Книга Красная таблетка-2. Вся правда об успехе - Андрей Курпатов

Можно знаменитым блогером стать или на дизайнера выучиться и свою марку одежды сделать, музыкой можно заниматься, а можно в крупную компанию пойти, своё дело открыть… Ещё психология есть – интересное занятие или, для кого-то, программирование, например, – большие данные, искусственный интеллект.

Кажется, что перед нами все дороги открыты, и глаза разбегаются, ведь столько всего можно делать. Но это полная ерунда. Вы на пересадочной станции в метро, на инвалидной коляске, в час пик. Дороги точно есть – вон по ним даже люди шустро передвигаются, но вам от этого не легче.

Вы не можете выбрать любую дорогу – это миф и глупость. Вы можете выбрать лишь ту, до которой способны дотянуться. То есть по большому счёту даже выбирать особенно не приходится.

В «Красной таблетке» я цитировал фразу Теодора Рузвельта: «Делай, что можешь, с тем, что имеешь, там, где ты есть». И это единственно верный подход – вы всегда начинаете с той точки и из того положения, в котором вы находитесь.

Единственное, чтобы я ещё добавил к высказыванию американского президента: и там, где ты есть, надо найти человека, стоящего выше ощутимо тебя, которому тебе надо найти способ быть полезным, а он за это будет готов допустить тебя к себе, чтобы ты мог у него учиться.

Чью бы биографию вы ни взяли – великого учёного, успешного бизнесмена, звезды, – ищите его учителя или даже серию учителей. В случае учёных – это, как правило, научные руководители. У бизнесменов – это или первый работодатель, или старший партнёр. У звёзд сцены – это педагог, режиссёр или продюсер.

У каждой яркой личности всегда найдётся в биографии тот, о кого она когда-то и натёрлась, так сказать, до этого самого блеска.

Кто-то был вылеплен своим мастером буквально целиком. Возможно, один из самых ярких примеров – отношения Селин Дион с её мужем и продюсером Рене Анжелилом. Но такое, конечно, случается нечасто. Рене начал продюсировать свою будущую жену, когда девочке было 12 лет, и занимался этим до последнего дня своей жизни.

Кто-то, как, например, Уоррен Баффет, не устаёт повторять, что научился разумному инвестированию и системному анализу у Бенджамина Грэма – экономиста, профессионального инвестора и основателя стоимостного инвестирования. В компании Грэма Баффет и начал работать на заре своей профессиональной карьеры.

А про учёных в этом разрезе и вовсе говорить смешно – это буквально плеяды исследователей, наследующих друг другу: Иван Михайлович Сеченов учился у Клода Бернара, а у самого Сеченова учились Николай Евгеньевич Введенский и Илья Фаддеевич Цион. Цион потом стал учителем Ивана Петровича Павлова, а Введенский – Алексея Алексеевича Ухтомского. Павлов стал учителем Анохина…

В общем, если мы говорим об учёных, то подобное перечисление и вовсе выглядит как ветхозаветное – Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова, Иаков родил…

Да, есть выдающиеся личности, о которых нам трудно сказать, кто сыграл в их профессиональном становлении столь значимую роль. Например, мы не знаем, кто был «учителем» Льва Семёновича Выготского в психологии. Но он и начал свою карьеру как театральный критик, а не как психолог.

Может быть, таким человеком был его частный учитель Соломон Маркович Ашпиз, который разработал методику обучения детей через «сократический диалог». А может быть – его двоюродный брат Давид Исаакович Выгодский, известный литературный критик и переводчик.

Мы не знаем, кто стал таким учителем для Стива Джобса – может быть, Уильям Хьюлетт (сооснователь и глава компании ”Hewlett-Packard”), которому Стив в свои 13 лет позвонил домой, чтобы попросить детали для своего цифрового частотомера.

Как-то умудрился парень с ходу понравиться легендарному инноватору, так что Стив и детали необходимые ему получил, и место на конвейере по личному приглашению главы технологической корпорации.

А может быть, настоящим наставником для Стива Джобса стал другой Стив – Возняк. По крайней мере, Возняк вспоминает их ещё юношескую с Джобсом дружбу именно так – как его учитель. Но такое случается, что ученики перерастают своих учителей, и это, к сожалению, не всегда хорошо заканчивается.

Как бы там ни было, «значимые другие» всегда есть в биографии успешных людей, и боюсь, что по-другому-то и быть не может. И дело вовсе не в том, что кто-то кого-то спродюсировал, передал в управление кафедру или что-то в этом роде, дело в том, что эти люди умели учиться у своих наставников.

Некоторые любят повторять фразу, что, мол, надо учиться на чужих ошибках. Не знаю, может быть. Но я бы рекомендовал искать людей, у которых можно учиться тому, что у них блестяще получается, – тому, как они думают, как принимают решения, как ведут дела. А ошибки есть у каждого, и это совсем не страшно.

В любом деле, каким бы я ни занимался, у меня всегда были учителя. Иногда даже заочные, но я пытался узнать о них так много, как только было возможно, чтобы максимально точно их реконструировать, понять ту внутреннюю механику, которая позволяет им делать то, что меня так восхищает.

Вот почему я так часто сетую на отсутствие авторитетов в современном обществе, на отсутствие в головах молодых людей того места, на которое они могли бы такой авторитет поставить.

В своих книгах и лекциях я часто пересказываю классический эксперимент Роберта Йеркса, выдающегося психолога, приматолога, в котором шимпанзе низшего ранга обучают хитрому способу доставать лакомство из специального ящика, а потом проворачивают тот же трюк с обезьяной высшего ранга.

Навык вроде бы один и тот же, но сородичи просто отбирают лакомство у обученной обезьяны, стоящей на нижней ступени их групповой иерархии. А вот учатся они воспроизводить этот навык только на примере высокорангового примата, с увлечённостью наблюдая за его действиями.

Этот эксперимент с безальтернативностью доказывает, что мы способны учиться только у тех, кого воспринимаем стоящими выше нас по иерархической лестнице. Впрочем, было бы странно, если бы эволюция учила нас чему-то другому. Те, кто уже чего-то добился, каким-то образом оказались там, где они оказались, поэтому имеет смысл банально повторить то, что они уже умеют.

На ранних этапах карьеры не нужно пытаться выпячивать свои таланты и дарования. Поверьте, если они есть, их заметят. Изначально важно в каком-то смысле даже слепо следовать тем стратегиям, которые реализуют специалисты высокого уровня.

Если они говорят – копать отсюда и до обеда, то надо копать отсюда и до обеда. Важно лишь делать это не тупо, как будто бы вы исполняете какую-то повинность, а детально вникая в то, что происходит, когда вы это делаете, и пытаясь понять, какое это может иметь значение.

На ранних этапах карьеры не нужно пытаться выпячивать свои таланты и дарования.

Моё первое научное исследование касалось изучения истории нескольких экспонатов анатомического музея Военно-медицинской академии. Сказать, чтобы я обожал анатомические препараты, – это вряд ли.