Книга S-T-I-K-S. Существование - Артем Каменистый

Получается, в городе съедают всех или почти всех людей, но затем они опять там появляются, причем непонятно откуда. И такое веселье повторяется раз за разом.

Попахивает тем еще бредом, но Чавка отсутствие логики нисколько не смущает. Ему безразлично, откуда приходят новые люди, да к тому же в больших количествах, это слишком высокие материи для его убогого уровня интеллекта.

Но все же ума скооперироваться с Трэшем у уродца хватило. По его мнению, того должны уважать все без исключения претенденты на вкусную еду, и таким образом не придется страдать от нападений конкурентов. Время и силы можно без остатка посвятить охоте на деликатесы, что позволит наедаться каждый день до отвала.

Приятно услышать, что тебя считают ходячим пугалом абсолютно для всех, вот только практика показывает обратное. Достаточно бросить беглый взгляд на свою броню, чтобы заметить отметины, оставленные теми, кто, может, и побаивается Трэша, но это не мешает им пытаться ему навредить.

Чавк, кстати, тоже выглядел потрепанным жизнью. На его спине и груди просматриваются уродливые шрамы, левая ладонь наполовину отсутствует, от нее чем-то отсекло кусок вместе с мизинцем и безымянным пальцем. На расспросы Трэша тот кое-как сумел ответить, что это сделала вкусная еда, съесть которую не получилось, потому что она активно воспротивилась гастрономическим намерениям людоеда. Вроде как гремела огнестрельным оружием, проделав сквозную дыру и изувечив руку, а может, и что-то еще применила, выведать внятные подробности не получилось.

Негативный жизненный опыт научил Чавка осторожности, это заметно по тому, что он, как и Трэш, старался не выбираться на просматриваемые издали места. Попытки расспросить о подробностях его страхов провалились, похоже, тот даже не осознавал, что чего-то боится, действовал непродуманно, на инстинктах.

К счастью, местность благоволила тем, кто не стремился показывать себя во всей красе. Первое время двигались исключительно по лесу, пробираясь через просеки, дороги и поляны бегом, да и в чаще сильно скорость не сбавляли. Разве что Чавк иногда тормозился, пытаясь поймать птичку, мышку или ящерицу, а один раз не побрезговал запихать в рот здоровенную извивающуюся гусеницу. Трэш его увлеченность мелкой живностью не разделял, в таких случаях брезгливо морщился и торопил «охотящегося» спутника.

В одном месте наткнулись на некрупное озеро. Чавк первым делом обнюхал уткнувшийся в тростник легковой автомобиль, затем забежал по пояс в воду, пытаясь поймать выглянувшую из камышей утку. Та даже не стала пускать в дело крылья, просто отплыла на глубину. Гнаться за ней спутник не стал, объяснив это тем, что в воде слишком холодно.

Вспоминая свои приключения, Трэш не мог с ним не согласиться. Волна, из-за которой он оказался на мертвой земле, чуть до костей его не проморозила.

– Далеко еще до города? – спросил у отряхивающегося Чавка.

– В городе хорошо, в городе вкусная еда.

Спутник ответил в своей обычной манере. Похоже, концепцию времени и расстояния он воспринимает не так, как Трэш. У него все сводится к вкусной еде и каким-то непонятным моментам, в которые она периодически появляется.

Срочно нужен более качественный источник информации. Трэш не уставал себя ругать за то, что не додумался до этого раньше, скрываясь в набитом едой уютном супермаркете. Ведь у него была возможность и «странных» допрашивать, и тех, на кого они охотились. Но ни вопроса никому не попробовал задать, сутками тупо набивал брюхо и отсыпался, как сурок по зиме.

Пора исправить эту оплошность.

Весь вопрос – как? Если подобные Чавку понимали его прекрасно, но при этом, в силу бестолковости, общаться с ними почти бесполезно, Вторые говорят на языке, который Трэшу хорошо знаком, но он на нем ни слова не может вымолвить.

Вот как прикажете с ними разговаривать?

* * *

Город увидели, когда выбрались из леса. Но это не означало, что Трэш и Чавк оказались на открытом месте, дальше тоже можно скрытно двигаться по лесополосе, протянувшейся вдоль широкой асфальтированной дороги. Только вначале пришлось совершить короткий рывок по пшеничному полю, а затем их скрыли заросли. Где-то они были густыми, где-то не очень, но в целом прикрывали достойно.

Дорога очень напомнила ту, по которой Трэш добрался до первого в своей сознательной жизни города. Такой же качественный асфальт, там и сям брошенные машины и разбросанные возле них кости. То и дело встречались бредущие в одном направлении «странные», от обычных людей они, как правило, отличались лишь дерганой моторикой, грязной одеждой и выдающей их издали вонью – смесью миазмов испражнений и чего-то специфически-кислого, ни на что другое не похожего.

Кислятиной и от Чавка изрядно попахивало, а вот прочего почти не ощущалось. Трэш уже понял, что каннибалы каким-то образом, со временем, изменяются. Причем на первых стадиях они почти неотличимы от обычных людей, на них даже одежда есть. Ее нижние детали сильно пачкались нечистотами, но у спутника ни единой тряпки не осталось, он или снял их, или они полопались, не налезая на его преобразившуюся фигуру.

Дорога нырнула под железнодорожный мост, лесополоса заканчивалась невдалеке перед ним. Чавк, остановившись за последними кустами, сказал:

– Дальше город. Дома. Много домов. В домах вкусная еда. Лучше не идти туда так. Лучше пойти так.

На последних словах спутник указал вправо, на жиденькую лесополосу, тянувшуюся вдоль железной дороги. Она мало где могла служить надежным укрытием, но, за неимением лучшего, использовать можно.

Прежде чем выйти из-за куста, Чавк поглядел вверх и покрутил головой. Он так регулярно поступал, если приходилось выбираться из-под крон деревьев.

Трэш, заинтересовавшись его поведением, спросил:

– Ты зачем вверх смотришь? Чего-то боишься? Что тебя там пугает?

Поспешно перебегая через дорогу, спутник проурчал:

– Смерть.

– Какая смерть? – Показалось, или Чавк поежился и заодно, пожалуй, впервые за все время ответил односложно-четко, не попытавшись все свести к излюбленной теме:

– Жужжит. Громко. Потом смерть. И нет вкусной еды.

Интересно, что бы это значило? Все, что касается вероятных угроз, Трэша интересовало в первую очередь. Он с первых минут, едва себя осознав, снова и снова сталкивался с неприятными сюрпризами этого странного мира и не сомневался, что хватает неизвестных опасностей. Слишком мало он здесь прожил, чтобы успеть познакомиться со всеми.

Неизвестность – очень плохо.

Как же досадно, что спутник, явно немало повидавший, неспособен внятно поведать о своих злоключениях.

Надо искать альтернативный источник информации. Причем срочно, пока не нарвался на новую беду.

И без того отметин на бронированной шкуре предостаточно…

Железнодорожная насыпь чуть дальше сошла на нет, а затем показалась стрелка – за ней вместо двух рельс тянулось четыре, они плавно расходились попарно. Лесополоса здесь становилась рваной, еще сотня метров, и вообще исчезнет. Но это не так уж странно, потому как и там имеются укрытия: бетонные стены, невзрачные коробки промышленных зданий, там и сям стоящие отдельные вагоны и составы разной длины, козловые краны, штабели шпал и прочее-прочее.