Книга Препод - Александр Курзанцев

— Да, магистр.

— Рихад. Я же просил, не надо так официально. Но спрашивайте, не стесняйтесь.

— В общем, такое дело, — я задумался, подбирая слова, — думаю, для вас не секрет, что со мной произошли некоторые изменения.

— А, ваша понтийская родословная? — мужчина кивнул, — слышал, слышал. Последнюю неделю только и разговоров об этом было. Говорят что вы сын понтийского вождя от тайного брака с человеческой женщиной, предположительно принцессой. Но её хотели убить, поэтому вы с матерью спрятались в герцогстве, совершив ритуал сокрытия силы, чтобы враги не нашли. И вот теперь Воин вам силы вернул и вы скоро пойдёте заявлять свои права на понтийский трон.

“Ого, — подумал я, — вот это разошелся народ. Это ж если подобное до верхушки понтийской дойдёт, как бы не нагрянули и впрям какие-нибудь наёмные убийцы, устранить угрозу трону. Даже если эта угроза от начала и до конца выдумана”.

— И многие так думают? — осторожно поинтересовался я.

— Да не особо, — хохотнул Калистратис, — историю вы хорошую придумали, особенно про мать, которая скрывала от вас личность отца, но я видел ваше личное дело, вы сирота из приюта и ни мать ни отца никогда не знали. И я, скажем так, имел дело с полукровками, поэтому ответственно заявляю, определённые внешние признаки передаются всегда.

— Цвет кожи? — предположил я.

— Кстати нет, — покачал головой магистр, — иногда, редко, но бывает, что цвет вполне человеческий остаётся. Нет, строение нижней челюсти, оно очень специфическое и специалист это определит сразу. А глядя на вас, могу с уверенностью сказать, что вы стопроцентный человек, Вольдемар.

— Странно, — почесал я переносицу, — что меня ещё никто не бросился разоблачать.

— А зачем? — ответил Калистратис, — история необычная, рассказана интересно. Ну и что, что неправда. Зато теперь есть о чём всем поговорить. Вы, кстати, подумайте, может вам книги начать писать, романы художественные в таком стиле? Сейчас как раз мода на подобные приключения. Покупать будут. И у нас в Академии, как раз, магическая книгопечать простаивает. Любой тираж за ваши деньги, ну или за процент от продаж. А что до остальных, так никто не в обиде, и так понятно, что вы правду на каждом углу орать не будете. Личное могущество, оно такое, личное. Секретами делиться не принято.

— Совсем? — уточнил я, потому что память Вольдемара как-то на этот вопрос однозначного ответа не давала.

— Конечно, — уверенно ответил магистр, — и за попытку выведать подобное, могут и на дуэль до смерти вызвать. И да, ещё один ваш прокол, Воин действительно терпеть не может магию и магов. Но, повторюсь, это ваше полное право, скрывать, что на самом деле с вами произошло. Кстати, если не секрет, где артефакт нашли? — ненавязчиво задал вопрос мужчина.

— Какой артефакт? — удивился я.

— Физического развития, конечно же. Как раз он может за ночь нарастить такие мышцы. Их много по миру ходило, в своё время. Но искусство изготовления утрачено, поэтому со временем часть вышла из строя, часть была уничтожена либо потерялась в веках и сейчас о них почти не слышно.

— То есть, вы считаете, что я нашел такой работающий артефакт? — переспросил я.

— Ну а как ещё, — хмыкнул мужчина.

— Ладно, допустим, — не стал я спорить, — а что тогда делать с божественной меткой?

— Какой меткой? — непонимающе взглянул он на меня.

Оглядевшись, чтобы не было посторонних свидетелей, — я расстегнул верх мантии оттянул в сторону ворот рубахи под ней и показал чёткий отпечаток пятипалой ладони.

— О как, — только и смог что крякнуть магистр, привставая и перегибаясь через стол, намереваясь разглядеть ту поближе, — неужели действительно Воин?!

— Ну, видел, судя по описанию, я именно его.

Изначально ироничная улыбка на лице Калистратиса, чем дольше он смотрел на метку, тем сильнее бледнела, пока, наконец, не пропала вовсе. Медленно опустившись на место, магистр замолчал, уставившись в одну точку. А затем, с какой-то горечью даже, произнёс:

— Я столько добивался его расположения, убивал алали сотнями, заработал прозвище Кали Кровавого, а он так и не разу не пришел. Я за один раз насыпал на его алтарь гору алалийских голов высотой в мой рост и это всё были воины. Но он оставался глух к моим молитвам. Я думал, что если даже меня он не принял, то уж точно тогда не примет никого. И тут приходишь ты и так, промежду прочим, заявляешь, что он тебя отметил.

Стало как-то неловко. Я застегнул мантию, скрывая божественную метку, неуверенно поёрзал на стуле, затем осторожно произнёс:

— Так может его не привлекают горы отрубленных голов?

— Он Воин!

— Ну да, ну да, — покивал я с кислой миной, — кровь богу крови, черепа трону из черепов!

— Хорошо сказано, — одобрительно кивнул магистр, — раньше не слышал.

— Можете пользоваться, — махнул я рукой, — дарю.

Старый маг так спокойно рассказывал, что ради расположения какого-то бога, укладывал трупы штабелями, что обдало холодком и стало немного не по себе. Поэтому я попытался вновь переключить его на интересующую меня тему.

— А вот эта метка, она что даёт?

— В смысле, даёт? — переспросил Калистратис, вынырнув из мрачных дум.

— Ну там… — я начал фантазировать, — покровительство какое-нибудь, что он теперь будет за мной наблюдать, защищать, помогать в каких-то вещах, одаривать различными милостями...

С каждым моим словом, лицо магистра вытягивалось всё сильнее и сильнее, пока, наконец, он не помотал головой и не рассмеялся. Я замолчал и стал терпеливо дожидаться когда Калистратис успокоится. Но то продолжал негромко хихикать. Затем достал платок и стал вытирать под очками набежавшие слёзы.

— Вольдемар, ну насмешил, нет, определённо тебя надо писать книги, с твоей-то фантазией.

— А что не так? — полюбопытствовал я.

— Всё не так, — ответил, немного успокоившись, старый маг. — Пойми, это бог, а ты человек. Да, тебе получилось привлечь его внимание и сделать что-то ему понравившееся, за это он даровал тебе силу и поставил метку. Но ты что, думаешь, что у него больше нет других дел, кроме как наблюдать за одним конкретным смертным? Я, честно сказать, не уверен, что даже время он воспринимает так же как мы. Что для человека век, для него секунда. Может оказаться, что когда он вспомнит про тебя, тебя уже тысячу лет как не будет в живых. Нет, твоя метка ничего не даёт. Это только повод для твоей собственной гордости и повышенной зависти остальных.

— Погоди, но я слышал, — вспомнил я слова Мымры, — что он лично благословляет брак у понтийцев.

— Есть такое, — кивнул Калитратис, — только в среде магов давно сложилось мнение, что это не более чем подтип божественного заклинания действующий при определённых условиях. Воин один раз его создал и теперь оно срабатывает автоматически, каждый раз, когда условия выполняются. Личного присутствия там нет и в помине.