Книга Путь лапши. От Китая до Италии - Джен Лин-Лью

Однажды мы с родителями Крэйга отправились в чайхану пообедать, Крэйг в это время готовил репортаж. Эта чайхана, как и та, в которую водила меня Фара, оказалась просторной чайной, где много воздуха, в ней находилось много местных жителей, которые лениво развалились на диванах, разговаривали, потягивали чай и перекусывали, убивая время. Я заказала большую трапезу в узбекском стиле. Стол был заполнен лепешками нана, мясными кебабами, различными салатами, стаканчиками со свежим йогуртом, мисками с лагманом, вытянутой вручную лапшой, которая всплывала и здесь, так далеко от Западного Китая.

Мы съели лагман, хотя нам было неудобно это делать ложками, которые нам дали. (Палочки исчезли после Киргизии.) Но Кэролайн с подозрением смотрела на салат из помидоров и огурцов. Нельзя быть уверенной, что овощи вымыли в чистой воде!

– Я не буду есть салат, – объявила она.

– Послушайте, у меня не было отравлений с тех пор, как я уехала из Китая, – с вызовом ответила я, хотя знала, что спорить со свекровью в Центральной Азии запрещается. Я взяла ложкой солидную порцию йогурта и смешала с салатом из свежих овощей, потом сделала глоток тепловатого чая.

– Еда абсолютно безопасна! Все кухни, в которых я побывала, содержатся в безупречной чистоте.

Я стала рассказывать о моих экспериментах с едой – о восхитительном чае и лепешках в лагере, где стояли юрты, жареных вонтонах со сметаной в дунганском ресторане, а также долгих, бесконечных обедах у Гюльзат. Кэролайн начала расслабляться. Она даже подхватила вилкой несколько колечек сырого лука, перед тем как начать изучать кебаб из баранины. Она любила лук, а мясо было хорошо прожарено. Но она все равно продолжала с подозрением смотреть на салат и йогурт. Но я продолжала жевать, а она смотрела на меня неодобрительно. По мнению Кэролайн, я играла в рулетку.

* * *

На следующее утро, когда я проснулась, из меня выходили такие газы, что я была уверена: это может служить поводом для развода. Крэйг заверил меня, что если работа моего организма – это худшая из наших проблем, то у нас все в порядке. Он стал готовиться к работе, в этот день он планировал встретиться с несколькими людьми, но после того, как я пробурчала что-то невразумительное и застонала, он задумался, можно ли меня оставить одну.

– Ты уверена, что справишься без меня? – спросил он.

– Конечно, – ответила я.

– Если потребуется, мои родители будут рядом, – сказал он.

– Не беспокойся. Со мной все будет в порядке.

Я старалась не морщиться в его присутствии. Он чмокнул меня в щеку и ушел.

Я перевернулась на другой бок и попыталась заснуть. Боль на какое-то время прошла, но затем мне стало гораздо хуже. У меня скрутило живот, я корчилась от боли и свернулась в позе эмбриона. А затем у меня в животе эхом пронесся громоподобный звук, словно туда попала молния. Я бросилась к туалету.

Каким-то образом, еще до того, как я поняла, насколько все серьезно, мне удалось выползти наружу и присоединиться к родителям Крэйга в ресторане.

– Ты пропустила восхитительный завтрак, – сказал Дэвид. – Вначале мы поели йогурт и мюсли с этим очень крупным изюмом…

– Возможно, Джен не в том настроении, чтобы слушать рассказы о еде, – мягко перебила его Кэролайн.

Это было так. Я никогда не чувствовала такого отвращения при мысли о еде. Я старалась не смотреть в сторону шведского стола. Тошнота поднималась даже при виде невинных русских блинов. Я внезапно поняла разборчивость Кэролайн по отношению ко всему стоящему на столе, а я ведь думала, что она ведет себя как амеба в чашке Петри.

Она с сочувствием смотрела на меня и спросила, как она может мне помочь. Но я также заметила и легкую улыбку, которую она старалась скрыть под заботливым материнским выражением лица. Она склонилась ко мне.

– Ты все еще считаешь всю еду безопасной?

Я устало покачала головой и вернулась в свой номер, где то дрожала от холода, то мне становилось так жарко, что от пота промокли простыни.

– Со мной все в порядке! – крикнула я свекру и свекрови, когда они через некоторое время ко мне постучалась, а сама тем временем спряталась под стеганым одеялом. Но я впустила горничных. Они слышали, как постоянно сливается вода в унитазе, и с сочувствием протянули мне несколько рулонов туалетной бумаги, когда я открыла дверь ослабшей рукой. Потом в дверь постучалась еще одна сотрудница гостиницы и весело объявила:

– Я принесла чай от вашей диареи!

Итак, я должна признать: да, свекровь иногда на самом деле лучше знает, что делать. Но тем не менее я все равно не собиралась менять свои привычки в плане еды. Я не могла. Это не так доблестно, как уклоняться от пуль, работая военным корреспондентом, но пренебрежение к опасности при приеме пищи является частью работы писателя, который пишет о еде.

* * *

Я так никогда и не узнала, было ли то, что со мной случилось, пищевым отравлением или я подцепила какую-то вирусную инфекцию. Мы подозревали последнее, так как Крэйг слег с похожими симптомами через несколько дней, а потом еще и свекор. Единственной, к кому эта инфекция не прицепилась, оказалась Кэролайн, я это объясняла скорее ее осторожным отношением к еде, а не могуществом, которым обладают свекрови в Центральной Азии.

Я полностью восстановилась в «Антике», нашей милой небольшой гостинице, где предоставляются номера с завтраком, под заботой двух сестер, которые управляют этим заведением. Дом принадлежал их семье на протяжении жизни четырех поколений. Младшая сестра Азиза рассказала мне, что их прадед был купцом, торговавшим тканями с Персией и Европой, и достаточно разбогател, чтобы купить большой дом с более чем дюжиной гостевых комнат. В красивом дворе росли фруктовые деревья, также имелся огород, на котором выращивали лекарственные растения. Над обеденными столами находились решетки для виноградной лозы. Под крышей рядом со столами стоял письменный стол, сидя за которым Азиза вела дела. Она занималась документами. Рядом ее старшая сестра Ойти занималась кухней на открытом воздухе. Они совсем не походили на сестер. Азиза была маленькой женщиной с вьющимися волосами и темно-оливковой кожей. Ойти выглядела по-европейски, у нее была светлая кожа и плотное телосложение. Их престарелые родители обычно находились рядом, гуляли в залитом солнцем дворе или отдыхали в тени на диване.

Азиза очень хорошо управляла заведением, была дружелюбной и старалась помочь, давала гостям огромное количество советов. Я восхищалась ею не только из-за ее деловой хватки. В стране, где большинство людей боятся высказывать свое мнение, она ругала правительственную программу, в соответствии с которой учителей и учеников каждую осень выгоняют в поля убирать хлопок. Когда мы проезжали мимо этих полей, он как раз созревал. Азиза была не замужем и оказалась также достаточно умна, чтобы избежать обязанностей, которые появляются после вступления в брак в Центральной Азии. Ей даже удалось избежать приготовления еды, оставив это занятие Ойти. Азиза заходила в кухню только для того, чтобы проверить, как там идут дела. «Я многое умею, но только не готовить», – говорила она, показательно изображая угрызения совести.