Книга Воскресный папа - Юлия Резник

Когда я вернулся в комнату, Ринат с Артемом спорили о том, кто из героев вселенной Марвел круче. И это взрослые люди… Господи. Но стоило нам с Машкой устроиться на диване, как внимание братьев целиком и полностью перекинулось на меня.

- Чего смотрите? – я вздернул брови и потянулся за острым крылышком, которые Ринат притащил к пиву. От Бада я отказался, ведь сегодня был мой черед присматривать за дочкой, а вот от вредной жрачки нос воротить не стал.

- Интересно, знаешь ли, какого черта у вас здесь происходит? – спросил Ринат, глядя на меня тем самым своим нечитаемым взглядом, от которого у нормальных людей чуть-чуть приподнимались волосы на затылке.

- А что у нас происходит? – насупился я.

- Это ты мне скажи, какая кошка пробежала между тобой и твоей женщиной.

- Моей ли? – хмыкнул я зло, - Ариша, вон, зовет меня не иначе, как «наш папа»… Такое чувство, что она меня терпит исключительно ради Машки.

Я осторожно опустил дочь на пол, чтобы вытереть жирные пальцы салфеткой.

- А как ей тебя звать? – вмешался в разговор Тёма.

- В каком это смысле?

- Ну, ты ей кто? Формально? Машкин папа?  Так какие претензии к Арише?

- Что ты этим хочешь сказать? – сощурился я.

- Женщины не любят неопределенности.

- Вы намекаете на то, что нам следовало бы пожениться?

- Почему нет? По-моему, лучшей жены тебе не найти. Ариша настоящее чудо. И умница, и красавица, готовит так, что пальчики оближешь, а уж какая она сексуальная…

- Эй! Ты вообще охренел?! – с пол-оборота завелся я.

- Может, и охренел, но не ослеп же, - хмыкнул Ринат, но его глаза по-прежнему оставались холодными. Температура в комнате стремительно понижалась. Я даже удивился тому, что когда заговорил Тёма, с его губ не сорвался пар.

- Эй, вы чего? Остыньте. Оба… Ты знаешь, что Ринат имел в виду. Мы за тебя волнуемся. Очень.

- Спасибо. Но со своими проблемами я разберусь сам.

- Угу. А пока ты разбираешься, Ариша билеты в Танзанию гуглит. – Ринат зевнул и, подняв над головой руки, сладко потянулся. А у меня в горле пересохло. В мгновение стало сухо, как в той пустыне. Я пошевелил языком:

- Что? В какую еще Танзанию?

- А в такую. Она до этого в какой стране работала, не помнишь? Может, ей там предложили возглавить какую-то миссию?

Бесцеремонно вмешиваясь в разговор, зазвонил телефон.

- Да? – просипел я, в безуспешной попытке стряхнуть липкую дрожь страха с тела.

- Михаил Ильич, тут нам по скорой хотят товарища навязать, а его в неотложную травму надо… Что делать будем?

- Оформлять в травму, если клиент не наш. Ты что, только на свет родился?

- А в неотложную его не берут.

- Кто не берет?

- Так ведь Арина Германовна... Сказала, это не по их части.

- Ах, не берет она… Сейчас разберемся! – Я сбросил вызов. – Приглянете за малой? Я ненадолго отлучусь.

- Не уверен, что мы справимся, – занервничал Артем.

- Не справитесь – позовете мать на подмогу, – отмахнулся я, с трудом контролируя закипающие внутри чувства. Выскочил в коридор, набросил куртку прямо на домашнюю непрезентабельного вида футболку, которую не удосужился переодеть.

- Смотри, не наломай дров! – крикнул мне вдогонку Ринат. Я сбежал вниз, ощущая, как колотится в груди сердце. Как страх уступает место злости, злость – панике. Как меня подбрасывает и швыряет с одного эмоционального пика на другой. И что я, черт его все дери, уже слишком стар для таких перегрузок.

Билеты, значит, она гуглит! Не удивлюсь, если и уедет, ничего мне не сказав. Самостоятельная, блин… Деловая! Все она успевает, все у нее получается. И дома, и на работе, еще и диссертацию пишет. А я? Как же я?

Влетел в приемник, как в одно место ужаленный.

- Кучер где?!

Еще и фамилия эта… чужая. Как бельмо на глазу. Нет, прав Ринат. Надо жениться. А там уж я настою, чтобы она Орловой стала. Если еще не поздно… Если только не поздно, черт!

- У себя, - растерянно хлопнула глазами молоденькая медсестричка.

- А пациент где?

- Алешин? Так его к вам подняли.

- Ко мне, значит? Ну, это мы еще посмотрим.

Как мне своих пациентов подсовывать…

Отделение Ариши располагалось прямо под моим. Пролетел мимо постовой прямиком к ординаторской. Толкнул дверь. Ариша сидела за столом и что-то там набирала в компьютере. Увидев меня, она удивленно вскинула брови и прижала к сердцу ладонь:

- Что-то случилось?

- Случилось! Ты какого черта перекидываешь на моих спецов свою работу?

- Я? Перекидываю? Ты об Алешине, что ли?

- А то о ком?!

- Ты только из-за этого примчался? – открыла рот.

«Нет! – хотелось мне проорать. – Я примчался сказать, что никуда тебя не отпущу! Никогда… Ни за что. Не в этой жизни! Потому что я без тебя не могу…» Но я смотрел на нее и не мог произнести ни слова.

- Послушай, да там ваш случай. Сто процентов. Просто твой… Татаринцев на ровном месте дел наделал, а когда понял, что обосрался – попытался всучить пациента мне.

- Мой Татаринцев обосрался?

- Ну, сходи, сам глянь, что он сделал, если мне не веришь, – и вот тут она разозлилась. По-настоящему. Я мог делать все, что угодно, дома, испытывая ее терпение, и она стоически переносила все, но в том, что касается работы… Ариша была непреклонной. Потому что каждый раз она была вынуждена доказывать свою профпригодность. Сначала отцу, потом коллегам-мужчинам. А теперь… выходит, что мне? – Ну, что стоишь? Давай! Иди…

Как я не понял? Ведь это было очевидно! Я осуждал ее отца, а сам?! Разве я хоть раз дал ей понять, как горжусь ею? Нет! Помог ей хоть чем-то? Опять же нет. Разгоняя своих тараканов, я как-то забыл, что у неё их тоже достаточно. За все время, что мы жили вместе, я не сделал ничего из того, что должен был сделать муж для любимой жены. Так что сейчас мне оставалось молиться богу о том, чтобы не было поздно.

- Не пойду, – прошептал я и покачал головой для большей наглядности.

- Не пойдешь? – удивилась Ариша.

- Нет. В конце концов, Татаринцев и впрямь на редкость криворукий. Говорю же – мне не везет с кадрами.

Чувствуя, как внутри дрожит каждый нерв, подошел к ней.

- Ч-что ты делаешь?

- Обнимаю тебя…

- Тебе не кажется, что сейчас для этого не лучшее время?

Мотнул головой. Сгреб ее – тонкую. Прижал к сердцу.

- Ариша, знаешь, я сейчас только понял, что забыл тебе сказать что-то важное.