Книга На факультет к оборотням - Анастасия Бельская

Димитр кивает, словно нечто такое он и думал, а Виктор сжимает зубы – кажется, его такое совсем не устраивает.

– Но ведь это неправильно! С какого черта они решили, будто ты им что-то должна?! Это был их выбор – взять тебя в семью…

– Их, – не спорю, лишь устало потираю глаза, потому что визит в приемную семью утомил сильнее, чем я думала, – но в конце концов, разве твоя семья от тебя ничего не ждет?

Они с братом переглядываются, и по красноречивым лицам я понимаю, что попала в точку. Поэтому больше не говорю ни слова, и просто иду в сторону приюта.

Кажется, наш путь и новые открытия только начинаются.

Глава 33

Сантарра

Старое здание из серого кирпича, мимо которого я бегала много лет в младшую школу, было именно таким, как я его запомнила – сравнительно небольшое, всего в два этажа, с небольшой детской площадкой и какими-то унылыми окнами, что даже отсюда смотрелись обреченно и пустынно.

Даже деревья на территории выглядели уставшими, с редкой листвой и склоненными верхушкой вниз, словно грустили вместе с обитателями приюта. Никакого сравнения с могучим лесом в академии – и я зябко ежусь, понимая, что когда-то и сама жила тут.

Правда, недолго, и совсем ничего не помню.

Но все равно становится не по себе, и я скорее звоню в дверной звонок.

Резкий, трезвонящий звук раздается во всем здании, и я даже представить боюсь, какого малышам постоянно слышать такое. Хотя, может, для них это наоборот, звук радости? Ведь это означает, что кто-то пришел забрать их отсюда…

– Ну и местечко, – шепчет Виктор за моей спиной, который всем своим видом показывает, как недоволен сложившимся положением, – Синеглазка, а давай-ка лучше я поговорю?..

– Нет. Мы уже обсуждали это – они тебе ничего не скажут. А я имею право знать, в отлчии от…

– Тихо!

Я послушно закрываю рот на возглас Димитра, и Вик с восхищением косится на брата. На самом деле, дело не в том, что это он, а не младший Съер попросил меня закрыть рот – просто я понимала, что просто так он этого делать не стал бы.

А для дела я готова и не такое стерпеть.

Дверь распахивается, и немолодая женщина с седым пучком и в круглых очках окидывает нас строгим взглядом.

– Имя, фамилия? – вопрошает она хорошо поставленным голосом, и я немедленно называю свое.

– Не припомню вас в списках на сегодня, но ничего страшного. Идите за мной.

Не дожидаясь ответа, она резко разворачивается уходя вперед, и нас ничего не остается, как бежать прямиком за ней. На ходу я бережно достаю папку с бумагами – но и рта не успеваю открыть.

– Какой возраст интересует?

– Возраст?

– Ну да, малыша. У нас есть совсем крохи до года, и постарше до трех лет. Взрослее не держим, отправляем в другой детский дом. Вам всех показать, или только малюток?

Я сглатываю, не в силах слушать ее речь о живых малышах, о которых говорят, словно о каком-то товаре. Женщина разворачивается, застывая посреди небольшой гостиной с ящиками игрушек, и удивленно изгибает бровь.

– Втроем пришли. Странно. И уж больно молоды вы для усыновления…

– Так, хватит. Миссис…

Димитр выходит вперед, и его умение вести переговоры дает свои плоды. Видя перед собой явно имеющего лидерские качества парня, женщина протягивает руку, и представляется.

– Миссис Бермот, заведующая приютом. А вы…

Мы все втроем замираем, не веря в свою удачу. Я еще раз бросаю взгляд в документы – все верно, миссис Бермот, как раз та, что принимала меня в младенчестве здесь… Димитр тут же жмет ей руку, и представляется сам.

– На самом деле, мы и вправду пришли не потому, что стали готовы взять ребенка. У нас личный вопрос. Мы можем поговорить в вашем кабинете?

Миссис Бермот поджимает губы, раздумывая над ответом, а затем бросает взгляд на часы.

– Ну хорошо. У меня есть двадцать минут, надеюсь, вам хватит этого времени.

Мы проходим в небольшой, но светлый кабинет с уютной темно-синей мебелью, и рассаживаемся в кресло. Женщина садится за рабочий стол – и складывает локти перед собой, выжидающе глядя на нас.

– Вот, – я кладу перед ней свои документы, и указательным пальцем обвожу свое имя, – меня зовут Сантарра Майр. Когда-то, судя по этим данным, именно вы нашли меня на крыльце этого приюта. Скажите, вы помните что-нибудь о том вечера?

Миссис Бермот быстро пробегает глазами текст, и снова смотрит на нас. Я не знаю, почему, но на секунду мне кажется, что лицо женщины стало чуть бледнее.

– Милочка, вам известно, сколько ежегодно сюда попадает детей? – она чуть отодвигает папку, и сцепляет в замок сухие длинные пальцы, – и – так уж сложилось – что немалая доля их приходится на мой счет. Это сейчас я заведую приютом – а раньше была простой воспитательницей, что оставалась на ночные дежурства. Ночь – любимое время для брошенных на крыльце детей, между прочим.

– Я понимаю. На самом деле, мы особо и не надеялись… Но, поймите, нам очень важно это знать. Может, вы хоть что-нибудь запомнили?

– Сожалею, но не более того, что уже сказала. А теперь, прошу прощения, мне нужно работать…

Я со вздохом разворачиваюсь, собираясь уже уходить, но замечаю, как братья вдруг переглядываются и кивают друг другу. А затем все закручиваются так быстро, что я едва успеваю опомниться.

Димитр одним прыжком оказывается у двери, запирая ее на ключ. Миссис Бермот поднимает голову – и не успевает издать ни звука, так как за спиной ее оказывается младший Съер, и – Пресвятая Прародительница! – зажимает ей рот ладонью.

– А теперь давайте по серьезному – произносит он ей четко в ухо, и она выкатывает глаза от испуга, – не знаю, зачем эта ложь, но вы явно все вспомнили, читая документы. А еще, судя по всему, чего-то сильно испугались – так, что даже не поинтересовались, что конкретно хочет узнать Санти. А значит…

Он разворачивает ее к себе, и осторожно убирает ладонь. Губы женщины трясутся, выдавая нервозность и страх, но не издают ни звука – из чего Съер кивает будто сам себе, и уступает место брату.

– …А значит, вы прекрасно знаете, что она хочет спросить, – заканчивает он гораздо мягче брата, и уже сам склоняется над заведующей, – так что же было в ту ночь, а, миссис Бермот? Вы расскажите – иначе мы обратимся в суд, и опросим всех коллег здесь…

– Я ничего не делала! – визгливо перебивает женщина, и тут же закрывает рот ладонями.

– Не делали что?

– Уходите! Я ничего не знаю!

Виктор снова отодвигает брата – и, кажется, это то, что заведующей хотелось меньше всего.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Говори правду, старая карга! – рявкает он, и отдирает руки от ее рта, сжимая в своих ладонях ее кисти, – а иначе я сам, лично буду выбивать из тебя правду…