Книга Святая ведьма - Алексей Калинин

боевых инквизиторов.

Молнии перестали хлестать мгновенно, словно инквизиторы только и ждали этого распоряжения. Всем было интересно — что там, на месте двух людей, которые навеяли такой ужас на конгрегацию.

В этом месте Сергей Павлович Геворов всегда делал паузу и окидывал маленьких слушателей слезящимися глазами. К тому времени дети становились зачарованы его рассказом и начинали наперебой спрашивать

— что было дальше? Особенно громко кричала маленькая Вера, она даже подпрыгивала от нетерпения.

— Что было дальсе, дедуська Сереза? — кричала маленькая Вера, а старик лишь улыбался и держал паузу.

Пауза длилась всего пятнадцать секунд. Ровно столько длилось и стекание извивающихся синих молний с прозрачного купола, внутри которого стояли двое. Мужчина и женщина. Предатель-инквизитор и Святая ведьма.

Они стояли с тем скучающим выражением на лице, какое по утрам бывает у людей, ожидающих автобус. Пара терпеливо ждала, пока стихнут последние синеватые отблески молний. Потом купол беззвучно лопнул, и женщина сделала еще один шаг вперед.

Сергей Павлович в этом месте тоже делал небольшую паузу, но на этот раз короткую, чтобы передохнуть и чуть повысить голос, пародируя женщину.

— Я предлагаю вам сложить треугольники и уйти. Предлагаю всего лишь раз и надеюсь, что вы будете благоразумны и примете мое предложение, — так сказала красивая женщина. Она сказала это негромко, но ее расслышали даже задние ряды. Она улыбнулась и чуть вильнула рукой.

С ее руки тогда соскользнула черная змейка, которая начала увеличиваться в длину и извиваться, словно живая. Лишь спустя годы Сергей Павлович узнает, что это была плеть Калиматры. В то время ему казалось, что это пляшет и извивается черная гадюка. Ведьминская черная гадюка.

— Мы не уйдем, и ты это знаешь! — прокричал архиепископ. — Лучше сама проваливай, пока…

- Я предложила… — прервала его женщина и обвела взглядом собравшихся инквизиторов. — Что же, пусть будет так.

К чести святой церкви, надо сказать, что ни один не дрогнул и не убежал. Даже Димка Малышев, рука которого дрожала от напряжения, когда он сжимал треугольник. Даже он не убежал и продолжил смотреть невинными глазами на стоящую смерть в женском обличии. Никто не убежал и все также принялись выпускать молнии по женщине.

Сергею Павловичу всегда сдерживал смешок, глядя, что на этом моменте маленькая Вера засовывала себе кулачок в рот и прикусывала молочными зубками указательный палец. Сейчас сдерживал смешок, а тогда, пятьдесят лет назад, ему было не до смеха. Тогда ему было страшно, когда сквозь прозрачный купол улыбнулась женщина в серебряной кольчуге.

Возможно, она улыбнулась не ему, а всем, но в тот момент молодому инквизитору Геворову стало жутко до дрожи в ногах. Он видел, что предатель-инквизитор положил руку на плечо женщине и та склонила голову, как будто в чем-то провинилась.

И в этот же момент змея-плеть бросилась на инквизиторов…

Сергей Павлович всегда опускал подробности — все же его слушали дети. Да и в фильмах, песнях и сказаниях было четко указано, что Святая ведьма всего лишь выбивала треугольники из рук инквизиторов…

Но это было не так. Казалось, что само небо покраснело от брызг крови. Плеть со свистом сновала между рядами инквизиторов и косила людей десятками. Так умелый косарь срезает за раз целый ворох травы. Но это был не косарь, а всего лишь женщина, которая пошла против Святой Инквизиции. И она улыбалась, хотя по ее щекам текли слезы.

За одну минуту девяносто девять молодых, пышущих здоровьем человек превратились в девяносто девять кусков мяса.

Сергею Геворову тогда повезло в том, что на пути плети оказался Димка Малышев, и в том, что находился с краю, и в том, что успел пригнуться…

Сергею Геворову повезло притвориться мертвым. Он затаился среди своих боевых коллег и молил небеса лишь об одном — чтобы демоническая плеть не вернулась. На груди Сергея Геворова лежал Димка Малышев и его невинные глаза смотрели на друга с укоризной. Он словно спрашивал — почему я умер, а ты еще живой?

Все это пропускал Сергей Павлович Геворов в своем рассказе, переходя сразу к тому, что ведьма с мужчиной неторопливо тронулись в путь. Они шли прогулочным шагом, неторопливо приближаясь к серой громаде конгрегации, двери которой уже были забаррикадированы, а на крыше стрекотал готовящийся взлететь вертолет.

Увы, взлететь ему не суждено — женщина лишь подняла руку, и черная змейка плети взвилась выше здания. Всего лишь одно движение и стрекот прекратился, словно она выключила звук крутящегося винта. Уже потом найдут разрубленную пополам машину и поседевшего пилота в ней. Сейчас же пара приближалась к дверям конгрегации.

Сергей Павлович видел, как женщина посмотрела в его сторону и хотела было дернуть смертоносной рукой, но мужчина-предатель лишь покачал головой, и женщина отвернулась. Молодому инквизитору была дарована жизнь.

Сергей Павлович рассказывал детям почти все вплоть до того момента, пока пара не поднялась по ступенькам к центральным дверям. Да, он слышал звук взрыва, и краем глаза зацепил разлетающиеся осколки, но центральное его внимание было приковано к небу — на фоне серых облаков пролетел синий дракон. После этого молодой инквизитор потерял сознание.

А когда очнулся, то уже все закончилось. И он не видел, что творилось дальше.

А дальше Людмила заходит в здание конгрегации, вход в которое запрещено под страхом смертной казни всем людям с буквой на щеке. Фердинанд идет рядом и ее ладонь в его ладони. Они заходят в смертоносное здание, из которого еще недавно шли приговоры и резолюции. Они заходят в логово инквизиции.

В огромном холле стоят пятьдесят высших архиепископов. Это уже не те неопытные юнцы, которых бросили на Святую ведьму в надежде на ослабление врага. Нет, это уже матерые волки, и за плечами каждого не одно загубленное тело еретика в попытках спасти бессмертную душу.

— Я не буду предлагать вам уйти… Но я даю вам шанс раскаяться и отречься от той жестокой веры, которую проповедуете огнем и мечом, — говорит Людмила.

Они не отрекутся. Они до последнего будут надеяться победить меня… Глупцы!

— Отправляйся к своим демонам, ведьма! — восклицает Григорий Ильич. — Надо было тебя раньше прикончить, дьявольская секретутка!

Людмила опускает голову, когда по возникшему прозрачному щиту начинают бить фиолетовые молнии. Гораздо сильнее, чем в прошлый раз, но их силы тоже недостаточно для пробития магии ведьм и колдунов.

Людмила ощущает, как в эту секунду тысячи и тысячи колдунов и ведьм посылают ей свои силы. Все только для того, чтобы продержалась Святая ведьма. Все только для того, чтобы обезглавила инквизиторскую гидру.

— Позволь мне вступить, — спрашивает Фердинанд.

Сергей