Книга Великолепно! - Джулия Куин

Эмма снисходительно улыбнулась:

– По правде говоря, мне сейчас все равно.

На самом деле Эмма всегда мечтала о красивом подвенечном платье и о том, как гордо пройдет по церковному проходу навстречу своему будущему.

– Через неделю, считая с субботы. – Она надеялась, что портниха успеет усовершенствовать ее гардероб, несмотря на жесткие сроки.

Алекс усмехнулся:

– Надеюсь, мне удастся удержать тебя до этого дня.

– Ну, если ты хорошенько постараешься…

– Разумеется, постараюсь, но… – Он легонько коснулся ее подбородка. – Позволь мне задать один вопрос.

– Да?

– Что заставило тебя просить меня о женитьбе?

– Что заставило? Если честно, мне бы следовало убить Неда за это, хотя все и кончилось так хорошо. Я не могу представить, что возможно быть счастливее. – Эмма огорченно вздохнула. – Мне понадобились деньги, а я не могла воспользоваться своими…

В этот же миг внезапная перемена в липе Алекса заставила Эмму замереть, не докончив фразы.

– Алекс, – сказала она нерешительно, – что-то не так?

В этот момент герцог ощутил такой приступ ярости, что лишился дара речи и способности здраво рассуждать. «Мне были нужны деньги, мне были нужны деньги, мне были нужны деньги», – стучало у него в висках.

Теперь вокруг его сердца словно снова выросли неприступные стены. Как он мог быть таким болваном? Он решил, что наконец нашел женщину, способную думать лично о нем, а не о материальных преимуществах и престиже, сопутствующих его имени и титулу. Он поверил, что любит ее. Ну что за идиот! В конечном итоге Эмма оказалась точно такой же, как все остальные женщины! Она честно призналась ему: все, что ей нужно, – деньги, и это говорило в ее пользу. По крайней мере, она не лгала, как остальные.

Глаза Алекса превратились в два кусочка изумрудного льда.

– Вон отсюда, – сказал он хрипло ей в лицо.

Эмма почувствовала, как кровь отхлынула от ее щек. На мгновение ей показалось, что она теряет сознание.

– Что? – Она не верила своим ушам.

– Ты все поняла правильно. Я хочу, чтобы ты убиралась.

– Но как же это? – Она с трудом выговаривала слова.

– Можешь считать, что согласие, к которому мы сегодня пришли, аннулировано. – Алекс схватил ее за руку и подтолкнул к двери.

Жаркие слезы покатились по щекам Эммы.

– Алекс, пожалуйста, – умоляла она, спотыкаясь и чуть не падая по пути из гостиной в холл. – Скажи хотя бы, в чем дело? Пожалуйста!

Алекс резко повернул ее лицом к себе и твердо посмотрел ей в глаза:

– Ты алчная маленькая сучка!

В этот миг Эмме показалось, будто он ее ударил.

– Господи! – Теперь слезы потоком лились из глаз.

– Подожди снаружи, – резко бросил герцог, сталкивая ее с верхней ступеньки крыльца. – Я вызову карету, и тебя отвезут домой. – Повернувшись, он вошел в дом, но в дверях обернулся: – Никогда больше не появляйся здесь.

Стоя на ступеньках, Эмма удивлялась, что до сих пор не умерла. Впрочем, она не была до конца в этом уверена. Вытирая непрерывно струящиеся слезы, она судорожно втягивала в себя воздух, пытаясь восстановить равновесие.

Последнее, чего хотелось теперь Эмме, – это вернуться домой в экипаже герцога. Накинув на голову шаль, чтобы скрыть ярко-рыжие волосы, Эмма сбежала вниз по ступенькам и неровной походкой пошла вдоль улицы.

Глава 16

Пока Эмма в одиночестве добиралась домой, у нее было много времени, чтобы проанализировать злополучный разговор с Алексом, и вскоре она поняла, что именно произошло. Белл не раз рассказывала ей о первом появлении Алекса в свете; также Эмме было известно, что за ним все еще охотились из-за его титула и богатства. Несомненно, женщины, жаждущие заполучить его по этой причине, были ему отвратительны.

В итоге, когда Алекс спросил, что ее подвигло на предложение вступить в брак, Эмма дала самый неудачный ответ, какой только можно было придумать.

Но именно потому, что она поняла реакцию Алекса, Эмма решила, что не простит ему его поспешности. Он не должен был осуждать ее, не разобравшись ни в чем, и не смел приходить к столь нелестному заключению о ней. Увы, прежде ей казалось, что их отношения зиждутся на более прочной основе. Она поверила, что Алекс – ее друг, а не просто еще один из многочисленных поклонников и как друг он должен был доверять ей. Если бы Алекс питал к ней настоящие чувства, он понял бы, что ею движет вовсе не алчность, и дал бы ей возможность объяснить ужасную ситуацию, в которой оказался ее кузен.

Эмма глубоко вздохнула, пытаясь побороть слезы, которые снова навернулись ей на глаза и грозили покатиться по щекам. Если Алекс сейчас не питает к ней доверия, то что произошло бы, если бы она стала его женой?

Подходя к своему дому, Эмма немного успокоилась. У нее не было сомнений в том, что в конце концов Алекс придет в чувство и поймет, что произошло. Представление об Эмме-стяжательнице, стремящейся проникнуть в высшее общество и вскарабкаться по светской лестнице как можно выше, никоим образом не сочеталось с тем, что он узнал о ней за два месяца их знакомства. Возможно, он даже попросит прощения, но Эмма вряд ли сможет его простить после того, что случилось.

А ведь они могли бы быть счастливы вместе! Алекс сам лишил себя надежды на счастье, а заодно разрушил и ее надежды.

Поспешно поднявшись по ступенькам, Эмма проскользнула в парадную дверь Блайдон-Мэншн. Это все, что она могла сделать, чтобы поскорее скрыться от глаз возможных свидетелей. Однако когда она вошла в свою спальню, слезы хлынули из ее глаз потоком.

Заперев дверь, Эмма бросилась на кровать и уже через несколько минут промочила подушку насквозь. Тело ее сотрясалось от отчаянных рыданий, которые, казалось, выворачивали наизнанку не только все тело, но и душу. Она не думала о том, какой шум производит, не слышала ни робко го стука Неда в ее дверь, ни стука Белл и Кэролайн. Ее сердце словно растерзали в клочья и вырвали из тела, оставив его хозяйку в одиночестве оплакивать утрату.

Но самым мучительным для Эммы было то, что она все еще любила Алекса, того самого Алекса, который предал ее.

И все же по мере того, как рыдания затихали, а слезы иссякали, в груди Эммы стало возникать другое чувство, и это был гнев.

Как посмел Алекс обойтись с ней так безжалостно? Он оказался более холодным и черствым, более циничным, чем думали о нем в обществе, а это означало, что герцог обречен провести свою жизнь в одиночестве.

Когда Эмма наконец открыла дверь и Нед ворвался в комнату, глаза ее были еще обведены красными кругами, но она больше не плакала.