кроме нас с Джорджией здесь никого нет.

– А есть заклинание, которое добавляет часы в сутках?

Джорджия поднимает взгляд от старой книги в кожаном переплете. В ней так много информации о наводнениях, ведьмах и магии, что я удивляюсь, как я не догадалась взять ее раньше.

– Прости, даже ведьмы не могут играть с ходом времени. По крайней мере, мы не должны этого делать, потому что время всегда наносит ответный удар. Если ты крадешь время, ты его теряешь. – Она улыбается с довольным видом. – Есть такой детский ведьмин стишок.

– У меня встреча за ланчем с членами комитета по проведению майского фестиваля… – И тут до меня доходит, что раз у людей в Сант-Киприане есть такой праздник, значит, он есть и у ведьм. – А что происходит у нас в праздник Мая?

– Белтейн. – Улыбка Джорджии кажется коварной. – Боже, не могу дождаться. – Она становится чуть серьезнее. – Я не состою в комитете, но…

– Я знаю, что вы пытаетесь меня защитить. И ценю это. – Я попробую донести свою позицию. – Но мне надо хотя бы иметь возможность пройти в одиночестве по главной улице. К тому же ваше постоянное присутствие возле меня само по себе подозрительно.

Джорджия вздыхает, и я вижу, что она хочет возразить. Но она смотрит на Октавиуса, который свернулся подле нее клубочком. Кажется, они мысленно разговаривают. Хотелось бы мне, чтобы Кэсси была рядом. И еще, чтобы я могла быть собой на виду у всех. Как мне не нравится играть в прятки. Но надо делать насущные дела.

– Ладно. Но будь осторожна. Если почувствуешь опасность – просто позови. Подумай о нас, и мы придем.

Я киваю и хватаю сумку, а Джорджия нашептывает… заклинания? Проклятия? Или наводит чары?

Я переворачиваю табличку на «закрыто» и оставляю Джорджию с ее магией внутри магазина. Иду вниз по улице. На вывеске магазина Элоуин примостилась снежно-белая сова, которую я видела прошлой ночью. Она наблюдает за мной.

«Привет. Тебе не обязательно за мной шпионить». Интересно, слышит ли сова мои мысли, адресованные ей?

Птица величественно наклоняет голову.

«Всегда пожалуйста», – слышу я голос у себя в голове. Это точно сказала сова, фамильяр Элоуин.

Не успела я пройти мимо магазина «Только чай и ничего личного», как кто-то окликает меня по имени. Скип. Снова. Он нагоняет меня и идет со мной в ногу. И улыбается.

Может, на нем какое-то заклятие? Если так, то надо было проклясть его много лет назад.

Скип тянется ко мне и делает нечто невообразимое. Он кладет руку мне на плечо, словно мы закадычные друзья, которые привыкли ходить в обнимку.

Я подумываю о том, чтобы позвать Джорджию, но его слова меня останавливают.

– Сейчас явится твой телохранитель? – спрашивает он, и хотя голос у него довольно веселый, в глазах мелькает нечто темное.

Сначала его слова повергают меня в недоумение, но потом я вспоминаю, каким озлобленным он был вчера в беседке. Я осторожно выскальзываю из-под его руки.

– Ты имеешь в виду Джейкоба?

– Он всегда тут как тут, когда мы с тобой вместе.