Книга Золотой вихрь - Айрис Джоансен

– Они сбили его лошадьми, маджирон, – прошептала она. – Они сбили его, словно собаку, попавшуюся им на пути.

Гален сжал плечо Далы.

– Они видели его. – Она понимающе покачала головой. – Они видели его и даже не попытались объехать. Ему только что исполнилось три года, маджирон.

– Где твой муж?

– С другими мужчинами на совете. – Ее глаза наполнились слезами. – Ему тяжко смотреть на мертвого сына. – Она провела рукой по непокорным кудрям малыша. – А мне невыносимо, что он ушел.

У Тесс сжималось сердце, когда она смотрела на Далу. Ей хотелось бежать отсюда, из этой юдоли скорби и слез. Святые небеса, с нее уже хватит этой боли.

– Я пришлю его к тебе, – сказал Гален. Она покачала головой.

– Я должна подготовить моего сыночка к погребению. Муж чувствует мою боль, так же как и свою. Ему не вынести сразу две боли.

– А женщины деревни?

– У них хватает забот о своих собственных семьях. Многие остались без очага. Сейчас плохое время.

– Я побуду здесь. – Тесс только тогда поняла, что произносит эти слова, когда они уже сорвались с ее языка. Она прошла вперед и села на колени возле женщины. – Если вы позволите мне? – Боже милосердный, зачем она это предложила. Она ведь совсем не хочет здесь находиться.

– Мне все равно, – тупо произнесла женщина, не отводя взгляда от ребенка. – Как скажет маджирон.

– Ты хочешь остаться? – тихо спросил Гален у Тесс.

– Нет, – прошептала она дрожащим голосом. – Но я остаюсь.

Гален внимательно посмотрел на нее, затем кивнул.

– Я оставлю Сайда снаружи. Если что-нибудь будет нужно, пошли его за мной.

Она не могла больше смотреть в лицо мальчика. Боже милостивый, что бы она сама чувствовала, если бы такое случилось с ее ребенком?

Гален медлил; она ощущала на себе его пристальный взгляд.

– Иди, – прошептала она. – Тебе здесь делать нечего.

Она услышала, как он двинулся, затем почувствовала поток воздуха, когда откинулся полог. Полог опустился, и наступила тишина. Что ей теперь делать? Дала, казалось, ничего не слышала и не видела от горя, а Тесс не знала, как обращаться с людьми в таких случаях. И все же что-то делать надо было.

Ну что ж, она не умеет общаться с людьми, окаменевшими от беды, зато она хорошо понимает лошадей. Дала убита горем, и ей хочется только одного – завыть. Но Тесс прекрасно знала, что, если позволить больной лошади лечь, это для нее конец. Итак, решила Тесс, надо заставить женщину двигаться.

Она протянула руку и потрясла Далу за худенькие плечи.

– Я не знаю, что надо делать, вы должны руководить мной.

Дала подняла на Тесс безжизненный взгляд.

–Что?

– Я хочу вам помочь, но не знаю как. Что нам следует сделать сначала?

Женщина шевельнулась, медленно выходя из состояния оцепенения, вынужденная как-то отвечать на вопросы Тесс. Она потерла виски, затем сказала, запинаясь:

– Сначала… мы должны обмыть его. Тесс бодро кивнула.

– Тогда мы это и сделаем. Я попрошу Сайда принести воды. – Она поднялась и откинула полог шатра. – Да, это вполне разумно.

Но, Бог мой, разве не сошел с ума мир, в котором убивают невинных младенцев?

* * *

Она пробыла с Далой до самого заката. Едва Тесс вышла из шатра, перед ней тотчас же возник Сайд.

– Вы не ели. Мы поставили наш шатер возле ручья на краю селения Эль-Сабар и приготовили жаркое из дичи. Вы позволите принести вам, маджира?

– Не сейчас. – Она была слишком измучена душевной болью, чтобы думать о еде. – Где мой муж?

Сайд кивнул на большой шатер в сотне ярдов от того места, где они стояли.

– Все еще на совете.

– Отведи меня к нему.

– Но это не принято, женщины не должны… Тесс яростно развернулась, сжав кулаки.

– Черт побери, я не собираюсь врываться на этот мужской совет. Хотя Бог знает, почему женщины не имеют права ничего сказать, когда убивают их детей, словно… – Она отвернулась. При чем тут Сайд, когда жизнь несправедлива к ним. Или, возможно, это все-таки его вина, и Галена, и ее отца, и всех мужчин, которые определяют, что женщины должны вынашивать детей, а затем отдавать их на смерть ради мира, в котором они выросли. Она решительно зашагала мимо Сайда к большому шатру. – Я подожду, пока закончится совет, но после я должна поговорить с маджироном.

К ее удивлению. Калим сидел снаружи, скрестив ноги, и ждал.

– Почему вы не на совете? Я полагала, Галену нужна ваша поддержка.

Калим покачал головой.

– Я родился в этих горах и вырос среди этих людей. Он знает, что мне тяжело сохранять хладнокровие.

Тесс оглядела страшные следы набега.

– А он сможет?

– Это непросто и для него, – хмуро сказал Калим. Его лицо стало совсем мрачным. – Но он сильнее многих из нас.

– Этот бедный малыш, – в ее глазах зажегся гнев. – Негодяи. Я не уверена, что сама не бросилась бы следом за Тамиром.

– Как вы кровожадны, – легкий намек на улыбку мелькнул на губах Калима. Затем он вновь насупился, и она почувствовала, что он снова отгородился от нее. – Зачем вы здесь? Может, я могу вам помочь?

– Выведите мужа Далы с совета и пошлите его к ней. – Тесс устало провела рукой по своим спутавшимся волосам. – Я сделала все, что в моих силах. Теперь ей нужен он.

– Ханал не хочет…

– Святые небеса! – воскликнула Тесс. – Меня совершенно не интересует его желание. Дала собирается завтра хоронить сына, и ей нужен муж. Что же, мне самой войти туда и привести его?

Калим в замешательстве посмотрел на нее, затем повернулся и направился к шатру.

– Нет, в этом нет необходимости. Я выведу его и постараюсь убедить пойти к жене.

– Вы?

– Почему вас это удивляет? Разве может такой дикарь, как я, противостоять мудрости женщины с Запада?

Она переспросила, не обращая внимания на его насмешливый тон:

– Почему вы это делаете? Калим оглянулся.

– Потому что вы правы, – сказал он просто. – Ханал не имеет права, предаваясь горю и теша свое чувство мести, не помогать своей любимой.

Калим действовал весьма решительно и быстро. Не прошло и нескольких минут, как он вывел из шатра мрачного молодого человека и не то потащил, не то повел к шатру Далы.

– Что, некстати? – Тесс обернулась на голос Галена. – Почему Калим пошел за Ханалом?