Книга Как Китай стал капиталистическим - Нин Ван

Вторым, более заметным, институциональным изменением стала перестройка китайской правовой системы[143]. Во время «культурной революции» законы не соблюдались и даже председатель KHF Лю Шаоци не смог отстоять свои основные права. Пострадали большинство китайских лидеров эпохи Дэн Сяопина (в первую очередь сам Дэн), и неудивительно, что они стремились изменить правопорядок. Прежде чем заняться другими вопросами, постмаоистское правительство направило усилия на реформу в области права. 5 марта 1978 года на Первой сессии

ВОНП 5-го созыва была принята третья Конституция Китайской Народной Республики, восстановившая положения о прокуратурах и судах.

Дэн Сяопин, по его собственным словам, был сторонником «правовой демократии». Принимая японскую делегацию 28 июня 1979 года, он сообщил гостям:

Мы должны укреплять как демократию, так и правовую систему потому что оказались неэффективными. В целях укрепления демократии надо улучшить нашу правовую систему. Вез масштабной демократии и надежной правовой системы ничего нельзя, сделать. Мы сильно пострадали от хаоса и потрясений…

Действительно, на протяжении многих лет мы жили без законов и правовой системы. Нa этой сессии Всекитайского собрания народных представителей мы сформулировали семь законов. Некоторые из этих законов содержат статьи, которые пересматривают положения Конституции… Это было необходимым условием для создания политической ситуации, которую отличают стабильность, единство и энтузиазм. Если мы не добьемся такой политической ситуации, мы не сможем реализовать программу четырех модернизаций После окончания этой сессии мы должны, разработать ряд законов. Нам недостает многих необходимых гражданско-правовых норм. Мы также должны принять множество законов, регулирующих экономическое развитие, например о предприятиях. Принятых законов не хватает. Нам нужно принять около ста законов, которых у нас нет. Поэтому впереди много работы, и это только начало. Мы должны способствовать становлению демократии и правовой системы. Это как две руки: если у человека одна рука слабая, он не сможет ничего сделать3'.

Позже, выступая перед членами правительства 13 декабря 1979 года, Дэн Сяопин вернулся к этой мысли, признав, что «[наша] правовая система нуждается в укреплении… Правовой демократии нужна систематизация, чтобы система и законы не менялись при смене руководства или изменениях во взглядах или приоритетах. [В прошлом] люди часто считали, что слово вождя – закон; несогласие с мнением вождей приравнивалось к нарушению закона… Когда речи вождей менялись, негласно менялись и законы» (цит. по: Shen 2000: ix). В течение нескольких лет после выступления Дэн Сяопина было издано множество законов, охватывающих уголовное, гражданское, экономическое и административное право, в том числе новая Конституция 1982 года, которая действует до сих пор (изменения в нее вносились четыре раза – в 1988, 1993, 1999 и 2004 годах). В период 1978–2008 годов китайские законодатели приняли 229 федеральных законов. В настоящее время действуют всего восемь законов, введенных до 1978 года (Gilboy, Read 2008: 155).

Еще больше поражают успехи в законотворческой деятельности, касавшейся особых экономических зон. 1 июля 1979 года в Китае был принят Закон о паевых совместных предприятиях с китайским и иностранным капиталом. Он был воспринят как «важная веха в развитии законодательства» (Clark, Murreil, Whiting 2008: 381) и свидетельствовал о том, что Китай, дабы заручиться доверием на международном уровне, готов привлекать иностранные инвестиции и твердо намерен придерживаться законов. 13 декабря 1981 года был принят Закон об экономических контрактах; за ним последовали Закон о товарных знаках (23 августа 1982 года), Закон о внешней торговле (21 марта 1985 года), Закон о предприятиях с иностранным капиталом и Общие положения гражданского права (12 апреля 1986 года), Закон о банкротстве предприятий (12 декабря 1986 года). 13 апреля 1988 года появились Закон о контрактных совместных предприятиях с китайским и иностранным капиталом и Закон о промышленных предприятиях, находящихся во всенародной собственности, а 25 июня 1988 года – Временные положения о частных предприятиях. Одновременно с этим бурно развивались и другие правовые институты, такие как адвокатура и суды. Так, если в 1979 году в Китае практически не было адвокатов, то в 1984-м на условиях полной занятости работали 10 тысяч адвокатов, а в 2004 году их было уже 100 тысяч[144].

Необходимо отметить тот факт, что развитие правовой сферы в постмаоистском Китае – процесс, о котором Уильям Альфред из Гарвардской школы права отозвался как о «событии грандиозных исторических масштабов» (Alfred 1999: 193), – помогло деполитизировать китайскую политику и ограничить власть центрального правительства посредством принципа верховенства закона. Даже сегодня в Китае этот принцип не всегда соблюдается и государство продолжает вмешиваться в экономику и жизнь общества в целом. Тем не менее принцип верховенства закона, активно внедряемый с 1978 года, обеспечил правовую защиту местным властям, стремящимся помимо прочего обеспечить экономическое развитие региона. В качестве примера можно привести принятие ВОНП Положения об особых экономических зонах провинции Гуандун 26 августа 1980 года (Chen Hong 2006: 19–23; Xiao Donglian 2008: 766–768). Это был первый случай в истории КНР, когда Всекитайское собрание народных представителей приняло закон, подготовленный провинциальным законодательным органом. Создание особых экономических зон было настолько смелым шагом, что провинциальные чиновники не чувствовали себя в безопасности, не получив от центрального правительства санкций в виде специального закона. Этот закон предоставил особым экономическим зонам постоянную правовую защиту и независимость от местных властей, что усилило доверие иностранных инвесторов. Вместе с тем он гарантировал правовую защиту и местным органам власти, которые почувствовали, что могут спокойно развивать предпринимательство под защитой «имперского меча», как говорят китайцы.

Во времена Мао правительственных чиновников часто понижали в должности или даже приговаривали к тюремному заключению, если их слова или поступки признавались «антипартийными» или «контрреволюционными». Критерии того, что следует считать нарушением партийной дисциплины, были субъективны и расплывчаты, поскольку по большей части их определял сам Мао Цзэдун, известный своей непредсказуемостью. Это означало, что, несмотря на попытки Мао провести децентрализацию управления, местные чиновники редко действовали по собственной инициативе: они подчинялись прихотям Мао. Развитие правовой системы в постмаоистскую эпоху было задумано для того, чтобы такого больше не повторилось, и в этом отношении Китай добился несомненных успехов.

Важно также подчеркнуть, что, поскольку за соблюдением законов следили местные органы власти, правовое развитие означало передачу полномочий от центрального правительства местным администрациям. Как мы увидим в следующей главе, это способствовало зарождению региональной конкуренции.