Книга Средневековье. Полная история эпохи - Кэтрин Грейс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тем не менее жизнь богатых и благородных вдов отнюдь не была сахарной. Дело в том, что в глазах хозяйственных англо-норманнов, которые чуть ли не первым делом после завоевания Англии заботливо составили список «бесхозных» богатых вдов и наследниц (Register of Rich Widows and of Orphaned Heiresses), вдовы тоже были своего рода передаваемым имуществом. Они так же, как и наследницы, должны были появляться при дворе и принимать распоряжения короля о новом браке. Или не принимать, пока не подворачивался достойный с точки зрения вдовы кандидат, которого одобрил бы и король. Нет, норманны не обездоливали богатых вдов и наследниц, они просто передавали их вместе с их имуществом в качестве награды тем, кого отдельно взятый король хотел наградить. Уже Генрих Первый пытался как-то охранить вдов и наследниц от ущемления прав и принуждения к новому замужеству, но на практике получалось плохо. Женщина могла выкупить себе право не выходить замуж, но стоило это дорого. Иногда столько же, сколько все ее состояние. Дело было не в мужском шовинизме, дело все в той же королевской политике централизации власти и имущества в руках короны…
Распространившаяся с 1300 года практика совместного владения имуществом облегчила положение вдов: они стали наследовать автоматически. На практике же это означало, что пока жива мать и хозяйка владений, ее наследники будут довольствоваться тем, что она им по доброй воле выделит. А ведь вдова могла выйти замуж и иметь сыновей от нового мужа. Так получилось, например, с состоянием, которое собрал епископ Бурнелл в бытность свою министром короля Эдварда I. Епископ по заведенной традиции оставил все племяннику, который вскоре неожиданно умер, оставив наследницей свою сестру, Мод. Мод вышла за Джона Ловелла, который был вскоре убит в битве при Бэннокберне.
Сын, тоже названный Джоном, родился уже после гибели отца и стал наследником состояния. Но Мод вышла замуж снова, и снова по договору о совместном владении имуществом. От второго брака у нее было два сына, которые и стали основными наследниками округлившегося состояния. И сын Джона Ловелла удовольствовался только малой частью того, что ему оставил отец.
Разумеется, многие мужчины были в курсе опасностей, ожидающих их кровных наследников, и принимали порой свои меры, чтобы этого не случилось, уже заключая брачные договоры. Некоторые завещания были составлены так, что замужество вдовы значительно уменьшало ее вдовью долю, или же определенная часть земель супруга вообще оставалась за пределами договора о совместном владении имуществом.
Если бы можно было, я бы написала эти слова заглавными буквами, да еще и цветом выделила бы. Потому что вдовье право — это самое важное право в жизни средневековой женщины. Почти все, кто пишет романы и снимает фильмы о Средневековье, делают ошибку именно в этом — в непонимании разницы между правами женщины вообще и теми, которые она могла получить по вдовьему праву.
Жена, как я уже говорила, была как бы частью мужа, она пользовалась всеми привилегиями в соответствии с его статусом и отдавала приказы от его имени. Но сама она была практически во всем недееспособна, большая часть ее прав на какую-то социальную и экономическую деятельность сводились к тому, чтобы действовать от имени мужа. То есть общее право гласило, что «муж и жена являются единым правомочным субъектом, как являются единым телом, и этим единым субъектом (телом) является не жена, а муж».
Но вот муж умирает, и что за этим следует? Как ни странно, но вдова наследовала не только положенную ей часть имущества, в большинстве случаев она наследовала так же и права мужа. Вдова лорда получала право сама управлять поместьем, вдова ремесленника — руководить его мастерской и заниматься его ремеслом, вдова купца — самостоятельно заключать торговые сделки, вдова фермера продолжала арендовать полученную им землю и обрабатывать ее.
Как пишет Мортимер: «Жена портного может сама стать портнихой, или, если смотреть шире, женщина может заниматься любым из более сотни известных ремесел — даже стать оружейником или купцом. Маргарет Расселл из Ковентри — главный пример очень богатой провинциальной женщины-купца. Из одной только экспедиции в Испанию она привезла товаров на 800 фунтов. Женщину, которая распоряжается таким капиталом и организует международные торговые экспедиции из Ковентри, трудно назвать угнетенной».
Даже единственная в истории женщина-шериф была таковой по вдовьему праву. Там вообще была любопытная ситуация: должность была наследственной в семье дамы, но сама она, будучи женщиной, не имела права ее занимать, поэтому шерифом был ее муж — по наследственному праву жены. Но, овдовев, она получила возможность сама занимать эту должность — по праву покойного мужа.
Конечно, в большинстве случаев продолжать занятие мужа самостоятельно было довольно сложно, и женщинам приходилось прибегать к мужской помощи — нанимать работников, а иногда и вовсе спешно выходить замуж, чтобы дело не простаивало. Но эти решения они могли принимать самостоятельно, не говоря уж о том, что брачные контракты состоятельных вдов, естественно, составлялись в их пользу, и во втором браке женщины нередко имели намного больше прав и свобод, чем в первом.
Кстати, статистика говорит о том, что в Англии большинство вдов либо выходили замуж в течение первых двух лет после смерти мужа, либо уже не выходили вообще. Подозреваю, что оставшееся меньшинство — это как раз в основном те, кто заключал второй брак по любви. А большинству все же диктовали условия практические соображения. Если муж был необходим по экономическим причинам (допустим, долго тащить крестьянское хозяйство без мужчины было точно невозможно) или если вдова была слишком богата, поэтому на ее следующем браке настаивали родня или сеньор — тогда приходилось искать нового мужа и побыстрее. А если такой необходимости не было, женщины предпочитали сохранить свою свободу и независимость. И свои вдовьи права.
Как же закончить главу о средневековых женщинах? Рассмотрением вопроса, где, как и на каких условиях работали женщины в Средневековье. Но как ни неожиданно это выглядит на первый взгляд, переход от вдов к работающим женщинам нужно обязательно делать через анализ завещаний.
Для начала несколько слов о том, могли ли женщины оставлять завещания? Да, могли. В. Л. Филаретова в статье «Внутрисемейные имущественные отношения в Лондоне второй половины XIII — первой половины XIV в.: опыт гендерного анализа завещательных актов» приводит такие данные: «Во второй половине XIII века женщины оставили 54 завещания, а в первой половине XIV века — 233». В дальнейшем количество оставленных женщинами завещаний все росло, как, кстати, и число выигранных вдовами дел по поводу наследства их мужей — женщинам нередко приходилось судиться то с родственниками покойного мужа, то с Церковью. Чаще всего это происходило из-за того, что покойный урезал чью-то долю, а чью-то, наоборот, сильно увеличил, и в результате разбираться приходилось через суд.
Однако большая часть сохранившихся женских завещаний написана вдовами. Замужняя женщина без разрешения мужа ничем распоряжаться не могла. Правда, не забываем о брачном контракте — там обычно прописывалось, кому переходит ее приданое, если женщина умрет раньше мужа. Чаще всего оно передавалось ее дочери или дочерям. А поскольку другого личного имущества у замужней женщины обычно не было, то и в завещании не было нужды.
