Книга Консервативная революция в Германии 1918-1932 - Армин Молер

24 С момента появления первого издания наше изображение фёль-кише было обвинено в излишней карикатурности. От подобного образа пытались дистанцироваться не только фёлькише, но компетентные лица. Примером подобной критики может стать письмо В. О. от 27 мая 1968 года. «Однобокое представление о фёлькише как о странных чудаках — что, конечно, в известной степени было справедливо — дает неверное представление о них. В действительности же фёлькише были более устойчивыми чем, например, национал-революционеры. Они смогли укрепить свои позиции после Первой мировой войны и могли указать путь в будущее, но не смогли это сделать. В то же самое время фёлькише сохранились даже в настоящее время, например, в Австрии. Патриархом Фёлькише является Фридрих Людвиг Ян, этот бородач со старо-тевтонским жеманством отринул Меттерниха, чем уже обнаружил некоторые из особенностей фёлькише движения. Тем не менее, это движение оказало широкое воздействие, а именно, с одной стороны через основанное гимнастическое движение (оплот фёлькише), которое было сугубо положительным явлением, а с другой стороны, через многочисленные работы, в которых было сформировано понятие «народности». Фёлькише находятся в рамках традиции освободительных войны и церкви святого Павла [в которой заседали делегаты первого германского парламента], а Ян и его последователи преследовались как мнимые «якобинцы». Слова, сказанные 70-летним Яном в церкви Святого Павла актуальны даже сегодня: «Единство Германии было мечтой моей жизни, было утренней зарей моей молодости, солнечным светом моей зрелости, а теперь это вечерняя звезда, которая провожает меня в вечный покой». После этого любые насмешки о бородачах из числа фёлькише кажутся неуместными. Если дело дошло до пробуждения общегерманского национального самосознания (что в зависимости от места можно либо приветствовать или порицать), то это есть несомненная заслуга в первую очередь фёлькише. Во времена старой Австрии, когда шла борьба национальностей, они отстояли немецкую самобытность, способствовали защите немцев на границах и за рубежом. Это объясняет, почему они всё ещё активны в Австрии (хотя им здесь тесновато и они не чужды некоторых предрассудков). Они также вдохновили немецкую науку, нельзя забывать о братьях Гримм, которых также можно отнести к родоначальникам фёлькише. Германистика и индогерманистика, лингвистика, диалектология, миология, фольклористика — все эти научные дисциплины обязаны фёлькише движению». (AM 1971) ными деятелями внутри других групп. А это означает, что данный пустующий зазор становится пространством, в которое без какого либо отпора устремляются желающие предложить собственное решение головоломки, относящейся к изначальному происхождению.

Все эти черты придают фёлькише движению причудливость, но в то же самое время нельзя недооценивать их влияния на актуальные процессы. Например, становится самоочевидным, что значительные массы отошли от Церкви. И внезапно в самом центре Европы возникают многочисленные религиозные общины, которые не относятся ни к одному из ранее известных вероисповеданий. И этот один из самых удивительных знаков времени междуцарствия, в котором мы всё еще продолжаем пребывать. В действительности очень сомнительно, что фёлькише движение надо представлять как результат мыслительной деятельности нескольких безумных профессоров, как это часто случается. Конечно, подобные фигуры вместе с их адъюнктами, исследовательскими советами и учителями сельских школ были главными носителями этого движения. Однако их писательство никогда не смогло бы привести к успеху, если бы для этого не была подготовлена почва.

По этой причине один из исследователей фёлькише религиозности францисканский монах Эрхард Шлюнд предпочитал выражаться крайне осторожно: «Война христианства против старогерманского язычества вовсе не была бесповоротно закончена, когда Бонифаций срубил дуб Донара. Даже после общей победы христианства и после христианизации немецких племен эта борьба продолжилась в форме партизанской войны, ведомой в душах, в вероисповедании, в религиозных обычаях. Пожалуй, всегда имелись люди, которым Вотан был дороже, чем Христос. Сегодня кажется, что длившееся на протяжении веков неявное противостояние вновь вышло на открытое поле битвы».

4.3. Вторая группа: «младоконсерваторы»

«Младоконсерваторами» первоначально называлась только некоторая часть того, что мы сейчас будем описывать, используя это имя. Изначально этот термин использовался для обозначения некоторого количества теоретиков, которые объединились после 1918 года под идейным руководством Мёллера ван дер Брука и вокруг барона Генриха фон Гляйхена. Однако в обобщающем смысле мы используем это обозначение для описания промежуточной группы, которая расположилась между фёлькише и национал- революционерами — обе эти группы являются крайними точками, по которым можно вести отсчет.

В широком понимании все эти три группы являются «консервативными», так как они открыто выступают против линейной системы мира. Однако специфическое использование слова «консервативный» в названии второй группы указывает, что данное течение, скорее всего, придерживается интерпретации консерватизма как сохраняющего образа мышления. Приставка «младо» намекает на отстранение от прошлого консерватизма, который является «старым» и вместе с тем «реакционным».

Однако по сравнению с двумя соседними группами у младоконсерваторов революционная составляющая отступает на второй план. У фёлькише ярче выражена их революционная воля, так как они стремятся устранить из истории отрезок от истоков до сегодняшнего дня, полагая его печальной ошибкой. Национал-революционеры также более революционны, так как для них всё пришло в движение — и вследствие этого они хотят уничтожить исторический мир. Поскольку «линейные» образы, используемые при характеристике сути «Консервативной революции» не являются отчетливыми, то можно говорить о том, что и фёлькише, и национал-революционеры стремятся к одной и той же цели, только первые через радикальный прорыв обратно в прошлое, а вторые через такой же радикальный прорыв, но только вперед, в будущее.

Но как можно было бы описать образец срединной группы — младоконсерваторов? Если фёлькише видят [в людях] нечто подобное сырью, еще не оформившееся само по себе и пребывающее в сотоянии покоя, то национал-революционеры не до конца сформированное, теряющее твердость, но пришедшее в движение, то определяющим фактором у младоконсерваторов является образ дробной фигуры. Если для фёлькише национальным идеалом является неприкосновенная германская древность, то младоконсерваторы полагали безупречной исторической формой, в ходе которой Германия развивалась, средневековую империю.

Если у фелькише мы бесконечно наталкиваемся на упоминания «расы» и «народа», то у младоконсерваторов мы вновь и вновь обнаруживаем слово «империя». Под ней подразумевается не сплоченное национальное государство с унифицированной народностью, но смесь народов, созданная мечом завоевателя. Она скорее является надгосударственным формированием, которое базируется на высшем принципе и отдельный народ передает его систематику всем остальным народам и племенам, которые переносят её в свою частную жизнь. В этом смысле ни второй рейх Бисмарка, ни третий рейх Гитлера не являлись империями. И первый, и второй были государственными формами, которые колебались между национальным государством и империалистическим государством. «Рейх» не может