Книга Обещание розы - Хейди Беттс

– Поехали, – сказал Лукас.

Она повернулась и прижала руку к груди.

– Ты меня напугал.

– Поехали, – повторил он.

Меган села на лошадь, и они покинули город.

– Куда мы едем? Надо было еще подождать. Я уверена, они скоро ушли бы. И ты мог бы отвести меня к мистеру Томпсону, как планировал.

– Планы изменились.

– Что?

– Где твой дом?

– Что?

Лукас тяжело вздохнул. Ну и твердолобость!

– Твой дом. Ты говорила, что у тебя есть собственный дом, где, кроме тебя, никто не живет.

Она кивнула.

– Так где он?

– Примерно в трех милях отсюда, – сказала Меган. Лукас обвел взглядом окрестности.

– Показывай дорогу.

Дом Меган оказался точно таким, каким он себе его представлял из ее пространного описания: двухэтажный, покрашенный белой краской, с уютным крошечным двориком за белым забором. Поодаль располагалась небольшая конюшня, теперь пустая. Меган объяснила, что в ее отсутствие Калеб перевел лошадей к себе, а одну, наемную, вернул владельцу. Окна дома были закрыты темными ставнями, двери заперты на замок от незваных гостей.

– Я займусь лошадьми, а ты иди в дом, – сказал Лукас и отправился на конюшню.

Накормив лошадей и определив их на ночь в стойла, он вернулся к парадному подъезду и через две ступеньки взлетел на крыльцо.

Он скорее услышал, как чиркнула спичка, чем заметил вспыхнувшее пламя, и последовал на звук. В доме было еще темнее, чем в конюшне. Меган зажигала на столе масляную лампу со стеклярусом, который, покачиваясь, красиво поблескивал в матовом оранжево-желтом свете. Рядом со столом стоял диванчик, обтянутый красной парчой.

– Очень мило, – сказал Лукас.

Меган прошла через комнату, чтобы зажечь другую лампу, но не такую нарядную.

– Здесь гостиная. Любимая комната моей матери. Правда, на мой взгляд, маловата и слишком загромождена. Но я оставила все, как было до смерти папы. Не так много времени я здесь нахожусь, чтобы заниматься перестановками. Я сейчас, пожалуй, обойду дом и открою ставни, – добавила она.

– Не надо. Чем меньше людей будут знать, что мы здесь, тем лучше.

Она равнодушно пожала плечами.

– Покажи мне остальные помещения, – сказал Лукас. Он не столько хотел посмотреть другие комнаты, сколько изучить планировку дома. Так он делал всегда, когда оказывался на новом месте. Лукас должен был знать все входы и выходы, каждый закуток, который в случае опасности мог послужить ему спасительной гаванью. Только тогда он мог чувствовать себя спокойно.

Меган прихватила с собой лампу, чтобы не зажигать каждый раз новую, и проследовала из гостиной. Они вошли в столовую и оттуда – в просторную кухню.

Лукас заметил дверь в конце комнаты.

– Куда она выходит?

– На улицу.

Он повернул ключ и, на секунду приоткрыв дверь, посмотрел в щелочку. Потом запер дверь и подергал для верности за ручку.

Меган повела его по лестнице на второй этаж.

– Там папина спальня. – Она показала на дверь в конце коридора. – А в комнате справа жили Калеб с Ребеккой, до того как построили свой дом. Рядом комната для гостей.

Меган ждала, пока он открывал двери, чтобы обследовать все три комнаты.

– Но все лучшее – здесь, – ухмыльнулась она, открывая дверь и поднимая лампу. – Это ватерклозет. Папа вбил себе в голову, что без него никак нельзя.

Лукас увидел большую фарфоровую ванну на ножках в форме звериных лап, раковину с овальным зеркалом сверху и унитаз.

– Правда, подводки пока еще нет, – пояснила Меган. – Папа при жизни не успел, а мне не хватает времени на последние штрихи.

– Последние штрихи должны относиться к обоям и засушенным цветам, а водопровод – более чем необходимость, – заметил Лукас.

– Не для меня. Проведу трубы, когда управлюсь с другими делами, а пока обойдусь так. – Меган оставила комнату открытой и двинулась направо по коридору, остановившись у первой двери. – Здесь моя спальня.

Середину комнаты занимала дубовая кровать на четырех столбиках с цветастым розовым балдахином и подобранным в тон покрывалом. Возле стены стояли гардероб и туалетный столик, заваленный блестящими побрякушками, а в углу, за кроватью, – высокое зеркало на ножках и раздвижная ширма из той же ткани, что гардины и покрывало.

– Симпатично, – сказал Лукас. Ему действительно нравилась комната Меган, хотя едва ли он рисовал себе такой ее обитель. Скорее что-то более практичное и с меньшим количеством всяких оборочек – такое жилище, пожалуй, подошло бы ей больше.

– Спасибо. – Меган зажгла лампу возле кровати. Свет вспыхнувшего фитиля озарил комнату. – Я живу здесь с шестнадцати лет. С тех пор все так и осталось. Наверное, я никогда и не соберусь поменять обстановку.

– Не стоит. Очень даже милая комната.

Она сняла свою шляпу и бросила ее на туалетный столик.

– Да. Для романтичной шестнадцатилетней девочки, ужасной фантазерки, вполне подходит. А теперь, когда я возвращаюсь домой из «Экспресса», мне лишь бы где-нибудь ткнуться и уснуть. Постелите мне одеяло на жестком полу – и через минуту услышите, как я захраплю.

Лукас усмехнулся. Что правда, то правда. Но смешок застрял у него в горле, когда она расстегнула свою рубаху и позволила ей упасть на пол.

– Я понимаю, ты считаешь, что только тебе одному дано знать, чему быть или не быть. Но тебе не кажется, что не мешало бы прояснить ситуацию?

Его глаза скользнули по кремовой коже плеч к двум округлостям, возвышающимся под мягкой тканью комбинации.

– Лукас! – настойчиво повторила Меган.

Он вскинул голову и перевел взгляд на ее лицо.

– Да?

– Просвети меня, – продолжала она. Ее башмаки уже валялись на полу, и теперь она стягивала с ног брюки. – Объясни, почему ты вдруг решил привезти меня сюда вместо тюрьмы?

– Что ты делаешь?

– Снимаю грязную одежду. А как насчет твоей?

– Я пока одет.

– Я вижу! – захохотала Меган. Ее звонкий смех, подобный треньканью колокольчика, заполнил комнату. – Но почему ты не отправил меня…

– Я передумал, – сказал Лукас, не дав ей договорить.

Ее рука остановилась на полпути к гардеробу.

– Что ты собираешься предпринять? – спросила Меган, медленно поворачивая голову.

– Ты раздеваешься передо мной намеренно? – сказал Лукас, уклоняясь от ответа.

– Разумеется. – Она быстро приблизилась к нему. – В надежде убедить тебя сделать мне небольшое одолжение.