Книга Вильгельм Завоеватель. Викинг на английском престоле - Дэвид Дуглас

Однако собственный опыт подсказывал герцогу, что принесение клятв не означает, что они будут соблюдаться, и нет гарантий, что в случае возникновения кризисной ситуации женщина и ребенок, какими бы правами он их ни наделил, смогут удержать власть над Нормандией. Поэтому он постарался на время своего отсутствия окружить жену и сына надежными советниками из числа представителей новой аристократии, доказавших свою лояльность и административные способности. Главным из них был Роже Бомонский, уже довольно пожилой человек, сын которого Роберт вскоре прославился в битве при Гастингсе. Примечательно, что Роже Бомонский, не принимавший в походе непосредственного участия, после завоевания Англии стал графом Мюлана и Лейкестера. Помогать герцогине остался Роже Монтгомери и Гуго, сын влиятельнейшего виконта Авранша Ричарда и будущий граф Честера. Данные назначения и пожалования были еще одним наглядным свидетельством качественно нового уровня отношений между феодальной знатью и герцогом Нормандии.

В ходе подготовки к кампании не была забыта и церковь. В преддверии похода прелаты стремились получить подтверждение ранее обещанных пожалований. Вильгельм Завоеватель постарался воспользоваться этим для укрепления отношений с монастырями и духовенством. В 1063 году Ланфранк стал аббатом находящегося в Кане монастыря Сен-Стефан, а 18 июня 1066 года состоялась церемония освящения аббатства Святой Троицы, которое получило щедрые пожертвования от герцогини Матильды. Примерно в то же время герцог утвердил пожалование монастырю Фекан земельных владений возле Стейнинга в английском Суссексе. Это особенно любопытно, поскольку реальным это пожалование могло стать только в случае успеха предстоящей кампании. В июне на большом герцогском совете был окончательно решен вопрос о спорных землях епископства Авранш, и грамота, подтверждающая права епархии, была вручена епископу. Аналогичные акции проводились также соратниками Вильгельма Завоевателя. Причем во время его отсутствия это обязательно санкционировалось решением герцогского двора. Такой порядок отражен в монастырской записи, сообщающей, что Роже Монтгомери передал земельный участок в Живервилле руанскому аббатству Святой Троицы, «в то время, когда герцог Нормандии был со своим флотом в походе». Примеру влиятельных сеньоров следовали и менее крупные феодалы. Так, Роже, сын Турольда, «собираясь в заморский поход с герцогом Вильгельмом», предал небольшое поместье Соттевильле-Руан тому же аббатству Святой Троицы, похожие пожертвования сделали Эрчембальд, сын виконта, и «некий рыцарь» Осмунд де Боде, «испросивший благословение на участие в экспедиции». Столь массовые пожертвования церкви – дополнительный штрих к обстановке, царившей в герцогстве перед походом в Англию.

Но герцог Вильгельм стремился заручиться поддержкой не только внутри Нормандии. Он прекрасно понимал, что в предстоящем конфликте дополнительные преимущества будут у того, кто сумеет привлечь на свою сторону мнение Европы. В первой половине 1066 года из Руана в Рим была направлена делегация во главе с епископом Лизье Жильбером, целью которой было убедить папу Алесандра II в том, что герцог Нормандии является законным наследником английской короны, а Гарольд Годвинсон – узурпатор. К сожалению, до нас не дошли записи, позволяющие восстановить ход переговоров в Риме и понять, пытался или нет отстаивать свои позиции перед папой король Гарольд. Впрочем, представить, какие аргументы могли использовать в Ватикане представители Вильгельма Завоевателя, несложно. Суть главного обвинения сводилась к тому, что Гарольд, захватив трон, нарушил ранее данные им клятвы и стал клятвопреступником. К этому могли быть добавлены факты, говорившие о вероломстве всего семейства Годвин. В пользу герцога Вильгельма свидетельствовало его благосклонное отношение к церкви, способствовавшее заметному оживлению религиозной жизни руанской митрополии. Из этого следовало, что победа Вильгельма над Гарольдом принесла бы выгоду Святому престолу. Герцог Нормандии, прослывший твердым сторонником церковных реформ, мог бы оказать противодействие тем, кто поддерживал антиреформаторское крыло церкви. В поддержку Вильгельма выступил архидьякон Гильдер-бранд. В итоге папа Александр II публично одобрил задуманное герцогом Нормандии предприятие.

Полученное высшее церковное благословение придавало походу в Англию характер не просто законной, но и необходимой акции. Это было очень значительное достижение герцога, и его нельзя объяснить лишь удачным стечением обстоятельств или политической изворотливостью Вильгельма. Основная причина заключалась в том, что многие светские и церковные деятели увидели в герцоге Нормандии защитника тех идей, которые превалировали в европейском сознании в третьей четверти XI века. Уже после битвы при Цивитате (1053) и синода в Мелфи (1059) союз с Нормандией приобрел для папской курии первостепенное значение. Нормандцы успели проявить себя самыми активными борцами за чистоту веры, принимая участие в религиозных войнах в Испании, Италии или на Сицилии. Самосознание нормандцев как борцов за интересы христианства в окончательном виде проявилось тогда, когда их герцог стал королем Англии. Очень многие европейцы рассматривали нормандскую военную экспедицию в Англию как своего рода крестовый поход. Заручившись папским благословением, герцог Нормандии стал единственным претендентом на английский трон, нападение которого на Гарольда не могло квалифицироваться как агрессия. Позиции скандинавских принцев были существенно ослаблены.

Герцог Вильгельм вступил в переговоры с юным королем Франции Филиппом I, который, как уже говорилось, находился под опекой графа Фландрии Болдуина V. Согласно некоторым источникам, король Филипп дал официальное согласие на провозглашение сына Вильгельма Роберта наследником нормандского герцогства и лично принимал участие в соответствующей церемонии. Герцог Вильгельм постарался заручиться поддержкой или, по крайней мере, нейтралитетом других европейских правителей, в частности императора Генриха IV. Таким образом, у него появилась возможность призвать под свои знамена не только нормандцев. Причем это был тот редкий случай, когда стимулом к участию в походе был не только грубый расчет на военную добычу, но и стремление помочь справедливому делу. Как показали дальнейшие события, такая двойная мотивация оказалась весьма действенной. С Вильгельмом в Англию отправились добровольцы почти со всей Европы.

Примерно в это же время Нормандия начала пожинать плоды своей политики по отношению к ближайшим соседям. С 1054 года графы Понтьё стали вассалами герцога Вильгельма. Граф Булони считал себя другом и должником герцога Вильгельма, который в свое время помог ему вернуться к власти. Собственные военные кампании позволили герцогу получить надежных союзников в Бретани и присоединить к своим владениям Мен. Благодаря специфическому положению Нормандии в Северной Галлии и ее политическим успехам герцог к 1066 году мог без опаски пользоваться практически всеми французскими гаванями, расположенными между Кюзноном и границами Фландрии. Ситуация для намеченного предприятия скадывалась весьма благоприятно.

Контроль над портами был важен с точки зрения обеспечения безопасности и снабжения намеченной экспедиции. Но ее было невозможно начать без кораблей. Еще при герцоге Роберте I Нормандия имела постоянный флот. Однако, судя по всему, он был небольшим, по крайней мере, для транспортировки большой армии судов было явно недостаточно. Поэтому были предприняты срочные меры по увеличению флота. Обязанность по строительству кораблей для похода в Англию была возложена на нормандских магнатов. Источники, сообщающие о том, кто и сколько судов предоставил для армии герцога, отрывочны и ненадежны. В каждом случае «норматив» определялся в индивидуальном порядке. Вполне возможно, что изображенный на одной из миниатюр Байеского гобелена богато украшенный корабль «Мора», на котором герцог Вильгельм приплыл в Англию, тоже был построен в то время. Его подарила мужу герцогиня Матильда. Строительство флота шло ускоренными темпами, и уже в июне новые нормандские корабли стали концентрироваться в устье реки Дивез, где их доделывали и снаряжали.