Книга Дом в Тополином Лесу - Кэтрин Ормсби

Судя по календарю, принесённому Ли из школы в начале учебного года, сегодня был День благодарения. Последний четверг ноября был помечен соответствующей подписью, напечатанной мелкими красными буквами. Во всём остальном мире эти красные слова имели значение. Но здесь, в восточной части Тополиного Дома, последний четверг ноября был самым обычным днём.

– Это праздник для больших семей, – сказал Винс Феликсу, когда тот, будучи помладше, наивно спросил у отца: «А мы почему не празднуем День благодарения?»

Феликса это объяснение удовлетворило, хотя впоследствии он узнал, что и люди с совсем крошечными семьями лакомятся в этот день индейкой под клюквенным соусом и смотрят по телевизору парады. Это его не особо заботило. Куда больше его тревожило, что за стеной, в западной части Тополиного Дома, его мама и брат всё же празднуют День благодарения. Конечно, как уверял Ли, никакого шикарного пира у них не было – одна только добротно просоленная ветчина, запеканка из стручковой фасоли и пекановый пирог. А на этой неделе Феликс видел, как Ли возвращается из города с покупками, сгибаясь под весом больших бумажных пакетов.

Феликс с отцом покупных продуктов не ели. Обычно они тушили овощи, собранные в садике, разбитом за домом, и этим и питались. К тому же выздоровевшие пациенты Винса по праздникам часто приносили им корзины с домашней едой. Готовили они неплохо, но их кушанья не шли ни в какое сравнение со стряпнёй Джудит Викери. В Дни благодарения Ли всегда приносил брату большущий кусок пеканового пирога. Но сегодня всё было иначе. Феликс по‐прежнему не разговаривал с Ли, не встречался с ним в оранжерее. А если нет встреч, то и пирогов, разумеется, нет.

Феликс жалел, что тогда оттолкнул брата, решив скрыть свои чувства. Он ведь не собирался так долго молчать. Но с каждым днём раскрыть рот и начать разговор становилось всё сложнее. Внутри у Феликса росло и крепло чувство стыда – стыда за своё наказание, за то, что он так долго сторонится брата, хотя Ли единственный, кто способен его понять. Но наступил День благодарения, семейный праздник, и Феликс решил, что надо сделать шаг к примирению.

Он вышел в оранжерею. Ли сидел там и читал толстую книгу, лежащую у него на коленях. Под ногой у Феликса скрипнула гнилая половица, и брат поднял глаза.

– Чего ты хочешь? – спросил Ли. Он заговорил с братом впервые за две недели, и начался этот разговор довольно недружелюбно.

– Снова с тобой разговаривать, – ответил Феликс.

Они молча уставились друг на друга. На стёкла обрушился порыв мощного ноябрьского ветра, и они жалобно задребезжали.

– Он всё‐таки запер тебя в подвале? – тихо спросил Ли; Феликс кивнул. – Прости. Это всё я виноват.

Феликс покачал головой:

– Я сам за тобой увязался. Из-за меня ты считаешь себя виноватым, но это и впрямь не твоя вина.

Ли перевёл взгляд на книгу, которая лежала у него на коленях. Феликс подошёл к брату так близко, что разглядел обложку из змеиной кожи. Он уже видел эту книгу в библиотеке Уипплов, под стеклом. Но не мог взять в толк, как же брату удалось её достать. В груди у Феликса вдруг что‐то болезненно щёлкнуло, дыхание перехватило от жуткого чувства. Они с Ли столько дней не разговаривали, что теперь он и понятия не имеет, что происходит в жизни брата.

– Мы с Гретхен её достали, – пояснил Ли.

Феликс ответил не сразу.

– Раньше я думал, что с Договором уже ничего не поделаешь, – сказал он.

– А теперь?

Феликс нервно покосился на восточную часть дома.

– Поговорим об этом в другом месте.

Ли закрыл книгу, и мальчики вышли из дома. Минут пять они шли по лесу в сторону города. Ли молча прижимал к груди Книгу Ритуалов, спрятанную под зимним пальто, и тяжело дышал сквозь шарф. Феликс остановился под клёном. Несмотря на то что первый снегопад уже прошёл, кроваво-красные – будто от натуги – листья упрямо держались на ветках. Ли смотрел на брата по‐новому – на его лице читалось то ли любопытство, то ли восторг, и Феликса охватило ещё большее волнение, чем раньше.

– Если вы с Гретхен Уиппл всерьёз думаете, что Договор можно уничтожить, я готов попробовать, – сказал он.

Ли просиял:

– Правда?

Феликс кивнул:

– Я много об этом думал. Очень много.

– Я тоже. С ума сойти, теперь ты на моей стороне! Боль между рёбер у Феликса запульсировала с новой силой.

– Я всегда на ней был, Ли. Мне просто хотелось уберечь тебя от беды. С Договором шутки плохи. – Ему вдруг послышалось шипение красной свечи – свечи всегда шипят, прежде чем потухнуть, – и он вспомнил, как его наказал господин Смерть. – И это ещё слабо сказано.

Феликс схватился за кленовый лист на одной из нижних веток, сорвал его и завертел черенок в пальцах.

– Я устал смотреть, как умирают люди. Мне ведь всего тринадцать. А я это каждый день вижу.

– Да, тебе повезло куда меньше, чем мне, – отрывисто проговорил Ли. – Ты ведь живёшь с самим господином Смерть.

Воцарилась недолгая тишина. Феликс посмотрел на Ли, а Ли на Феликса. Оба безмолвно признали правду, которую знали всегда.

– Ты не виноват, – сказал Феликс.

– Знаю, но мне всё равно совестно.

Феликс сделал глубокий вдох:

– Напрасно ты это. Лучше расскажи про ваши с Гретхен приключения.

Ли достал книгу из‐под пальто. На обложке блеснула золотистая надпись «Книга Ритуалов», и внутри у Феликса всё перевернулось, хотя он и ожидал увидеть именно эти слова.

– Мне столько нужно тебе рассказать! – воскликнул Ли, протягивая брату книгу. – Мы с Гретхен, э-э-э… ненадолго её позаимствовали. Я её всю ночь читал. Сегодня мы встречаемся у школы, чтобы решить, что делать дальше.

– А что в этой книге?

– Давай лучше присядем, – предложил Ли.

Братья опустились на промёрзшую землю.

– Смотри. Тут собраны не только Ритуалы, – сказал Ли, возвращаясь к самой первой странице, – но и их история. А ещё рассказы о заклинателях и их деяниях. И о Тенях.

Ли заскользил пальцем по странице, вдоль двух столбцов мелкого текста. Феликс прочёл заголовки, выведенные зелёными чернилами, – под каждым из них была новая история.

ГОСПОЖА ПАМЯТЬ В ПЕРВОМ СИРОТСКОМ

ПРИЮТЕ БУН-РИДЖА, 1801

ВСТУПЛЕНИЕ УИППЛОВ В МЭРСКУЮ ДОЛЖНОСТЬ

ПРОМЫШЛЕННОСТЬ: ОТКРЫТИЕ КОНСЕРВНОГО ЗАВОДА В ФИЗЕРСТОНЕ

– История Бун-Риджа! – ахнул Феликс.

– Я узнал много нового. Например, что заклинатели отнюдь не всегда злодеи. И не всегда думают лишь о том, как бы поработить весь город и обогатиться. У них есть цель. Благородная, по словам Гретхен. Они заботятся о своём городе и охраняют его жителей. Для Теней существуют определённые законы, которые помогают их контролировать, и заклинатели следят за тем, чтобы они соблюдались. Во всяком случае, должны следить. Смотри.