Книга Слуги Карающего Огня - Сергей Волков

Зугур и Луня спустились вниз и присоединились к выбирающим оружие будущим спутникам. Те, впятером, сидели в Оружейной, небольшой каморке за ведущей наверх лестницей. Стены Оруженой были сплошь увешаны мечами, щитами, бронями, копьями, луками, тяжелыми боевыми секирами и прочей воинской справой.

Кто-то водил куском пористого точильного камня по лезвию меча, кто-то подбирал стрелы, кто-то примерял к руке метательные дроты с тяжелыми широкими наконечниками. Зугур подвел Луню к висящему на крюке бронзовому арскому шлему, высокому, с острым гребнем и спускавшейся на уши и затылок плетеной из широких колец мисюрой:

— Примерь-ка, господин, думаю, в пору он тебе будет! Этот шлем подарил хозяину прежний правитель Ар-Зума, Ар-Мет, прозванный Серебренной Шапкой.

Луня с благоговением снял с крюка тяжелый шлем, поправил кожаную, подбитую мехом, подкладку, и надел, расправив мисюру так, что она легла на плечи, словно рыбья чешуя. Помотал головой, проверяя, не скособочится ли при движении — нет, шлем сидел, как влитой. И впрямь, в пору!

— Бери, господин, хозяину он ни к чему, а мне маловат будет! — Зугур улыбнулся, и странно смотрелась на его суровом лице белозубая улыбка словно камышовый кот вдруг оскалил зубы, готовясь к смертельному броску.

Луня поблагодарил вагаса, снял шлем, и потом, повинуясь внезапному порыву, вдруг сказал:

— Зугур, не зови меня господином. Прошу тебя! Не в наших обычаях заводить себе слуг, а уж коли идти в поход, на ратное дело, то и вовсе невместно, чтобы вои меж собой неравными были! Давайте-ка, други, выпьем вкруговую и забудем на том, что вы в рабах ходили!

В Оружейной повисла тишина — слуги Веда отложили свои дела и с удивлением смотрели на молодого рода. Зугур молча вышел, а когда вернулся, то принес с собой большой медный ковш и кувшин с арским медом, терпким и крепким. Луня налил ковш до краев, взял его двумя руками, как держали роды братины на тризнах и пирах в вожевой хоромине, поднял и сказал:

— Хочу я, род Луня, выпить за то, что бы Руй дал нам силы сполнить задуманное, а Влес — мудрости понять увиденное! Слово мое крепко, и каждый, кто выпьет со мной из братины сей, братом мне и учителю моему, волхву Шыку, будет, и пойдем мы за него в огонь горючий, в воду ледяную, и на смерть лютую, как велит войский закон и родский обычай!

Луня обнажил левое запястье, цогским кинжалом провел по коже у основания ладони, дождался, пока несколько капель крови упадут в мед, и протянул ковш и оружие Зугуру.

Вагас смешал свою кровь с медом, потом то же проделали и все остальные. Луня принял освященный алой рудой напиток, отпил из ковша и передал его Зугуру. Тот принял посудину, одной рукой ухватился за медную выгнутую рукоять, поднял и сказал свои слова:

— Я, Зугур, сын Гура, вождя Зеленого коша, с сего часа не раб боле, и не господин буде, и пью я за слово свое — отныне пойду я по своей воле за родами Луней и Шыком за край земли и неба, и приму смерть за них, как за сыновей матери своей, и в том буду прям и стоек!

Следующим ковш взял рыжебородый, грузный мужчина, из тех, про которых роды говорят: «поперек себя шире». Он, единственный из слуг Веда, не знал родского, и Зугур перевел Луне его слова:

— Он говорит, что родился далеко на закате, за землями ахеев, и принадлежит к народу этрос, чьи глаза вечно глядят в Великое Закатное море, и зовут его Фарн. Он клянется светлым месяцем на небе и лепестками священного цветка Э, что пойдет за тобой и волхвом до конца. Он благодарен вам — вы избавили его от клятвы, что дали его вожди арам, когда продавали его за связку мечей и десяток копейных наверший. Он клянется клинками этих мечей, это серьезно!

Ковш перешел к следующему. Им оказался уже знакомый Луне по поимке Гендиода желтолицый парень из страны Ом с коротким и смешным именем Чу. Он просто сказал, что пройдет до конца весь выпавший ему путь, и сложит голову за любого из спутников своих, лишь бы другой смог пройти дальше и исполнить нелегкий долг…

Пелаги Марвин и Барвин, рослые близнецы тридцати зим от роду, поклялись быть братьями всем, с кем выступают завтра в поход, и последним ковш взял сухопарый, неулыбчивый Сур, родом из Диких лесов, что лежат на восход от Ар-Зума. Он дольше всех служил Веду, и причин жаловаться на хозяина у него не было, кроме того, если всех остальных, а в особенности Зугура, поход приближал к их родным местам, то Сура, наооборот, уводил в далекие далеки.

Однако и он поклялся в вечном побратимстве, потому что, как понял Луня, свобода для него была дороже. Ковш вернулся к Луне, и он сделал последний глоток, замыкая замешанный на крови круг. Все, теперь все они, дети разных народов и стран, говорившие в прошлом на разных языках, стали побратимами, и жизни их принадлежали отныне друг другу…

И словно разом рухнула невидимая преграда, отделявшая Луню от остальных членов их отряда — будущие спутники уже не отводили глаз, да и разговаривать стало легче — не звучало больше через слово «господин, не угодно ли…».

Мужчины сели вкруг и пошел серьезный разговор — как держаться в будущих боях, кто каким оружием лучше владеет, кого на лук ставить, а кому тяжелую секиру вручить. Заодно, как-то само собой, выбрали старшим в воинском деле Зугура — вагас с детства жил среди аров, и в совершенстве владел арскими приемами боя и любым арским оружием, а уж лучше него на свете не было, с этим соглашались все.

Отобрали брони, мечи и копья, пелаги взяли себе по луку — их народ славился своими мастерами стрелового боя. Фарн, как самый сильный из всех, снял со стены громадную, гремам под стать, бронзовую секиру, обоюдостороннюю, с торчащей на конце пикой.

Луня, увлекшись войскими делами, чуть было не пропустил полночь. Спохватился, почуяв — Шык ждет его! Пора было идти к Веду, за прощальным даром мага…

* * *

Вед ждал родов в гадальном покое, сидя в глубоком и широком деревянном кресле, вырубленном из цельного комеля необхватного горного кедра. Маг казался совсем старым и уставшим, и Луня понял, что слова Веда о том, что Звездная Башня в скором времени может стать его гробницей, были похожи на правду.

— Проходите, садитесь… — тихим голосом сказал маг Шыку и Луне, махнув рукой в сторону лавки у стены: — Прежде чем я одарю вас своим прощальным даром, хочу спросить — каким путем ты намерен вести свой отряд в Зул-кадаш, о Шык?

Волхв прищурился и ответил:

— Думаю я, что двинем мы через Перевал, выйдем к Дому Корча (Сердце Луни радостно забилось!), по Малому Ходу спустимся вдоль Серединного на юг и выйдем в Великие Степи, а потом, обойдя с заката большое озеро Кровавой воды, закатным краем Проснувшихся гор проникнем в Зул-кадаш…

Вед покачал головой:

— Камни и кости, соль земная и перья птиц открыли мне, что эта дорога не принесет вам удачи. Хуры, что выгнаны в Великую Степь, жить там не могут, им привычнее горы, и они ищут другие места. Разведовательные отряды хуров идут по Малому Ходу на север, обследуя западные отроги Серединного. Если вы попадетсь им на пути, вас убьют.