Книга Выданные мужья обмену не подлежат - Арина Ларина

Лариса испытующе смотрела на маменьку, суетливо переставлявшую посуду на столе. Алла Денисовна краснела, бледнела, отводила взгляд и болтала какую-то невнятную чепуху, вычитанную в желтой прессе. За ней тяжелым шлейфом волочилось напряжение.

– Мам, у меня такое ощущение, будто ты хочешь что-то сказать, – не выдержала Лара. – Что ты, как на ковре у директора?

– Да ты сейчас орать начнешь, – усмехнулась мама. Обычно после такого предисловия возникает целый вихрь подозрений и повод для ора хочется услышать немедленно. Нервные клетки не восстанавливаются.

– Что случилось? – обозлилась Лара. – Не надо тут конферанса. Лучше сразу и без предисловий. Что-то с Женькой?

Сын, которого на время устройства личного счастья Лариса сбросила на бабушку с дедушкой, действительно сильно изменился. Во-первых, приобрел привычку похлопывать себя по вихрастой макушке со словами «вари, репа, вари!», как делал это дед. А во-вторых, жаловался на давление и шлепал себя по бокам, сокрушенно качая головой и бормоча «ох, мужики вы бестолковые!»

Лара выпала из процесса и перестала понимать, с кем Женька дружит, что происходит в садике и какие у ребенка вообще возникают проблемы.

– У Женьки мать непутевая, – поведала Алла Денисовна. – А в остальном все в порядке.

– Тогда почему я буду орать?

– У тебя характер поганый. В отца пошла. А еще по глупости орать будешь. Четвертый десяток, а ума не нажила. Всех хороших мужиков разогнала, сидишь теперь. Локти кусаешь.

– Мама! Я не поняла сути претензий. Из мужиков, которых ты числишь хорошими, я в курсе только про Лешу.

– А Стасик? – вскинулась мама.

– Кто? Чего это мы вдруг про Стасика вспомнили? Ты вроде одно время обмазывала его нелицеприятными эпитетами.

– Я? – возмутилась Алла Денисовна. – Что ты выдумываешь? Никого я не обмазывала! Я всегда Стасика считала самой подходящей парой. Ты его по собственной глупости не смогла удержать! Потому что характер у тебя поганый…

– Так, про характер ты повторяешься! Я не просила проводить сеанс психоанализа, а спросила, что случилось, что ты хочешь мне сказать, и почему я должна начать орать?

– Потому что ты всегда орешь, – занервничала маменька. – А Стасик про тебя спрашивал.

– Я не ору! Я нормально разговариваю… – Лариса резко осеклась и обалдело уставилась на маму: – Стасик спрашивал? Каким образом? Он тебе звонил?

– Нет, я его на улице встретила.

– Он же в Америке!

– Приехал по контракту. Будет консультантом в филиале их компании у нас. Это временно, потом, когда снова все наладится, вернется к себе. А Стасик молодец. Похорошел, возмужал, у него там дом, машина, положение в обществе. Я всегда говорила, что он гениальный мальчик!

Судя по объему информации, которым обладала Алла Денисовна, Стас был допрошен по полной программе.

– Мам, а ты уверена, что это он про меня спрашивал, а не ты изнасиловала его рассказами про свою красавицу дочь? – озвучила Лариса самый животрепещущий вопрос. – Кстати, надеюсь, ты не устроила там плач Ярославны с подробностями о моей неудавшейся личной жизни?

Мама так суетливо отвела взгляд, что Лара лишь вздохнула. Ну, разумеется! Теперь этот индюк станет думать, что осчастливит мать-одиночку. Кстати, если он вообще планирует ее осчастливливать.

– Он просил номер твоего телефона, – промямлила маменька. Судя по стыдливому румянцу, номер она Стасу дала, не дожидаясь разрешения дочери.

«То-то мне мой американский Романтик писать перестал, – удовлетворенно подумала Лариса. – Значит, это он. Приехал. В конце концов, он явно изменился. Можно и простить!»

– Ты с ума сошла! – воскликнула Яна. – Простить человека, который тебя так легко предал? Не факт, что это именно Стас тебе писал стихи! И вполне вероятно, что он стал наглым, самоуверенным снобом, который приехал с сытого Запада и планирует купить тебя за чупа-чупс.

– Ха, – неуверенно хмыкнула Лариса, не ожидавшая от подруги столь резкой критики своих планов. – Меня за чупа-чупс не купишь.

– Лара, мне кажется, ты плохо слышишь. А соображаешь и того хуже.

– Зато у меня может устроиться личная жизнь. И я наконец-то получу в подарок мужчину своей мечты.

– А мне кажется, – Яна оценивающе посмотрела на подругу, – это мужчина получит бесплатную прислугу. Родители у него там, здесь ему стирать-убирать некому. Короче, ты самый удобный и дешевый вариант.

– Я так поняла, что он в состоянии нанять прислугу, – гордо вскинула голову Лара. – А я ему нужна не для корыстных целей.

– Ну-ну. Ларик, у них там на Западе принято экономить. Не жди от своего Генечки широких жестов. В общем, я сомневаюсь в чистоте его помыслов.

– Это ты не в нем сомневаешься, а меня недооцениваешь, – нахмурилась Лара.

Она и сама много в чем сомневалась. Но когда подруга советуется, ей хочется услышать подтверждение ее собственных мыслей, а не какие-то там неаргументированные возражения.

Золотой сентябрь улетел из города на крыльях листопада, оставив после себя облысевшие бульвары, грязные лужи, набрякшее сырое небо и депрессию. Жизнь перекрасилась в серые тона и стала похожа на старое платье: и выбросить жаль – воспоминания одолевают, и носить дальше глупо.

На фоне всеобщего упадка сил и позитива загорелая, счастливая Маришка выглядела, как Золушка в похмельной утренней очереди за пивом.

– Смотреть на тебя завидно, – честно призналась Лариса. – Выглядишь возмутительно. У нормальных людей нездоровая бледность, прыщи, морщины и даже седые волосы, а ты выбилась из стаи гусей и изображаешь лебедя. Но мы за тебя радуемся, наступив на горло собственной жабе. Да, Ян? Радуемся?

– А как же! – рассмеялась та.

Подруги собрались у Маришки, вернувшейся с курорта и собиравшейся хвастаться.

Поскольку компьютеры она не любила, а если быть честной, никак не могла освоить, все фотографии послушный Петя распечатал, и теперь они огромной, пестрой кучей лежали на ковре в гостиной.

– Вот это я на фоне океана. – Маришка с сожалением посмотрела на умопомрачительную картинку райской жизни, где она красиво сидела в набегавшей на берег волне.

– Да, – трагически простонала Лариса. – Зачем тебе Петя? Отдай нам! Мы тоже хотим туда, где вот так. А то шлепаешь тут по слякоти, а где-то пальмы, песочек…

– У каждой медали есть оборотная сторона, – заметила Маришка. – Фотка красивая, но сколько проблем потом! Песок в трусы забивается, коленкам жестко. В общем, я полдня мучилась, пришлось купальник поменять и коленки маслом мазать. За мной от этого масла след в воде тянулся, как за подбитым нефтяным танкером.

– Ладно, не утешай нас. Все равно завидно, – потянулась к другим фотографиям Яна. – Молодцы вы. Так и надо жить. А то в старости вспомнить будет нечего.