Книга После Тяньаньмэнь. Восхождение Китая - Vijay Gokhale

позволив Китаю в эти годы оставаться незамеченным. Изменения в армии также были очень значительными. Цзян и Ху не только способствовали повышению профессионализма в НОАК, но и, что не менее важно, продемонстрировали долгосрочную перспективу, создав современную инфраструктуру исследований и разработок систем вооружений. Они смогли создать все более совершенный набор смертоносного оружия и укрепить военный потенциал Китая гораздо быстрее, чем кто-либо ожидал. Именно при Ху НОАК также разработала новые задачи, включая регулярное развертывание военно-морских сил в регионе Индийского океана. Все чаще стали проводиться новые тренировки и учения с реальными войсками, реальной техникой и боевыми патронами. "Малаккская дилемма" привела к тому, что НОАК начала систематически инвестировать в создание платформ на море, в воздухе и в космосе, которые позволят ей бросить вызов американской мощи в Индо-Тихоокеанском регионе после 2015 года. Таким образом, почти во всех сферах национальной деятельности период Цзян Ху заложил основу и создал структуру, которая позволила Си Цзиньпину продвинуть Китай ближе к центру мировой сцены.

Успехи, которых добились Цзян и Ху, имели свои последствия, и некоторые из них стали очевидны только к концу периода. Экономика росла так быстро, что партия с трудом поспевала за всеми изменениями. Разногласия в политике можно было уладить собственными силами, но реформы привлекли группы интересов, которые претендовали на все большую долю быстро растущего финансового пирога и были готовы использовать нетрадиционные средства, чтобы ее получить. Запах больших денег привлек акул - красную элиту Китая - и их приближенных, которые препятствовали прозрачности, подотчетности и надзору по мере того, как реформы укоренялись в Китае. Некоторые китайские лидеры предупреждали о том, что это произойдет, еще в 1996 году. Сообщается, что Чжу Жунцзи сказал: "Чтобы побороть коррупцию, нужно сначала побороть тигра, а потом волка. К тигру не будет абсолютно никакой терпимости. Приготовьте сто гробов и оставьте один для меня. Я готов погибнуть в этой борьбе, если это принесет стране долгосрочную стабильность и доверие общества". Совет Чжу остался практически не услышанным. Более того, есть сведения, что его собственная семья, возможно, имела глубокие интересы в бизнесе и извлекала выгоду из его высокого положения. Линь Юфан, жена Цзя Цинлиня, члена политбюро, связанного с Шанхайской фракцией, была напрямую замешана в масштабной контрабандной операции группы компаний "Юаньхуа" на сумму 6 миллиардов долларов США. Вместо того чтобы навредить своей карьере, Цзя в 2007 году стал членом Постоянного комитета Политбюро, продемонстрировав тем самым, что надлежащие полномочия и политические союзники обеспечивают защиту от обвинений в потворстве коррупции. Коррупция, которая более десяти лет смазывала колеса китайской экономики, теперь грозила закупорить систему, как раковая опухоль. К 2010 году она стала настолько глубокой и повсеместной, что создала серьезный риск для партии и самой стабильности построенной ею китайской политической системы. Деньги использовались не просто для личного или семейного обогащения, а для обеспечения власти. Это грозило дестабилизировать политический порядок. Дело Бо Силая, возможно, стало последней каплей.

Темпы фрагментации власти партии над своими кадрами усугублялись ослаблением контроля и власти партии над ее военным крылом. Сделка, которую Цзян и Ху заключили с военными, - предоставление им большей профессиональной независимости в обмен на согласие с гражданским контролем через председательство в Центральной военной комиссии - со временем привела к созданию центров власти в армии и силах безопасности. Теоретически политбюро было высшим форумом для утверждения ключевых военных назначений и решений, но на практике большинство военных вопросов, представленных на рассмотрение политбюро, утверждались автоматически, исходя из того, что генеральный секретарь партии, который формально возглавлял Центральную военную комиссию, уже дал на них добро. ЦВК постепенно превратился в более или менее автономный орган принятия решений, контролируемый двумя высшими руководителями НОАК, которые заняли должности заместителей председателя этого органа. Они принимали решения о назначениях и переводах, распределении бюджета, продажах и закупках оружия, а также о политике. К 2010 году продажа военных должностей высшими эшелонами НОАК стала обычным явлением. Коррупция просочилась и в НОАК. Высокопоставленные военнослужащие НОАК, включая начальника разведки Главного управления Генштаба генерала Цзи Шэнде, были замешаны в коррупционном скандале "Юаньхуа". Однако расследования редко приводили к обвинениям и наказаниям военнослужащих НОАК, поскольку дисциплинарные органы партии имели меньшее влияние по сравнению с внутренними сетями денег и власти НОАК. К 2012 году появились основания для беспокойства по поводу того, что основная поговорка партии - оружие всегда под ее контролем - не срабатывает.

Неравенство в китайском обществе, возникшее в результате экономического роста, также ставило перед партией свои задачи. Социально-экономические изменения двадцатилетнего периода Цзянху не были похожи ни на что ранее виденное. С одной стороны, это привело к росту ожиданий среди населения. С другой стороны, относительная свобода и открытость, которыми теперь пользовался народ, сделали несправедливость реформ и коррупцию в партии более очевидными и ощутимыми. Расточительность и коррупция среди кадров стали создавать дистанцию между ними и населением и вызывали растущее недовольство. Государственные монополии и привилегии партийной элиты становились все более вопиющими. Коррупция стала восприниматься народом как величайшее социальное зло. Партия, которая в свое время совершила революцию при поддержке народа, теперь, казалось, превратилась в партию элиты и корыстных интересов, заботящихся только о своем будущем, или, как выразился один известный китаевед, "разрыв между фикцией партийной риторики и реальностью повседневной жизни увеличивается с каждым годом".

В этих условиях захват власти Бо Силаем стал самым серьезным политическим вызовом, с которым партия столкнулась в своих рядах после инцидента на Тяньаньмэнь в 1989 году. Активная публичная кампания Бо против таких пороков, как преступность и коррупция, его программы социального обеспечения и возрождение "красной культуры" с использованием лозунгов и кампаний, похожих на лозунги Мао, - все это сделало его по-настоящему популярным среди населения, но насторожило элиту. Тот факт, что Бо Силай смог создать популярную политическую программу, связанную только с его личностью, был неприемлем для партии, которая смирилась с мыслью, что эра одного сильного человека закончилась. Действительно, дуэт Ху Цзиньтао - Вэнь Цзябао, правящий Китаем с марта 2003 года, был самым нехаризматичным лидером с момента захвата власти партией в 1949 году. Они принесли двадцать лет политической и социальной стабильности и мирный переход власти в 2002 году, и партия надеялась на такой же переход в 2012 году. Бо угрожал свести на нет всю эту работу ради удовлетворения личных амбиций и расколоть партию в процессе, поставив под угрозу единство и солидарность, над которыми остальные упорно трудились последние двадцать лет. После того как стало известно об убийстве Хейвуда, а Ван Лицзюнь бежал в американское