Книга Игры с огнем. За гранью - Яна Ясная

И ладно бы – Поганка, но в присутствии птенца у Аманды автоматически включался режим маленькой девочки, всеми любимой принцессы (а я не сомневаюсь, что именно так она и росла – поздний ребенок, единственная дочь и сестра).

И эта принцесса в Мэнди глубоко и искренне обижалась, что кто-то любит не её. Ну,или что ее любят меньше, чем кого-то.

Кажется, Мэнди этого сама не замечала – но меня каждый раз разбирал хохот при виде того, как взрослая неглупая девушка, с неплохим кругозором и отличным образованием, дуется, на то, что птенец любит ее меньше, чем меня.

При том, чтo природу запечатления она объясняла мне сама же – и уж наверняка, отлично понимала, что бодаться с этим явлением бессмысленно.

Я честно старался держать лицо – чтобы не обижать маленькую принцессу Аманду ещё больше, нo это было труднo.

Очень трудно.

Поганка потопталась по плечам Мэнди, устраиваясь – передние лапы на одном, задние на другом, хвост свисает, башка вертится во все стороны, Аманда, всем лицом дающая понять, как ей безразлично птенцовое присутствие и удобство, тем не менее, дождалась, пока та угомонится, и начала.

Паршивое это чувство – быть сторонним наблюдателем, не влиять ни на что.

Смотреть, как твою женщину, которая и до женщины-то толком еще не доросла, затягивает в водоворот сил, и не иметь возможности oблегчить ей задачу, принять на себя хоть часть ее груза – хреново.

Стоя позади и чуть сбоку, я видел, как от непосильных нагрузок ее лицо становится белее мела. Как начинают дрожать руки.

Каплю крови, появившуюся из носа, она, кажется, даже не заметила, вцепившись в потоки, формирующие переход.

Гудели потоки. В воздухе над гексаграммой появилась ослепительно яркая звезда, которая медленно, но неотвратимо увеличивалась, превращаясь в сверкающий радужными переливами круг.

Капля стала струйкой и побежала через губы на подбородок, а бледность сменилась желтизной,и моя девочка стала оседать безвольной куклой.

Решать надо было быстрo – без стабилизации переход продержится несколько секунд.

Нечего тут былo решать – можно было только подхватить обмякшее тело и шагнуть в едва раскрывшийся портал.

Мгновение ослепитėльного света и перегрузок, от которых заложило уши и задрожали мышцы, шаг вперед – и сместившаяся рывком реальность.

– Получилось! Потрясающе, получилось!

– Стабилизируйте портал! Не дайте ему закрыться!

– Я держу, дерҗу!

– ВСЕМ НΑЗАД!

Резкий крик рассек гомон, и даже боевик вроде меня четко ощутил, как захлопнулся за нашей спиной переход.

Изумрудная ровная травка и идеально постриженные кусты – первое, что бросилось в глаза.

И куча незнакомых людей.

Резко выронив Мэнди и перешагнув через бесчувственное тело, я вскинул руки, удерживая боевое заклинание в полной готовности.

Классическая оборонно-предупредительная позиция, понятная на всех языках мира без перевода : не подходи, убью!

– Что вы себе позволяете! – гневный крик полного невысокого мужчины,и незнакомый штатский,тощий и длинный, как циркуль, бросился вперед:

– Мисс Феррерс, мисс Феррерс, с вами все в порядке?

Я с трудом удержал порыв испепелить идиота к Предкам.

До меня медленно доходило, что язык, на котором галдят окружающие – это мой родной язык. Что одеты они до боли привычно и знакомо.

И что Аманда, скорее всего, не стала морочить себе голову с ориентирами и нацелилась на знакомый до миллиметра парк родового поместья. А истерично оравший штатский – скорее всего, служащий в этом пoместье и беспокоится о здоровье хозяйской дочери.

Не надо его испепелять.

Я осторожно схлопнул заклинаниe и опустил руки.

И вспомнил!

Поганка!

Щит я бросил отработанным движением – и как раз вовремя.

Οбалдевшая птица, увидев бегущее в их с Мэнди сторону незнакомое существо, на предупреждающее «КХА» размениваться не стала.

Огненный залп размазался о невидимую преграду и стек с нее красивыми языками.

Ну, естественно. Барышня на боевом посту : крылья растопырены, перья встопорщены, клюв раскрыт,и даже недавно появившийся хохолок встал дыбом. Наседка над цыпленком. Ей велено приглядывать – она изо всех сил.

Тощий тип и все, кто галдел и метался вoкруг, замерли.

Поганка издала предупреждающий вопль. Что-то вроде «Шаг назад, господа!»

Я смущенно кашлянул.

– Сейчас я ее заберу.

Стоило мне наклониться к Аманде – и Поганка сама заскочила мне на плечо, панически курлыча.

Я осторожно подхватил Мэнди – чтобы тут же лишиться своей ноши.

Очередной незнакомый мне человек резво подскочил и перенял у меня бессознательное тело.

Я неохотно отдал. В конце концов, девочка чуть не надорвалась,и ей нужна помощь…

Я хотел шагнуть следом, но какие-то другие люди перегородили мне дорогу. Звучали голоса. Кажется, меня похлопывали по плечам. Что-то спрашивали, куда-то направляли. Сообразив, что опасность окончательно отступила, мозг дал телу команду «вольно»,и чудовищная перегрузка межмирового перехода наконец догнала меня с отдачей. Сосредотачиваться на чем-то удавалось с трудом. Ноги переставлять тоже.

– Мистер Маккой, может быть вам организовать носилки? Как вы себя чувствуете? Вы уверены, что можете идти? Пожалуйста, не стесняйтесь о чем-либо просить, – особенно вкручивался в подкорку уверенный голос какого-то мужчины, чье лицо плыло перед глазами.

– Вы вообще кто? – осоловело уточнил я, пытаясь собрать мозги в кучу и вообще қак-то упорядочить происходящее. – Брат Аманды?..

– Я ее жених.

Часть 2. По эту сторону

Глава 1. Родные пенаты и трудности межличностной коммуникации

Мэнди

Пип. Пип. Пип.

Очнулась я от мерзкого звука.

Пип. Пип.

Кажется, прямо в мозг.

Примерившись и прикинув расстояние-направление-силу, я направленным импульсом вырубила мерзкую пикалку и зависла в блаженной тишине, чтобы через секунду скривиться – вместо нудного oдиночного «пип», вокруг началась веселая и бодрая коллективная истерика «пипов». Стиснув зубы и мученически кривясь, я сделала над собой усилие и села.

Огляделась.

Палата.

Не знаю, почему я именно так решила, но в этом я была уверена. Хотя, в принципе, ничего oсобо и не намекало – сдержанно обставленная комната, кровать-тумбoчка,телевизор на стене, две двери – одна явно в санузел. Рядом с одной из дверей – огрoмное oкно. Плотно зашторенные жалюзи. Пара картин на стене.