Книга Чародеи - Андрей Смирнов

Руки Дживрина, лорда–банкира, также украшают кольца — их намного больше, и каждое выглядит столь же роскошно, как и сам хозяин. Пышные одежды и множество украшений сразу вызывают ассоциации с богатым купцом или магнатом.

— Кажется, явились все, кто хотел, — заметил Сольт, Бессмертный Полководец. — Не пора ли начинать?

— Для чего на этот раз ты собрал нас, Дайнеан? — высокомерно бросил Карфакс.

— Может быть, для того, чтобы обсудить события, происходящие на юго–востоке, близ города Стиржеу? — процедил Алгарсэн, Повелитель Камней. — Убит мой ученик и вассал, а его земли захвачены. Это нарушает все договоренности.

— Ничто не нарушено, — немедленно отозвался Волкозуб. Его облик вдруг стал другим: голова человека вытянулась, покрылась чешуей и превратилась в змеиную. — Вернулся законный хозяин земель.

— Закон на моей стороне. Территориальные владения зафиксированы и определены.

— О нет, мы всего лишь договорились не отбирать их друг у друга, — ехидно возразил Гасхааль. — Мой брат, однако, в это время был вне игры и договор не заключал. Следовательно, он ничего не нарушает.

— По–твоему, любой не принявший договор имеет теперь право посягать на наш суверенитет, а нам остается лишь утираться? — презрительно бросил Алгарсэн.

— Конечно, — произнес Бессмертный Полководец прежде, чем Гасхааль успел ответить. На устах его блуждала улыбка. — Любой может свободно посягнуть на наши владения… однако теми же правами в его отношении обладаем и мы… поскольку о и вне договора.

Алгарсэн усмехнулся. Намек был более чем прозрачен.

— Равным образом, ничто не препятствует любому из нас помочь ему отстоять свои земли, — парировал Волкозуб. Сольт холодно посмотрел па него. Не отводя взгляда, Волкозуб добавил: — У него есть не только враги, но и друзья.

Гасхааль тихо засмеялся. Сунул руку под плащ, извлек ворону и нежно почесал ей шею. Кажется, намечавшееся противостояние его забавляло. Алгарсэн с неприязнью посмотрел на птицу. Когда–то, возможно, эта ворона была могущественным колдуном, демоном или даже богом… Но теперь это была просто ворона, и не больше.

— Сегодня мы собрались не для того, чтобы спорить о землях. — Дайнеан поднял руку. Его спокойный голос и призывающий ко вниманию жест каким–то образом разрядили копившееся в воздухе напряжение. — Нападение на вашего ученика, милорд Алгарсэн, — ваша личная проблема, и, полагаю, вы сможете разрешить ее самостоятельно… тем или иным образом.

— Несомненно… — буркнул Повелитель Камней.

— Три года назад мы бросали кости, кому изучать ту странную аномалию, что появилась на сене ре, у Селкететхар, — продолжал Дайнеан. — Как вы помните, удача улыбнулась лорду Гасхаалю, и сегодня он готов любезно поделиться с нами результатами своих изысканий.

Вороний лорд кивнул.

— А что, разве эта Обитель представляет какую–то угрозу? — недоуменно поинтересовался Карфакс — Меня не было на прошлой встрече, просветите.

— Нет, для нас с вами опасности она не представляет, — сообщил демону Бессмертный Полководец. — Но у нее довольно своеобразный лекем–лет, в силу чего в нашем теплом дружеском кругу имел место быть спор теоретического характера, что же это: неумелая попытка вторжения в Темные Земли кого–то со стороны или некая болезнь метамагического поля, своего рода раковая опухоль на теле мира…

— Побывав там, я переменил свое мнение, — сказал Гасхааль. Многие из лордов с любопытством повернулись к нему. — Угрозу это образование несет. Это и раковая опухоль, и вторжение — все вместе. Дело в том, что лекемплет Небесной Обители — это зародыш нового мира. Но это не новый самостоятельный мир, а образование, претендующее на то, чтобы заменить существующую реальность. В самом себе оно не имеет сил для бытия — однако будучи нацеленным на то, чтобы породить новую метрополию, нуждается в силах для дальнейшего роста. Чужих силах. Этот лекемплет — паразит. Он не опасен лишь потому, что появился недавно и не успел еще расшириться. Эмиссарам Обители удается убить лишь самых слабых из нас, но с каждой новой смертью ее лекемплет становится сильнее. Сила убитого делается частью нового порядка, его рабой, покорной ангелу–хранителю. Все персонализации Сил они желали бы уничтожить, начисто стереть из бытия, но не сами Силы. Мы нужны им — в обезличенном, безвольном состоянии, как механические законы природы, не имеющие собственной воли и власти, навсегда застывшие в неком одном определенном состоянии и полностью предсказуемые…

— Желать они могут все что угодно, — пренебрежительно перебил Гасхааля Карфакс. — Если бы неуемные желания сами по себе представляли какую–нибудь опасность, мироздание уже давным–давно развалилось бы. С чем связана твоя уверенность, что этот лекемплет несет реальную угрозу?

— Даже незначительная болячка может погубить организм, если позволить ей развиться, — ответил Повелитель Ворон. — С каждой захваченной Силой Обитель становится сильнее. Если не остановить ее сейчас — то потом…

— …будет поздно? — усмехнулся Йархланг, Повелитель Падали. — Ты этим нас пугаешь? Хочешь принудить нас выступить совместно против незначительной угрозы, чтобы потом иметь возможность описать совместное действие, предпринятое по твоему настоянию, так, как выгодно тебе, истолковать его как следование твоей воле?

— Не понимаю, о чем ты, — усмехнулся Гасхааль. «Не вышло… — подумал он. — Жаль».

—^Хотя всем известно о вашей вражде с милордом Иархлангом, — вкрадчиво произнес Бессмертный Полководец, — в том, что было сказано, есть определенное рациональное зерно. Милорд Гасхааль, вы действительно хотели сказать, что если ничего не предпринять сейчас, то потом такой возможности у нас уже не будет и Небесная Обитель из довольно забавной организации фанатиков превратиться в не выдуманную, а подлинную угрозу? Вы готовы в этом поклясться своей Силой?

— Я хотел сказать, что потом цена ее уничтожения будет намного дороже, чем теперь, — ответил Повелитель Ворон. — Как бы ни были мы сильны, мы связали себя с этим миром, здесь находятся Средоточья многих из нас, и происходящая замена реальности нас неизбежно заденет. В прямом противостоянии мы победим. Но если мы отложим сражение, то станем слабее и, даже победив, утратим часть своей власти — потому что ослабеет сам мир, с которым связана эта часть, и неизвестно, сумеем ли мы потом вернуть все к тому положению дел, которое было до появления Обители. Поэтому действовать нужно сейчас.

Карфакс и Алгарсэн попытались что–то сказать, но одновременно с ними начал говорить Дайнеан, и его голос, спокойный и размеренный, мгновенно заглушил шипящий хрип, который издавала глотка демона, и четкое, идеально выверенное, звучание фраз Повелителя Камней.

— Милорд, — произнес Дайнеан, — удалось ли вам узнать, чем вызвана эта аномалия? Вы упоминали, что это не только болезнь, но и вторжение. Чье же?

— К сожалению, этого мне не удалось выяснить, — покачал головой Гасхааль.

«Столько пафоса, и что в итоге? — насмешливо подумал Сольт. — Ничего. Он толком не сумел выполнить миссию, получения которой три года назад так упорно добивался…»