Книга Эмбрион. Слияние - Юрий Мори

– Купи огонек, Антон…

– Ты меня знаешь, – подтвердил Шамаев.

Ему было не по себе рядом с открытым контейнером. Детей, конечно, ему не делать, поздновато, но и лучевую болезнь на ровном месте зарабатывать не хотелось: дозиметр, который он, как и все питомцы, носил пристегнутым к поясу, громко стрекотал, отмечая повышенный фон.

– Собачки мои погибли, – нормальным мужским голосом сказал лохматый. И вот теперь Шамаев его узнал, хотя сам себе не поверил. – Всех сгубили.

– Так ты – Эдик?! Вольтарян? Ты живой, что ли?

– Купи огонек. Ну, купи…

Неизвестно, что и как переключалось в сумасшедшей голове Эдика, но выглядело это жутковато. Он захлопнул крышку контейнера и щелкнул запорами. Чутко следящий за ним Шамаев слегка подвинулся в сторону, но этого было достаточно: на диване уже никого не было, а существо держало ученого за горло когтистой лапой. Вблизи от мутировавшего Вольтаряна воняло тухлым мясом и помойкой. Особенно из пасти: зубы заострились и мешали губам сомкнуться, выдаваясь вперед.

В сумасшедших глазах так и подпрыгивало обещание скорой смерти. Автомат, который Эдик небрежно отстранил, угрожал разве что дивану – направить его во врага было нереально.

– Столько лет не виделись… – голосом далекого родственника, приехавшего к столичным жителям, сказал Шамаев. – Отпусти меня. Я ж тебе не враг. И с собаками твоими дружил всегда…

Вот это была наглая ложь: что Ираида, что Шамаев люто ненавидели Эдиков зверинец, и только решение профессора о его необходимости заставляло их смириться.

– Тош-ш-ша… – прошелестел Эдик, но отпустил-таки горло бывшего ученого. – Собачки недавно погибли… Купи огонек.

Шамаев, конечно же, позвал на помощь – мысленно почти крикнул, но получалась глупейшая ситуация: питомцы, за исключением Ката, все были заняты распределением викингов и рабов. А Кат отмахнулся, велев подождать, хотя наверняка посмотрел, что происходит.

Точнее, недовольно пробурчал:

– Шамаев, дай ему патрон, и лохматый сам свалит, нам он не нужен. А мы – ему. Ну или жди меня, я скоро освобожусь.

Вот и весь разговор, который крайне не понравился бывшему ученому. Похоже, остальные питомцы не спешили на помощь, не воспринимая Эдика как опасность. Голая рациональность, ничего личного. А ему вот сейчас горло разорвут, да еще и кровь выпьют.

– Ты что, не хочешь помочь другому питомцу? Ираида! Кто-нибудь!..

– Перестань орать, дурак, что ли? Дай ему патрон и уходи.

После этого Кат вообще замолчал. Чем это он так занят, интересно было бы знать? Возмущения не было – такие чувства остались недоступны после инициации. Просто чувство неправильности происходящего.

Несправедливости, если бы Шамаев помнил, что это такое.

* * *

Сталкер сидел на верстаке, скинув с него поднявшие гору пыли тряпки, и читал. Да, ну а чем еще можно заняться в мастерской Нифльхейма – только шуршать пожелтевшими бумажками, на которых почерком Рыжего – торопливым, с плохо читаемыми местами буквами – было изложено:

«Привет. Надеюсь, это нашел ты, Саша, но мое завещание обращено к любому читателю этих строк.

Я скоро умру. Сердце прихватывает все сильнее, теперь для этого не нужны ни нагрузка, ни нервы, как раньше. Теперь оно само останавливается, зараза такая. Отстучало свой ресурс. Но это уже никому не интересно, даже мне.

Не знаю, с чего начать, давайте с главного – я был там, в лаборатории. ВСЛБЭ. Круге-в-круге, если так понятнее. Под керамическим заводом. И стал питомцем Гнезда, избранным Великой Сферы и прочим, как они там себя называют. Стал, не сомневайтесь – шар-то оттуда!».

Прервав чтение, Кат покосился на стеклянную сферу, лежавшую рядом с ним. Та самая, что он держал когда-то в руках на этом самом месте. Протянул вперед палец. Молнии, до этого спавшие в прозрачном шарике, ожили и жадно потянулись к его руке, заискрили, упираясь в стекло.

– Вот так номер… – пробормотал Кат.

Стоявший перед ним, но невидимый ни для кого Дервиш жадно читал перевернутые строчки дальше:

«Я стал не совсем человеком. Или совсем не им.

Нас крайне мало, это хорошо. Это все, что останавливает старую жабу от захвата города, окрестностей, всех выживших земель Родины. Но она найдет предсказанного Сферой человека, предводителя, свечу зажигания для своих планов, найдет, она упрямая гадина. И тогда ее не остановить!».

Кат хмыкнул и отложил в сторону первый листок. Всего их было пять или шесть. Ничего нового для себя он не узнал, кроме того, что Рыжий был питомцем.

Так, ну и что дальше?

«Иногда так происходит, Саша, – в детях Гнезда сбивается программа.

Никто не знает почему, а Ира научилась прятать эту информацию от остальных, Сфера ей благоволит. Появляются такие, как я. Бегущие. Часть сознания возвращается обратно, гаснет мысленная связь с Гнездом, здоровье опять ни к черту, но часть способностей остается. Бегущие… Дурацкое название, но не я придумал. Нас таких было несколько, все ушли из лаборатории, но и нормальной жизни среди людей тоже не вышло.

Мы – отбросы. Шлак установки. Сумасшедшие дети злой матери. Я вот тебе наврал про Чистый Град, но не со зла и не ради пустого розыгрыша. Просто хотел, чтобы ты навсегда ушел из Воронежа как можно дальше, без возврата. Не попал в руки Гнезда. Я видел, как реагировал на тебя шар, это почти гарантия, что ты пригоден.

Не спорь с Зосс. Она фанатичка и горе нам всем, что она стала одной из первых в Сфере. Это ее мысли стали основой для такой политики Гнезда, все могло быть иначе. Мы могли бы помочь людям, а Ираида решила их заменить».

В мысли Ката снова ткнулся Шамаев с какими-то паническими воплями, но сталкер отмахнулся от него, как от назойливой мухи. Не до того. Разберется как-нибудь, да и сдохнет – не жалко.

«Я и Книжнику врал про Град из-за этого. Бегите отсюда. Все. Пусть у Гнезда не будет шансов до вас дотянуться. Пусть… Спина болит, в груди что-то горит, эх…

Успеть бы дописать и спрятать записку и шар. Хотя его лучше разбить, но у меня рука не поднимается. В нем – часть моей грешной души. Не могу.

Я бы мог подняться среди викингов, высоко подняться, но на крови – а это не мое. Уж лучше рабом при железках в мастерской. Недолго осталось».

Кат медленно сложил бумажки и сунул в карман. Дервиш смотрел на него, пристально, но молча. Ничем не выдавая своего присутствия. Сработало? Все вместе – должно было. Пусть станет бегущим, не важно, главное, чтобы не вернулся в Гнездо. Этот парень опасен даже больше, чем казалось вечному страннику.

– Вот, значит, как… – словно видя собеседника, тихо сказал Кат. Уж на что Дервиша сложно было пронять, но и у него сейчас по спине стекла полоска холодного пота.

Получилось?

Кат легко спрыгнул с верстака, взял в руку искрящийся шар и запустил им в стену. Брызнули осколки, смешанные с яркой вспышкой света. Дервиш повернулся и пошел к выходу, легко ступая между кучами мусора. Его дело сделано, дальше уж парень пусть сам.