Книга Тиара скифского царя - Ольга Баскова

Чернявый с готовностью развернул мешковину, и глазам парочки предстал треснувший кувшин, наполовину наполненный монетами.

Рыльцев взял одну и повернулся к солнцу, стараясь лучше ее рассмотреть.

На него глянуло бородатое лицо бога моря – Нептуна, и Павел Иванович подумал: похоже, оборванцы не обманывали. Они, как говорится, поймали удачу за хвост и были готовы продать эту удачу ему. Если грамотно все обставить, можно было неплохо заработать. Хватило бы и на свадьбу, и на дальнейшую жизнь.

– Ну, что, барин, берешь монетки? – вступил в разговор белесый как лунь второй крестьянин. – Если нет – давай обратно. Желающих здесь, слава богу, много.

Рыльцев покачал головой:

– Давайте сделаем так, молодые люди. Сейчас вы вместе со мной пройдете в лавку к антиквару Гойдману. Если он подтвердит подлинность ваших монет, я за деньгами не постою.

– Нет, иди сам, – встрял чернявый. – Мы сегодня, почитай, с утра раннего в земле возились, устали как черти. До его лавки целый квартал по солнцу плестись. Бери две любые монеты и ступай, а мы посидим вот на этой лавочке и подождем тебя.

Павел Иванович тряхнул седыми волосами:

– Нет, так дело не пойдет. Знаю я вас, мошенников. Тут же заложите монетки кому-нибудь другому.

– Все в нашей деревне знают, что Белоусову и Иванову верить можно, – успокоил его чернявый. – Никуда этот клад не денется, здесь тебя подождет. Мы его сейчас мешковиной прикроем – и ни одна живая душа о нем не узнает, пока ты свое решение не сообщишь. Ну, если согласен, бери еще одну монету и ступай к своему Гойдману.

Рыльцев колебался. Барбара с насмешкой посмотрела на него, и это решило дело.

– Ладно, ваша взяла. – Он схватил еще одну монетку. – Только с места не сходите. Мы мигом.

Девушка взяла его под руку, и они быстро пошли в лавку Шепселя.

– Мне не понравились их физиономии, – сказала Барбара, задыхаясь от быстрой ходьбы. – Они сильно смахивают на мошенников.

Павел Иванович погладил ее ладонь:

– Но мы-то с вами тоже не лыком шиты, верно? Покажем монеты вашему кузену, и он вынесет свой вердикт.

– Вы такой умный… – Барбара-Шурочка закатила глаза, погладила его ладонь, и Рыльцев почувствовал себя на седьмом небе от счастья. – Но можно я подожду вас здесь? Я очень устала. Без меня вы быстрее дойдете до брата.

Рыльцев не возражал. Дорогие туфельки на каблучках мешали девушке развить такую же скорость, как у него, и она грузом висела на его руке.

Освободившись от груза, он почти добежал до лавки Гойдмана.

Шепсель в жилетке, надетой на белую рубаху, встретил его широкой улыбкой.

– Смотрите, кто к нам пожаловал! – усмехнулся он и хлопнул в ладоши. – А я уже ругаю себя последними словами. Видите ли, господин Рыльцев, сейчас много работы, и я не имею возможности навещать Барбару каждый день. Остается надеяться, что вы не даете ей скучать. – Гойдман махнул рукой и указал на хорошо одетого господина с черными тараканьими усами и лицом борца: тяжелый подбородок, широкий нос. – Знакомьтесь, антиквар из Москвы, господин Юдин, любитель истории и очень знающий человек. – Он вцепился в локоть Рыльцева, подумавшего, что коллега его приятеля мало похож на любителя древностей, скорее на боксера. – Обещайте, что сегодня вечером мы вчетвером пойдем в ресторан. Вы непременно должны познакомиться с господином Юдиным. Обещаете?

Рыльцев обещал.

– Отлично. – Шепсель потер руки. – Ну а теперь рассказывайте, зачем пожаловали. Сдается мне, не просто так.

Павел Иванович осклабился.

– Господин Гойдман, вы знаете, как я рад вас видеть. Но сейчас мне требуется ваша консультация. Что вы скажете об этом? – Он вытащил из кармана монеты и протянул их Шепселю.

Тот взял со стола лупу и принялся внимательно разглядывать находку крестьян.

– Где вы это взяли, господин Рыльцев? Неужели нашли на раскопках? – Павел Иванович открыл рот, чтобы рассказать о двух оборванцах, но Шепсель опередил его:

– Если вы нашли это в земле, вы счастливчик. Это подлинные монеты. – Он еще раз навел на них лупу, словно боясь ошибиться, и кивнул антиквару Юдину:

– Не желаете ли полюбоваться? Давеча вы спрашивали меня о них.

Московский антиквар быстро встал со стула и в три прыжка оказался у стола.

– Дайте, дайте посмотреть, – молил он, и Рыльцев с изумлением наблюдал, как Юдин выхватил монеты у Гойдмана. – Это чудо, господин Гойдман. Я и без дурацкой лупы вижу, что это подлинные монеты. Изображение Нептуна… Материал… Это чудо!

Шепсель ловко отнял у него сокровище.

– Заметьте, господин Юдин, что мой друг Павел Иванович принес их мне, мне, понимаете, а не вам. И я, так сказать, имею пальму первенства в покупке. – Он выпрямился и торжественно провозгласил: – Господин Рыльцев, я беру эти монетки по пять рублей.

Растерянный Павел Иванович еще не успел подумать, сколько нужно дать крестьянам, чтобы получить хорошую прибыль, как услышал громкий, раскатистый хохот московского антиквара.

– Пять рублей монета? – Он выдвинул вперед массивную челюсть. – Да он обкрадывает вас, голубчик. Недаром Одессу называют городом мошенников. Известно ли вам, – обратился антиквар к помещику, – что они стоят гораздо дороже? Я предлагаю вам десять рублей.

Рыльцев ожидал, что Шепсель сникнет и сдастся, но не тут-то было.

– Сам вы мошенник! – буркнул он, сузив семитские глаза. – Можно подумать, в вашей Москве нет жуликов. О, они там имеются, и повыше рангом, чем наши. Так что, умоляю, не нужно клеветать на Одессу. Я дам вам, мой друг, – Гойдман улыбнулся Рыльцеву, – пятнадцать рублей за монетку. И это великолепная цена, уверяю вас.

– Двадцать. – Юдин продолжал бороться за сокровище.

– Двадцать один. – Гойдман начинал сдуваться, и Рыльцев понял, что это его последнее предложение.

Он до хруста сжал пальцы и почувствовал, как по спине стекает пот. Сколько же даст Юдин?

– Двадцать пять. – Московский антиквар пошевелил тараканьими усами и стукнул по столу.

Гойдман поднял вверх свои короткие руки.

– Таки да, на сей раз вы меня обошли. – Он силился улыбнуться, но на лице явно читалось недовольство.

– Я могу заплатить сейчас. – Из кармана пиджака Юдин достал кожаный кошелек и открыл его. Павел Иванович краем глаза заметил, что кошелек распух от денег. – Вот вам пятьдесят рублей. Это хорошая цена, говорю вам.

Рыльцев не без основания подумал, что там, в Москве, Юдин продаст их гораздо дороже, но это будет потом. В Москве и клиенты побогаче.