Книга Повелители тьмы - Амелия Винтерс

class="p">— Говоришь о пытках? Я сидел рядом с ней и не мог прикоснуться к ней, — простонал Ром и подвинул Люка, чтобы он тоже мог встать передо мной.

— Вы, ребята, такие большие дети, — сказала я с лукавой усмешкой. — Настоящая пытка — быть мной, зная, что вы трое хотите меня, и не в состоянии ничего с этим поделать.

— Мы можем что-то сделать прямо сейчас, — выдохнул Александр с низким рычанием. Он убрал мои густые локоны с затылка и подышал туда, вдыхая мой запах, прежде чем поцеловать меня.

Его губы заставили меня вздрогнуть, и мурашки пробежали по моей коже, вызывая у меня то ледяное ощущение, которое я испытываю, когда возбуждена.

— Теперь мы определенно можем что-то сделать, — сказал Ром, взял мое лицо в ладони и наконец поцеловал. Его рот был мягким и податливым, в точности таким, каким я запомнила его из своего воображаемого сна в коме. Его щетина задела меня, и у меня еще больше мурашек пробежало по коже от ощущения грубого прикосновения к нежному.

— Да, определенно — сказал Люк, и я почувствовала, как его рука ухватилась за мое платье, скользя им вверх по бедрам, пока оно не оказалось выше моих бедер.

— Мы можем многое с этим поделать.

Он опустился на колени, и Ром отодвинулся с его пути, проводя языком по внутренней стороне моего бедра. Руки Люка не были мягкими, как у двух других, но мне нравилось чувствовать их прикосновение. Сильные и надежные, теплые и настойчивые.

Я ахнула, когда он отодвинул тонкую полоску моих трусиков в сторону, чтобы поцеловать меня там. Ром поцеловал меня крепче, и Александр задышал мне в шею, когда посмотрел через мое плечо, чтобы увидеть Люка между моих бедер.

— Посмотри на Низшего, стоящего перед тобой на коленях, — прохрипел он мне на ухо. — Открой свою горячую маленькую щель, дай ему попробовать ее на вкус.

Мне не понравился намек на то, что Люк стоял на коленях, потому что он был Низшим. Это раздражало меня, но не настолько, чтобы остановить происходящее. Я слишком далеко зашла в огненные глубины желания, чтобы заставить его остановиться в этот момент.

Ром прервал наш поцелуй и опустился на колени рядом с Люком, словно бросая вызов своему лучшему другу. Рука Александра на моей талии напряглась, и у него перехватило дыхание.

— Это так чертовски сексуально, мой маленький воробушек. Видеть, как поклоняются твоей киске, как это и должно быть. Они знают свое место у твоих ног. Они знают, что им нужно доставить тебе удовольствие.

— Как и ты, — ответила я и повернулась, чтобы заговорить с ним. — Теперь твоя очередь. Тебе нужно узнать свое место, иначе наш брак никогда не сложится.

Его свободная рука скользнула к моему горлу, и он поймал меня там. Он сильно сжал и прорычал:

— Думаешь, все так и будет? Ты что, настолько глупа?

Длинные пальцы Рома раздвинули мои припухшие половые губы и обнажили полоску чувствительной плоти прямо внутри моих складочек. Люк воспользовался этим и провел по ней языком, найдя нежный бугорок моего клитора, где он остановился. Он быстро лакал и щелкал по ней кончиком языка, пока она не набухла и не выскочила наружу, словно ожидая его прикосновения.

— Ты такая красивая, принцесса, — сказал Ром снизу. Он наблюдал, как Люк атакует мою киску, и его палец скользнул вниз по моей насквозь мокрой щели, чтобы найти вход. — Такая горячая и влажная. Я не могу дождаться, когда почувствую, как твоя киска сожмет мой член и выдоит меня досуха.

Затем он ввел в меня палец и начал трахать меня пальцами, в то время как Люк лизал все быстрее и быстрее.

— Я все контролирую, — выдохнула я и ахнула, когда мужчины заставили меня чувствовать себя так чертовски хорошо. Безумно хорошо. Даже твердая хватка Александра на моем горле ощущалась приятно, как будто я была схвачена и не могла избежать сильного удовольствия, которое они мне доставляли.

— Вы можете думать, что владеете мной, но я владею вами. Вы все принадлежите мне.

Последнее слово прозвучало слегка сдавленно, когда звезды выровнялись, и заключительный долгий, томный поцелуй пришелся мне как раз по вкусу. Я содрогалась и брыкалась в хватке Александра, а Ром и Люк делали все возможное, чтобы сосредоточиться на моей киске, когда я кончала.

Это был жесткий и быстрый оргазм.

Гроза молний, пронизывающая все мое тело и поднимающаяся в голову. Это взорвалось в темноте на краю моего зрения и уничтожило темные уголки моей памяти.

На одно яркое, сияющее, застывшее мгновение я вспомнила, кто я. Уиллоу Авалон, девушка, которая была и с Люком, и с Ромом. Девушка, у которой было разбито сердце, которая была влюблена и которую внезапно вырвали из Тьмы.

И когда я кончила, я наклонилась и нащупала мясистую часть руки Александра, чуть выше ладони, где он сжимал меня. Каким-то образом я провела по ней зубами, и когда моя киска затрепетала и сжалась в своем сладком, мощном освобождении, я прикусила

Это было так приятно, что я не могла остановиться. Александр сказал «Блядь» мне на ухо глубоким, гортанным голосом. Как у животного, в его голосе слышалось дикое безумие. Но он не отпускал меня.

Он держал руку на моем горле, даже когда я укусила его. Это было похоже на то, что мы застряли в смертельном поединке за то, кто причинит другому боль настолько, что он отпустит. И ни один из нас не хотел отпускать. Мы оба были такими упрямыми.

Я ненавидела его и ненавидела за то, что он заставлял меня чувствовать себя так хорошо своей рукой и своими командами.

Ром и Люк отстранились от меня, и я прижалась к Александру, когда они одновременно встали.

— Что происходит? — спросил Люк, потянувшись к руке Александра.

Ром удержал его и сказал:

— Позволь им сделать это. Им это нужно.

— Черт, — снова сказал Александр, более глубокое, гортанное восклицание у моего уха, когда я почувствовала во рту медный привкус крови.

— Ты сука. Ты гребаная сука!

Моя киска все еще пульсировала, когда он ослабил хватку вокруг моей талии и позволил мне повернуться к нему. В уголках моих глаз стояли слезы, когда я, наконец, посмотрела ему в лицо, мои зубы все еще были впиты в его плоть, а его рука все еще крепко сжимала мое горло.

— Отпусти, — приказал он, но я покачала головой, заставив его поморщиться от еще большей боли. — Почему ты такая? Такая чертовски упрямая?

Я не ответила, но он внезапно отпустил мою шею,