Книга Царствие костей - Стивен Галлахер

— Благодарю вас, мистер Уитлок, — сказал он. — Я займусь ими.

— Значит, мы можем спать спокойно. — Уитлок поднялся и протянул Бекеру руку. — Скажите, инспектор, вы понимаете, кого преследуете? Кто он, по-вашему, человек или демон?

— В демонов я не верю, — отозвался Себастьян, вставая и пожимая Уитлоку руку.

Старый актер задержал его ладонь (недолго, но достаточно, чтобы Себастьян ощутил некоторый дискомфорт) и пристально вгляделся в его лицо.

— Ну и хорошо, — заключил Уитлок и отпустил руку инспектора.

В кабинет забежал какой-то мальчишка и произнес:

— Они там доигрывают, мистер Уитлок. Сейчас закончат с сестрами.

— Прошу меня простить, — сказал Уитлок, — но мне нужно идти. Успеха вам. Вижу, вы его вполне заслуживаете.

— А где сейчас находится мисс Портер?

— Она гостит в моих апартаментах, — ответил Уитлок и последовал за мальчишкой. — Ей больше нет необходимости играть в театре. — Он вдруг остановился, словно собирался что-то прибавить. — Хотя ладно, — проговорил он и, открыв дверь, вышел.

* * *

Уитлок покинул комнату, не оставив Себастьяну своего домашнего адреса, но выяснить его не составило для инспектора большого труда. Покопавшись в папках, Себастьян быстро нашел, где живет Уитлок. Тот еще был на сцене, когда Себастьян торопливо шагал к станции Ватерлоо, надеясь взять там кеб и отправиться на противоположный берег реки. Уитлок же предполагал, что после встречи инспектор устремится в пабы Сент-Мартина искать Сэйерса, а не к нему на квартиру, дабы поговорить с мисс Портер, не имевшей представления о том, что Сэйерс уже довольно продолжительное время засыпает ее письмами.

Луиза Портер занимала немаловажное место в тайне бывшего чемпиона. В последнее время во всем, что он делал, просматривалась скорее забота о ней, чем желание выжить самому.

«Во всем, за исключением убийств», — размышлял Себастьян.

С видом ничего не понимающего человека слуга Уитлока молча слушал объяснения Себастьяна и явно не собирался пропускать его, пока изнутри апартаментов не раздался голос молодой женщины. Слуга немедленно отступил от двери и проводил Бекера к Луизе Портер. Она приняла инспектора в гостиной — уютной, положительно отличавшейся от остальных комнат викторианского стиля, со вкусом обставленной и служившей, как сразу подумал Себастьян, единственной цели — произвести впечатление. На Луизе было темное платье, но не траурное, хотя вела она себя так, словно недавно потеряла мужа.

Себастьян попросил ее взглянуть на письма. Ему было все равно, с которого она начнет, — в конце концов, содержание их было одинаковым.

Луиза просмотрела одно письмо, затем другое. Письма, казалось, ее удивили.

— Ну, это еще не так страшно, — сухо заметила она. — В прежних он обвинял всех подряд во всевозможных грехах. Тут этого нет…

— Мистер Уитлок считает, что вы о них ничего не знаете, — сказал Себастьян. — Он говорил, что перехватывает письма.

— Как странно… Все пытаются меня защитить, — вымолвила она.

— О каких таких обвинениях вы упомянули?

— Том Сэйерс пытался заставить меня поверить, что мой опекун — дьявол в человеческом обличье. Отвратившийся от Господа, ищущий теперь возможности избежать наказания, поскольку жить ему осталось немного. Он писал, что будто бы мой покойный жених готовился занять его место. Тоже мне дьявол… — Луиза вздохнула. — Старый больной человек скачет по самым непрезентабельным залам с какой-то пятнадцатиминутной дребеденью, исполняет ее перед пьяницами. Радуется как ребенок, когда они смеются над его бородатыми шутками. Ответьте, инспектор, неужели он не заслужил за все годы актерства чего-нибудь большего? Лично я считаю такой финал достойным сожаления.

— Определенно Том Сэйерс сумасшедший, — заключил Себастьян.

— Его повесят, если вы его поймаете?

— Не могу сказать. А вы как считаете, заслуживает он подобного наказания?

Она посмотрела на окно. Шторы на нем были отодвинуты в сторону и перевязаны, в комнату проникал свет уличного фонаря.

— Его следовало бы пощадить. Ведь он искренне считает меня достойной спасения. Разве это не лучшее доказательство его безумия?

— Что еще вы могли бы сообщить мне? — спросил Себастьян.

Она опустила голову.

— Ад — очень холодное место. Там лед превращается в пепел.

Себастьян ждал, но Луиза замолчала, давая понять, что разговор окончен.

— В таком случае мне остается только поблагодарить вас и пожелать доброй ночи.

Луиза позвонила в колокольчик, вызывая Немую, дабы та проводила Себастьяна вниз. Где-то залаяла собачка, встревоженная звуком колокольчика. Луиза Портер выглядела подавленной. Она провела рукой по лбу, будто пытаясь что-то вспомнить.

— Том Сэйерс ничего не понимает, — проговорила она. — Даже если мистер Уитлок и демон, мне это безразлично. Мне в последнее время безразлично вообще все.

Себастьян не нашел ничего лучше, кроме как пробормотать:

— Простите, мисс Портер.

В неловком молчании они ждали появления Немой. На углу стола, прямо под локтем, Себастьян вдруг увидел небольшую стопку красочных приглашений, ярких, пахнущих свежей краской, явно недавно привезенных из типографии. В тексте выделялись слова «свободных и благоразумных», написанные крупнее других, мягким округлым почерком. Повинуясь выработанной с годами привычке, Бекер быстро снял верхнее приглашение и сунул в рукав. В этот момент на пороге комнаты появилась Немая.

Когда Себастьян вышел на улицу, приглашение находилось в его руке. Он приблизился к уличному фонарю, посмотрел на окно гостиной. Свет в ней не горел. Инспектор поднес к глазам карточку и прочитал: «Приглашает мисс Луиза Портер. Избранных джентльменов, свободных и благоразумных».

Ниже стояла послезавтрашняя дата, время — полночь, и сообщался адрес. Себастьян поморщился. Текст отдавай декадентством, вырождением. «Странно, — подумалось ему. — Даже очень странно».

* * *

В театре «Лицеум» продолжали ставить так называемую шотландскую пьесу. Критики отзывались о ней, в общем, неплохо, не делая особых замечаний. Уильям Арчер умеренно похвалил Ирвинга за то, что тому «удалось наконец-то не шокировать зрителей чрезмерной жестикуляцией и мимикой». Эллен Терри в роли леди Макбет также удостоилась нескольких положительных фраз. Правда, закончил Арчер едким предположением, что, по слухам, актриса собирается отказаться от роли.

Брэм Стокер лучше всех знал цену слухам. Ежевечерние крики тонули в овациях и приветственных возгласах зрителей. В зале никогда не было ни одного свободного места. Эллен Терри клялась, что ни на йоту не отходит от текста. Сарджент умолял ее позировать ему в театральном платье с голубыми и зелеными переливами, обклеенном настоящими крыльями жуков и стрекоз, с волосами, выкрашенными в кроваво-красный цвет. Билеты на спектакль раскупались на месяц вперед, что даже по стандартам «Лицеума» считалось громадным успехом.