Книга Агентство "Золотая шпилька". Дело парикмахера Любочки. Бес в ребро - Ирина Меркина

Ее собеседник снова вздохнул.

— Я собирался вам посоветовать… Нет, не вам, вам это не нужно… А Танечке я много раз советовал быть осторожней. Но она считала, что осторожность — такой же пережиток прошлого, как партийная цензура, как архитектура этого кошмарного здания, в котором мы с вами сейчас находимся. Она принадлежала к новому времени, только не понимала, глупенькая, что это время еще не наступило.

Он замолчал, грустно поцокал языком, покачал головой, прикрыв глаза, и Любочка подумала, что монолог окончен. Но Леонид Матвеевич вдруг посмотрел на нее пристально и внимательно, а потом подмигнул и взялся за бутылку. Но наливать ему пришлось только себе, потому что Любина рюмка стояла почти нетронутая. Леонид Матвеевич энергичным кивком заставил ее выпить с ним вместе и, посмотрев, как она морщится, справедливо констатировал:

— Не любите коньяк. Женщины вообще не понимают этого напитка. О чем мы говорили?

— О Тане и об осторожности, — подсказала Любочка.

— О Тане и об осторожности! Таня и осторожность были две вещи несовместные. Она ничего и никого не боялась. Хотя ее пугали, случалось. И, видимо, в конце концов поняли, что человека, который не боится, можно остановить только одним способом.

— Это как же? — дрожащим голосом спросила Любочка.

— Физически, моя дорогая. Да-да. Вам в вашем парикмахерском деле не приходится сталкиваться с таким страстями. А ведь и у вас опасная профессия. Ваши клиенты могут случайно сболтнуть что-то лишнее, и вы станете обладателем бесценного сокровища…

— Сокровища? — пискнула Любочка, больше всего опасаясь, что он спохватится и прервет свои хмельные откровения.

— Как вы думаете, милая, что является самой большой ценностью на земле? Золото, нефть, брильянты? Нет! Информация. За нее отдают несметные сокровища, за нее убивают.

Он опять прикрыл глаза.

— Да не может быть! — поразилась Любочка. — Разве Таню убили? Она разве не попала…?

— Под машину? — вскинулся Леонид Матвеевич. — Разумеется, Люба, она попала под машину. Это был несчастный случай. И по воле этого несчастного случая за рулем сидела некая мадам, чей отец является одним из крупнейших олигархов нашего времени. И уж совсем случайно накануне в прессе появилась статья об очередных темных делишках этого олигарха. Знаете, откуда журналистам стало известно, что он натворил?

Любочка помотала головой.

— От вашего покорного слуги! А от кого я получил компромат? Вот этого никто не знает, вернее, не должен был знать. От Татьяны Георгиевны Важовой, моего старинного друга и постоянного информатора. А где Татьяна добыла эти сведения? Не знаете? Правильно, и я не знаю. Меня это никогда не интересовало. Я могу только догадываться. В Танином издательстве выходили книги самых разных авторов, в том числе и ныне живущих сильных мира сего. Другие властители дум, или, как сейчас их называют, ньюсмейкеры, были связаны с журналами, которые выпускал тот же холдинг, — давали интервью, покупали рекламу. Татьяна встречалась с кучей народа, многое слышала, а поскольку была очень умной женщиной, то умела делать выводы из услышанного. Но она была еще и очень практичной, поэтому превращала свои знания и выводы в деньги. Она продавала их мне.

— Вы журналист? — спросила Любочка, пытаясь ухватить суть в потоке слов, многие из которых были ей незнакомы.

— Я? Да, можно сказать, журналист, хотя это чисто номинально. У меня сейчас такое небольшое полуофициальное информационное агентство. Я собираю слухи, сплетни, подозрения и продаю их в разные издания. Если про Киркорова и лесбиянок, то в желтую бульварную прессу. Если про «Газпром» и акции — в серьезный экономический таблоид. Журналист предпочитает прийти за жареной уткой ко мне, вместо того чтобы выслеживать и отстреливать ее самому. Это стоит ему чуть больше, но выходит быстрее и качественнее, а для прессы актуальность дороже денег. Мне ведь тоже эти факты достаются не за красивые глаза. Навар небольшой, зато я при деле. Я платил Тане за информацию и говорил об осторожности, поэтому совесть моя сегодня может быть спокойной. Но совесть — капризная дама, если она не хочет успокаиваться, ее никак не уговоришь…

— Но Леонид Матвеевич… — сказала Люба, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно простодушнее. — Я, может, чего не понимаю… Только, по-моему, у олигархов есть всякие, ну, киллеры или кто-то в этом роде. Зачем же свою дочь посылать?

— Я не олигарх, а потому ответить вам не могу, — почему-то резко ответил Танин знакомый. — Наверное, и у них не всегда все гладко и просчитано. Бывают и спонтанные поступки. Олигархи и их родственники — такие же люди, как мы, не стоит об этом забывать.

Он говорил как бы сам с собой, и Любочка совсем плохо его понимала.

— А вы точно знаете, что Таню убили? — спросила она, покосившись на бедную Клавдию.

— Милая моя, я не знаю абсолютно ничего. Но я старый газетный волк, и жизнь научила меня, что бывает все что угодно и не бывает ничего случайного. Вот такой парадокс. Ясно вам?

— Не особенно, — честно сказала Любочка.

— Ну и слава богу. Не надо думать о страшном. Просто выпейте за Таню. Больше вы ничем ей не поможете.

— Хороший человек, — с чувством сказала тетя Вася, когда, опираясь на Любину руку, ковыляла вниз с четвертого этажа, — денег принес. Будто бы должен был Тане за работу, не успел отдать. Бывают же порядочные люди. Ох, Клава, Клава…

— Моих мозгов не хватает, — чуть не плача заявила Любочка. — Давайте думайте вместе со мной.

Она ехала в машине с Наташей и Сережей, которые подвозили ее домой, и пыталась передать им разговор с Леонидом Матвеевичем. Даже это получалось плохо, потому что, если убрать интонации, острые взгляды и множество непонятных слов, «хороший человек» ничего толком не сказал.

— Бедный Любчик, — пожалела ее Наташа.

— Рассуждай системно, — посоветовал Сергей. — Погиб человек, женщина. Существуют три версии ее смерти. Первая — несчастный случай. Подтверждается Леной и вашим, как его, Папой Карло.

— Барабасом! — фыркнула Наташа.

— Не суть. Вторая — ее убили из-за информации о некоем олигархе, которую она передала в газеты. Подтверждается совпадением — наезд совершила дочь олигарха.

— И еще Леонидом Матвеевичем, — добавила Любочка.

— Леонид Матвеевич подтверждает лишь то, что он получил от пострадавшей компромат на олигарха. Причем, судя по тому, что он тебе говорил, Любаша, эта ваша Таня достаточно часто поставляла ему информацию на самых разных людей, но никто ее за это не убивал. Жаль, ты не узнала, что это была за информация, ведь не за все людей убивают. И я с тобой согласен, вряд ли олигарх поручил бы такое грязное дело своей дочери.

Наконец, третья версия…

— Ревность! — вскричала Наташа. — Таня была любовницей мужа той женщины, которая ее задавила, то есть любовницей Колосова. А что? Подтверждается тетей Васей и Любой.