Книга Капитуляция - Джейн Энн Кренц

После ее слов воцарилось молчание. Когда Виктория наконец решилась поднять глаза, она поняла, что ее тетя немного успокоилась, но ей важнее было понять, что означает напряженный, пристальный взгляд Лукаса.

Не произнеся ни слова, он отделился от камина и направился к ней. Нежно, бережно он помог Виктории встать:

— Это ты оказываешь мне честь. Благодарю тебя, Викки. Даю слово, я постараюсь сделать тебя счастливой.

Она с трудом улыбнулась, но прикосновение его руки мгновенно ослабило владевшее ею напряжение. Она любила его и не сомневалась, что он и в самом деле испытывает к ней нежные чувства..

— Замужество всегда казалось мне хуже смерти, но все-таки наше будущее мне видится в ином свете, милорд.

Лукас усмехнулся, глаза его радостно вспыхнули. Он поцеловал ее в нос — быстрым, коротким, собственническим поцелуем — и вновь обернулся к леди Клео:

— Все хорошо, мадам, худшее уже позади. Леди смирилась со своей судьбой. А теперь надо действовать быстро и осторожно. Клео приподняла брови:

— У меня уже сложилось впечатление, что вы сумеете распорядиться нами так, чтобы мы действовали «быстро и осторожно». Я полностью полагаюсь на вас, Стоунвейл.

Через несколько часов Виктория не без удовольствия убедилась, что ее тетя была совершенно права. После того как они с Лукасом поженились на рассвете, события разворачивались с поистине головокружительной быстротой. Все слуги тети Клео сбились с ног, собирая вещи Виктории, — нужно немедленно отправляться в Стоунвейл. Лукас постановил, а тетя Клео сразу же согласилась, что в данной ситуации им лучше всего безотлагательно покинуть Лондон.

— Мы скажем всем, что ты отказалась от торжественной брачной церемонии, поскольку ты уже далеко не юна, — пояснила тетя Клео, излагая Виктории планы Лукаса. Сам Лукас еще не появлялся. Сразу после завершения обряда бракосочетания, который не занял много времени, Лукас извинился и поспешил к себе домой, чтобы подготовиться к отъезду.

Услышав слова «далеко не юна», Виктория поморщилась, но спорить не приходилось. Не очень-то убедительный предлог для столь поспешного брака, но лучшего у них не было. Они и так дали пищу для множества пересудов.

— Мы скажем также, что Лукас получил сообщение: дела в Стоунвейле неотложно требуют его присутствия. Вы оба покинете город сегодня днем и проведете медовый месяц в Стоунвейле, чтобы граф мог позаботиться о своем имении. Если нам повезет, вы успеете уехать прежде, чем начнут задавать вопросы, а когда спустя несколько недель возвратитесь, ваш роман будет уже старой, никому не интересной историей, — продолжала Клео.

Виктория наклонила голову, спокойно соглашаясь со всем. Чем больше она привыкала к мысли, что брак со Стоунвейлом уже свершившийся факт, тем меньше ее тяготила эта мысль. Глядя, как заполняется холл ее багажом, Виктория начала представлять себе всю историю как великолепное приключение, которое сулит оказаться куда более захватывающим, чем полуночные вылазки.

Часом позже Рэтбоун объявил о визите леди Атертон, что произвело эффект разорвавшейся бомбы.

— Она так редко навещает нас. Наверное, она прослышала о нашей свадьбе. Но как она могла так быстро узнать? — огорченно обратилась Виктория к тете.

Тетя Клео сердито поморщилась:

— Тебе прекрасно известно, с какой скоростью разлетаются по Темзе слухи. Надо не так уж много времени, чтобы Джессика Атертон узнала о вашем браке, да и весь свет тоже. Но, откровенно говоря, я рассчитывала еще на несколько часов. Ладно, Виктория, все складывается не так плохо. В конце концов, если бы она собиралась проглотить нас живьем, она бы не явилась со светским визитом, верно? — И тетя Клео направилась в гостиную.

Джессика Атертон изящно скользнула в комнату — прелестное создание в бледно-голубом платьице, с нежной и всепрощающей улыбкой на губах. Она сразу же подошла к Клео и взяла ее за руки, выражая ей глубочайшее понимание и сочувствие.

— Клео, дорогая, я так огорчилась, услышав, как поспешно все произошло. Я понимаю, что вы, должно быть, испытываете, поэтому сразу же отправилась к вам.

— Очень любезно с вашей стороны, Джессика. Садитесь, пожалуйста. — Клео указала рукой на ближайший стул и бросила грозный взгляд на Викторию, которая с мрачным видом изучала потолок. — Как же вы узнали о нашей свадьбе?

— Ах, слухи, как всегда, мгновенно распространились по всему городу. — Джессика сочувственно улыбнулась Виктории:

— Ты всегда была такой отчаянной, Викки. И все-таки разумнее было бы совершить все общепринятым способом, однако это прекрасный брак для вас обоих, и я хотела от души поздравить и тебя, и Лукаса.

Виктория выдавила из себя ответную улыбку. Когда имеешь дело с Джессикой, вся беда в том, что она вынуждает тебя постоянно быть ей благодарной, а это так утомительно.

— Большое спасибо, Джессика.

Джессика откинулась на мягкие подушки кресла:

— Я желаю вам только добра. Не стоит беспокоиться из-за сплетен. Неудивительно, что они возникли так быстро, но, поверьте, так же быстро они и прекратятся. Как видите, я уже многое сделала, чтобы пресечь всевозможные слухи: вряд ли посмеют открыто выразить свое неодобрение этому браку после того, как станет известно, что я навестила вас и поздравила.

Клео приподняла брови:

— Вы совершенно правы, Джессика. Как мило с вашей стороны, что вы так быстро пришли на помощь Виктории.

— Лукас — мой старый друг, и самое малое, что я могу для него сделать, — это от души поздравить его молодую жену. — Джессика наклонилась вперед и ласково похлопала Викторию по руке.

— Моя тетя совершенно права, — подтвердила Виктория, — мы очень благодарны вам за вашу заботу.

Над головой Джессики расплывался нимб благожелательной святой мученицы.

— Знаете, леди Неттлшин, я столько наслышана о вашей прекрасной оранжерее. Может быть, Виктория уделит минутку и покажет мне ее, раз уж я здесь.

— Ну конечно. Покажи Джессике оранжерею, Викки, — подхватила Клео, явно радуясь возможности избавиться от любезной гостьи. — Я уверена, ей понравятся китайские розы, которые мы только что получили.

Виктория поднялась, с трудом скрывая раздражение. Правда, провожая Джессику Атертон через холл в оранжерею, она успела отругать себя за дурное поведение. Джессика из кожи вон лезет, чтобы помочь ей и Лукасу, так почему бы Виктории не быть по крайней мере вежливой с этой леди.

— Какое прелестное собрание цветов, — протянула Джессика, входя в оранжерею, — просто очаровательно!

Она направилась по проходу между рядами растений, то и дело останавливаясь, чтобы осмотреть понравившийся цветок, а Виктория следовала за ней, давая необходимые пояснения о различных сортах роз и ирисов, выстроившихся под благосклонным взглядом Джессики.

Однако к тому времени когда они оказались в дальнем конце оранжереи, Виктория заметила, что Джессика обращает все меньше и меньше внимания на столь восхищавшие ее цветы. Более того, и выражение лица Джессики переменилось.