Книга Шпионы, не вернувшиеся с холода - Чингиз Абдуллаев

– Да. И меня иногда тошнило, – ответил Попов.

Опять долгое молчание. И наконец Иосиф Наумович глухопроизнес.

– Остановите машину.

– В чем дело? – спросил его Большаков.

– Я должен срочно с вами переговорить. Один на один. Этоочень важно. Остановите машину, и мы выйдем.

– Нет, – ответил Иван Сергеевич, – пусть остановятмашину, и они все выйдут. А мы останемся в салоне и поговорим.

– Хорошо. Можно и так, – согласился Иосиф Наумович.

Водитель мягко притормозил. Попов, пробормотав какое-топроклятие, вылез из машины. За ним вышли водитель и Караев. Вместе с Поповымони отошли на несколько шагов. Вторая машина затормозила в нескольких метрах отних.

– Сидите, – махнул им Попов.

– Как вы думаете, – спросил он Караева, – о чемони сейчас говорят? Может, у них была какая-то специальная программа и меняпросто использовали как подопытного кролика?

– Не знаю, – ответил уставший Караев, – я думаю,что они сумеют договориться.

Сидевший в салоне автомобиля Большаков спросил у врача:

– Что вы хотели мне сказать?

– Я не назначал Андрею Валентиновичу никаких уколов, –твердо сообщил врач. – Но судя по симптомам, о которых он говорит, ему всевремя кололи глюконат натрия, так называемую сыворотку правды. И без разрешенияникто не мог делать ему подобные уколы.

– Кто мог получить доступ к этому лекарству? – сразуспросил Большаков.

– Только два человека. Я и мой заместитель АлексадраСтепановна. Она имеет право делать подобные уколы. Поэтому я попросил васостановить машину. Если такие уколы делались без моего разрешения и согласия –значит, она действовала незаконно.

– Если сделать такой укол, можно узнать у человекакакие-нибудь сведения?

– Почти все, – ответил Иосиф Наумович. – Особенноесли человек находится в расслабленном состоянии. Он ведь приходил к нам нарелаксацию, уже заранее подготовившись и принимая транквилизаторы. В сочетаниис «сывороткой правды» они дают абсолютный эффект. Она могла узнать любыесведения, которые хотела узнать.

– Черт возьми, – выругался Большаков, – значит,все правильно. Попов ходил к вам на релаксацию, а получал очередную порцию этойгадости и рассказывал ей обо всех секретах, которые знал.

– Возможно, – осторожно согласился ИосифНаумович, – но мы должны сначала поговорить с ней. Узнать, почему она такделала?

– Я знаю почему, – ответил Большаков, – теперь явсе знаю. Бедный Андрей, он даже не подозревал, как именно его использовали.Это как раз тот случай, когда наша особая секретность сыграла против нас ИосифНаумович. Дело в том, что мы искали предателя в наших рядах, которыйинформировал американцев о нашей организации.

– Вы полагаете, что это наш врач? – ужаснулся ИосифНаумович.

– Теперь я в этом убежден. Все встает на свои места. Я дажене думал, что подобное возможно.

Он открыл машину и вышел к ожидавшим его офицерам.

– Мы все выяснили Андрей, – печально сказалБольшаков. – Это действительно ты сдал нашего агента, прибывшего изДублина. Но в этом ты не виноват. Врач вводила тебе каждый раз «сывороткуправды», не получая разрешение у Иосифа Наумовича на подобные уколы. И послекаждого твоего визита к врачам американцы получали информацию. Врач и была темсамым «кротом», которого мы искали.

– Она вернулась в прошлом году из Эстонии каким-то другимчеловеком, – вспомнил Иосиф Наумович. – В первое время она все времяплакала, сидела одна, и я не понимал, что с ней происходит. Потом она призналасьмне, что встретила в Таллине человека, которого раньше любила. Но они не могутс ним встречаться, так как он живет в Эстонии, а она в Москве. И у них неттаких финансовых возможностей, чтобы жить вместе. Она все время рассказываламне о нем, показывала его фотографию.

– Ее завербовали, – понял Караев, – подставилибывшего знакомого и завербовали. Эстонцам нужно было выслужиться передамериканцами, и они устроили подобный трюк.

– Поедем к ней домой, – предложил Большаков. –Ведь она живет одна?

– Да, – тяжело вздохнув, ответил Иосиф Наумович. –Несчастная женщина. Неужели она могла пойти на такое? Она должна была понимать,что рано или поздно ее разоблачат.

– Поздно, – повторил Большаков. – Могло бытьслишком поздно. Поедем за ней. Вы знаете, где она живет?

– Знаю, – кивнул Иосиф Наумович.

«Эта ночь никогда не закончится», – обреченно подумалКараев, взглянув на часы.

Через несколько дне после начала событий. Санкт-Петербург

Он вышел из дома, радуясь солнечной погоде. Сегодня былтакой хороший день. Полковник Изместьев работал в военкомате и считалсяпедантичным, аккуратным, дисциплинированным сотрудником. Его перевели сюда изРостова четыре года назад. И он добросовестно трудился, не вызывая никакихподозрений у своих коллег. Иногда, очень редко, он болел, но все знали, чтополковник имел два тяжелых ранения, полученных в Чечне и Дагестане. Поэтомуникто ему особенно не досаждал. К тому же Изместьев был не просто надежнымсотрудником, но и помогал своим молодым коллегам по работе, никогда и никому неотказывая в помощи. Его любили и уважали. Вполголоса рассказывали, что он имелнесколько боевых орденов и был очень смелым человеком.

Изместьев был родом из Архангельска и поэтому так любилСанкт-Петербург, где прошли его студенческие годы, где он встретил свою будущуюжену. К тому же на севере летом всегда стояли белые ночи, которые навевалилегкую грусть. Изместьев зашагал к своему военкомату. Он посмотрел на часы. Доначала работы оставалось около пятнадцать минут. Полковник обычно проходил этотмаршрут в привычно быстром темпе.

Вот и на это раз он шагал словно на параде, высоко поднимаяправую руку. Он немного хромал после ранения, но старался четко отбивать шаг.Некоторые прохожие, уже знавшие о чудаковатом герое-полковнике, вежливо с нимздоровались. Он отвечал им легким кивком головы. Он уже подходил к своемувоенкомату, когда увидел шагнувшего к нему человека. Изместьев узнал его.

– Здравствуйте полковник, – сказал человек, подойдяближе и протягивая руку.

Рукопожатие было достаточно крепким.

– Доброе утро, – вежливо поздоровался полковник, –что случилось?

– Мне поручено вам передать, – торопливо произнессвязной, – что со следующего месяца деятельность вашей организации будетприостановлена.

– Я вас не совсем понял, – нахмурился Изместьев, –о чем вы говорите?

– Принято решение о ликвидации организации, – пояснилчеловек, – и ваш санкт-петербургский филиал будет закрыт и распущен.