Книга Цвет ярости - алый - Александр Романовский

Как ни странно, тишина.

Но Хэнк не поверил. Как ему казалось, если даже Шило обыщут, разденут догола (от одной мысли о том, какие картины они могли бы увидеть, Таран чувствовал приступ тошноты), проведут рентгеновское сканирование, то и тогда не отыщут самого главного. Организм горбуна до такой степени привык к контакту с холодным оружием, что даже испражнялся, наверное, заточками.

Как бы там ни было, автоматчики воздержались от детальной проверки. Виной тому было их безоговорочное доверие к арке металлоискателя. Что аппарат могло просто-напросто заклинить от перегрузки, им и в голову не приходило.

Хэнк их не осуждал.

Тот парень, что проверял “пропуск”, встал в центре помещения и кому-то помахал, глядя в объектив камеры. Пару секунд спустя дверь, дрогнув, начала отодвигаться.

“Клопы” с поспешностью устремились в проем. Хозяин Подворья, невзирая на воистину неистребимый оптимизм, естественно, не надеялся, что “монарх”, восседает на троне в ожидании гостей за этой самой дверью. И правильно, что не надеялся. Ведь они все еще находились на поверхности. Было бы крайне расточительно использовать бункер столь нерационально.

За дверями гостей ожидала очередная партия автоматчиков. Помещение, в котором оказались “клопы”, было вдвое меньше предыдущего. Мебели не прибавилось. Если на “рубеже № 1” обстановка ограничивалась металлоискателем, то здесь отсутствовал даже он.

Зато обнаружились очередные двери, две блестящие створки с хромированным покрытием. В нем Хэнк заметил свое отражение. В окружении сырых бетонных стен эти сверкающие створки смотрелись как что-то чужеродное, взятое на энном ярусе Улья, где были роскошные деревянные панели и персидские ковры. По обе стороны стоял почетный караул – две пары охранников с оружием на изготовку.

В стену был вмонтирован большой монитор, на который проецировалось все, что происходило в соседнем помещении. Тарану стало неуютно, как и всякий раз, когда он обнаруживал свидетельства манипулирования людьми не им, а кем-то другим, эдакие нити за кулисами кукольного театра. Впрочем, чувство, что за ним наблюдают, никуда не исчезло. Над зеркальными створками виднелась очередная камера.

Хэнк подумал, что этому не будет конца – анфилада с металлоискателями, автоматами и форсунками уходила в беспредельность. Однако стоило металлической плите вновь заслонить проем за спинами визитеров, как почетный караул пробудился к жизни.

– Пропуск, – буркнул один, шагнув вперед.

Таран хотел было по привычке возмутиться, но в последний момент не без труда одумался.

И вновь достал черную метку.

Парень небрежно на нее глянул, кивнул и отступил в сторонку. Пока он и другой его товарищ стояли, направив на безоружных гостей стволы автоматов, двое других отцепили с поясов какие-то брелоки, осторожно вставили в неприметные отверстия и принялись считать с трех до одного. Потом синхронно крутанули руками.

Раздался щелчок.

Происходящее напомнило Хэнку старые фильмы об ограблениях банков, депозитариев и сокровищниц миллионеров. “Кем, в конце концов, он себя возомнил? – думал Таран. – Похоже, никак не меньше чем Президентом. Ну что ж, наверное, у Короля имеются для этого все основания: живые подданные, подати, вооруженные силы и практически суверенная территория. Чем не Запорожская Сечь?”

Зеркальные створки разъехались. За ними обнаружилась комната, которая могла бы показаться просторной, если бы смотрящий знал ее назначение. Таран же, окинув ее беглым профессиональным взглядом, заключил, что это типичная газовая камера, – два метра на полтора, с гладкими металлическими стенами, с которых наверняка удобно соскребать не только мозги, но и свернувшуюся человеческую кровь.

А потом до хозяина Подворья дошло. Мысленная аналогия с ярусом была отнюдь не случайной.

Лифт. Обыкновенный лифт.

“Ведь мы, – успокаивал себя Таран, – еще на поверхности. Король ждет где-то внизу…”

– Прошу. – Автоматчик повел оружием в направлении лифта. – Ничего не трогайте, кабина сама доставит вас по назначению. Поторапливайтесь – Король уже знает о вашем прибытии.

Хэнк невольно ускорил шаги. Затем стиснул зубы от злости. Им, Тараном – создателем лучшей школы! – помыкали, будто он какой-то карманник! И все же для недовольства сейчас было далеко не лучшее время и уж тем более не самое подходящее место.

Бывший гладиатор бросил на автоматчика пронзительный взгляд, словно впечатывая в память черты его лица. Возможно, когда-то они встретятся в темном, глухом тупичке…

Войдя в кабину и оглядевшись, Таран понял, что “трогать” тут было особо нечего. Блестящие хромированные стены, девственно чистый пол и потолок, излучающий ровный белый свет. А больше ничего, за исключением крохотного зрачка видеокамеры. Ни кнопок, ни переговорных устройств, ни рычага или тумблера.

Однако, как только “клопы” вошли в кабину, створки сомкнулись. Все затаили дыхание. Тишина стояла неимоверная. Еще чуть-чуть, и Хэнк начал бы молиться. Как ему казалось, с той минуты как они оказались в бункере, лучшего момента, чтобы их укокошить, Королю еще не представлялось. Это было бы быстро, надежно и почти безболезненно. Однако сам Король, судя по всему, преследовал другие цели.

Дрогнув, кабина ухнула вниз. Движение почти не ощущалось, но желудок Тарана бочком-бочком переместился поближе к точке естественного выведения отходов из организма. Им обоим не особо часто приходилось путешествовать в лифтах.

Места всем хватало, но не то чтобы с избытком. Слева к Хэнку прижимался Хью, справа – Шило. От этого соседства Таран был не в восторге и старался не обращать внимания на запахи и подозрительные выпуклости, имевшиеся у горбуна там, где у обычных людей находятся ребра. О том, что это такое, Хэнк старался не думать.

Секунды падали в пустой стакан вечности. Владелец Подворья ожидал сокрушительного удара в ступни ног, что промчался бы молниеносной волной по лодыжкам, коленям и бедрам, в мгновение ока превращая позвоночный столб в колышущееся студенистое месиво.

Но хромированная кабина, как ни странно, замедлила падение, а затем остановилась – так плавно, что гости почувствовали лишь слабый толчок. В следующую секунду створки разъехались. Как Тарану ни хотелось оказаться на свободе, избавившись от мучительного приступа клаустрофобии, он решил с этим не спешить. Наверное, это поняли и остальные, потому что никто не торопился стать первопроходцем.

– Ну-ка, живее! – прикрикнул Хэнк.

Нож с Топором, стоявшие у самого выхода, услышав грозный рык начальства, рванули наружу. Следом вытряхнулись все остальные. Хозяин Подворья выбрался последним.

Новый “предбанник”.

Как Таран и думал, это был очередной рубеж обороны – № 3 по счету. Тут царил полумрак, рассеиваемый парой тусклых ламп. Темные стены стремились в неоглядную высь. Было страшно представить, сколько метров почвы и укрепленных переборок находится над головой. “Еще немного, – думал Хэнк, – и мы очутились бы в самом Аду, минуя промежуточную стадию биологической смерти. У Короля, возможно, имеется пропуск к черному ходу, где он может видеться со своими предшественниками, а также с другими знаменитыми грешниками. Тут можно навещать собственных жертв…” Совсем как в больнице.