Книга Русь Татарская. Иго, которого не было - Константин Пензев

6. Южный Китай – испокон века заселялся народами, отличными от ханьцев, а именно – чжуанами, мяо, яо и др. Так, народность чжуанов (самоназвание – бучжуан, бубу и др.), крупнейшее национальное меньшинство КНР (численность – 16,18 млн. человек), населяющее главным образом Гуанси-Чжуанский автономный район, разговаривает на языке тай-кадайской языковой семьи (китайский принадлежит к сино-тибетской семье). На тайских языках также разговаривают народы Таиланда, Лаоса и Мьянмы (Бирмы). По религиозной принадлежности чжуаны анимисты (частично, под китайским влиянием – даосисты), они представляют собой один из древнейших народов Южного Китая, его предки создали государство Наньюэ (207–111 до н. э.).

Собственно ханьские области Китая занимают не такую уж и большую площадь. Во-первых, территории выше Великой китайской стены это уже Северный Китай, т. е. Монголия, Маньчжурия и Синьцзян, а эти земли исторически ханьцам никогда не принадлежали, с запада исконные ханьские территории граничат с Тибетом, который соотносится с китайской историей так же, как Таджикистан с российской, а на юге Китая располагается пояс территорий, жители которых определенно связаны с народами Вьетнама, Таиланда и Лаоса.

Таким образом, Китай представляет из себя, образно, как бы некий цветок, разрезанный пополам, сердцевина которого прижата к морю, а по краям этой сердцевины располагается пять лепестков или же, что точнее, пять силовых щитов, ограждающих ханьское ядро, – Южный Китай, Тибет, Синьцзян, Монголия и Маньчжурия. Прошу заметить, что российская цивилизация (она же геополитический Хартленд) устроена подобным же образом.

Хартленд, как генератор индоевропейских народов (если все-таки принять теорию о Восточной Европе как прародине индоевропейцев) имеет следующую конструкцию. Его ядро, т. е. вышеуказанные территории Центрального, Северо-Западного, Южного и Приволжского ФО, окружено со всех сторон буферными территориями, служащими хартленду броней. К слою такой брони автор относит Белоруссию и Украину на западе, Сибирь и Дальний Восток на востоке, Казахстан на юге. Данные территории особенно важны именно как защитные элементы силовой организации. Кроме вышеназванных земель, подчинение которых или союз с которыми особенно важен, можно еще выделить так называемые «лимитрофные», буферные, территориальные образования, располагающиеся на границе цивилизаций. Например – Литва, Латвия, Эстония. По отношению к Китаю подобным лимитрофом является Внешняя Монголия.

Исходя из каких принципов китайское правительство решало некоторые территориальные вопросы? Вопрос, к примеру, с Синьцзяном решался при Цинах следующим образом. Как утверждает Д.В. Дубровская, в том случае, когда Синьцзян находился под контролем китайского правительства, ему требовалось меньшее количество солдат для поддержания «естественной» границы по Памиру, немногочисленные горные проходы которого, в случае необходимости, несомненно, было более просто оборонять, чем защищать непосредственно внутренний Китай[173].

Логика приверженцев идеи обладания Синьцзяном была проста: «Если из-за невыгодной географической позиции обороны надо было увеличивать общее количество солдат, то пропорционально увеличивалась сама цена национальной обороны. Это объясняет тот факт, что Цяньлун смог демобилизовать часть своей армии после того, как были завоеваны Джунгария и Восточный Туркестан, и появилась возможность экономить деньги на содержании войск. Это было особенно выгодно, т. к. богатый южный Синьцзян мог взять на себя значительную часть расходов по обеспечению армии и гарнизонов»[174].

Вэй Юань (1803–1861 гг.), один из наиболее известных историков цинского периода, считал, что будет несравненно выгоднее охранять границу к западу от Синьцзяна, вместо того чтобы, отказавшись от этих земель, приблизить ее к Пекину. «Вэй Юань ощущал нестабильность положения Китая в Синьцзяне, он отдавал себе отчет в русско-английском противостоянии в Центральной Азии и предполагал, что британские политики опасались российского проникновения в Афганистан и северо-западную Индию. Позиция русских представлялась ему идеальной, чтобы потеснить «Владычицу морей» в этой части света»[175].

Начиная с 50-х годов ХХ века китайское правительство предпринимает достаточно много усилий по переселению в Синьцзян этнических китайцев (хань). Данные усилия связаны, прежде всего, не со стремлением решить какие-то демографические проблемы «стержневого народа», а со стремлением увеличить политическую устойчивость в этом важнейшем геостратегическом регионе. Руководство КПК придерживается подобной этнической политики и в отношении Тибета, Маньчжурии и Внутренней Монголии.

Так вот, рассуждая о геополитическом строении Китая, следует отметить, что ханьские территории являются центром китайской цивилизации вовсе не в силу выдающихся национальных качеств ханьцев (собственно китайцев), несмотря на то, что и они имеют немаловажное значение, а в силу выдающихся природных условий данного ареала. Почему наши друзья китайцы так впечатляюще многочисленны? Потому что зоны тропического, субтропического и умеренно-теплого приморского климата позволяют снимать два-три урожая зерновых в год.

Регион в среднем и нижнем течении Хуанхэ, известный как Центральная равнина, занимает 30 % пахотных земель страны. Регион в среднем и нижнем течении Янцзы также относится к регионам с высокой концентрацией пахотных земель – 21 %. Вот эти два региона (по совокупности 51 % пахотных земель), очевидно, и составляют продовольственную основу Срединного государства. Даже в северо-восточных регионах Китая средняя урожайность риса, по сообщению агентства Синьхуа от 24.07.06, достигала в последние пять лет 65 центнеров с га[176], в юго-восточных она еще выше.

Население Китая распределено по его территории крайне неравномерно: основная масса ханьцев концентрируется в долинах рек Хуанхэ, Янцзы, Чжуцзян и на востоке Сунляосской равнины (северо-восток страны), а национальные меньшинства, при всей своей относительной малочисленности (55 официально признанных нацменьшинств, составляющих около 90 млн. человек, согласно переписи 2000 г.), занимают до 60 % территории страны и проживают во Внутренней Монголии, Тибете, Синьцзяне, на территории исторической Маньчжурии и во многих периферийных провинциях и в приграничных районах.

Численность населения только двух ханьских провинций: Хубэй (60,2 млн. человек, по данным 2004 г.; 9-е место в списке провинций по населенности, территория 0,186 млн. кв. км) и Хунань (97,2 млн. человек, по данным 2004 г.; 1-е место в списке провинций по населенности, территория 0,212 млн. кв. км) больше численности всего населения Российской Федерации[177] со всеми ее 17 075 млн. кв. км.