Книга У зоны свои законы - Вячеслав Жуков

Наизов хохотал, все еще держа в руке нож.

– Тебе придется сделать это. Не бойся. Ведь ты же моя дочь!

– Наташа. – Тютин посмотрел в глаза девушке. – Так нужно. Меня он все равно живым не оставит. И этим ты только избавишь меня от мучений. Только постарайся попасть в самое сердце. Вот сюда, – показал Тютин на грудь.

– Нет, дедушка. Я не смогу… понимаешь? Я не убийца.

– Бери нож и прикончи его. Он тебе никто. Я – твой родной отец. И ты должна сделать это. Бери! – закричал Наизов так, что у Наташи зазвенело в ушах. Она отшатнулась, но цепкая, сухая рука схватила ее.

– Стой здесь! Убей мента! Слышишь? Не выводи меня из себя. Лучше послушайся!

Наташа взяла дрожащей рукой нож. Его лезвие блестело в полумраке. Минута-другая – и это лезвие войдет в тело Тютина.

Полковник развернулся, чтобы Наташе было удобнее ударить, посмотрел в заплаканные глаза девушки.

– Дедушка!

– Молчи. Ничего не говори. Я виноват перед тобой, Наташа. Ты прости меня.

– И ты прости, дедушка. – Она выставила перед собой руку с ножом.

– Хватит сантиментов. Не жалей мента! Давай же, ударь его. Ну!..

Наташа неумело замахнулась. Ее лицо изменилось так, что Тютин не узнавал ее. Взглянув в последний раз на нее, полковник закрыл глаза. Не хотелось видеть, как сейчас это остро отточенное лезвие вонзится в его грудь. Ни разу он так не боялся, как сейчас, и молил только об одном, чтобы побыстрее все кончилось. Он приготовился к смерти.

Вдруг истошный крик Наизова раздался совсем рядом. Тютин открыл глаза и увидел перекошенное лицо бандита. В его груди торчал нож. Удар оказался настолько сильным, что конец длинного лезвия виднелся из спины.

Наташа закрыла лицо руками.

– Наташка, – произнес Тютин взволнованно.

Опираясь руками о стол, Наизов еще смог отойти от Наташи.

– Ты! Ты, гадина! – задыхаясь, выговорил он и, пошатнувшись, упал на пол.

В комнату влетел верзила-охранник и в первую минуту растерялся. Чего угодно ожидал, но только не этого. Но его растерянность тут же сменилась звериной жестокостью. Он схватил Тютина за волосы и, пригнув голову, ударил по лицу коленом.

– Ты! Жалкий подонок! Я с тебя живого шкуру сдеру.

Отшвырнув полковника в угол комнаты, охранник бросился к Наизову, склонился над ним, осматривая рану.

Наизов был еще жив. С бледным, точно обескровленным лицом он казался еще ужасней.

– Вытащи нож, – проговорил он тихо, но охранник его услышал.

– Хорошо. Я все сделаю, – охранник взялся за рукоять ножа и рывком вытащил его из груди Наизова. Из раны брызнула кровь. Сложив носовой платок в виде тампона, охранник прикрыл им рану, сдерживая кровотечение. Но он уже знал, от смерти Наизова это не спасет.

– Что мне делать?

– Не оставляй им мой труп. Слышишь, не оставляй. Сожги меня!

Наташа, не обратив внимания на ответ охранника, подошла к Тютину и помогла ему встать.

– Нам надо выбираться отсюда, – произнесла она так тихо, что едва сама слышала свой голос. Тютин кивнул.

Охранник отвлекся и не смотрел в их сторону. Они тихо вышли в коридор. Наташе пришлось поддерживать Тютина под руку.

– Скорее, дед. Пока этот бугай нас не хватился, – торопила она Тютина. Сейчас все решали считаные минуты, а может, и секунды, и главное – их не упустить. Вдруг оба услышали вой сирены.

– Наташка, это же Стелбин! Он успел. Его ребята, – сказал Тютин и заплакал от радости, не смея в это поверить. Значит, смерть опять отступила от него. Здоровой рукой он обнял внучку.

– Чего же ты плачешь? – спросила Наташа, не замечая, что и у самой по щекам текут слезы.

Услышав вой сирены, охранник выглянул в окно.

– Что там? – едва шевеля губами, спросил Наизов.

Охранник достал пистолет, приготовившись к стрельбе.

– Менты понаехали, – проговорил он, разглядывая, как из микроавтобуса проворно выпрыгивали оперативники в бронежилетах и с автоматами.

– Пока они не обложили дом, уходи, – просипел Наизов.

– Может, сообщить нашим? – охранник не хотел просто так сдаваться, но Наизов остановил его.

– Не надо. Они уже не вернутся. Менты наверняка повязали их. Уходи.

– Нет, – категорично заявил охранник. – Я останусь с вами до конца. – Он склонился и поцеловал окровавленную руку Наизова, которой он прикрывал рану на груди.

Когда уже Тютин и Наташа были возле ворот, комната, где находился Наизов и его охранник, неожиданно вспыхнула, но никто из сотрудников группы захвата не стал ее тушить. В окне мелькнули страшный старик с обожженным лицом и его преданный охранник. Мелькнули и пропали, охваченные огнем.

Для порядка командир группы захвата вызвал по рации пожарную машину, но она, как это бывает часто, приехала слишком поздно. Тушить уже было нечего – огонь уничтожил все.

Оставшихся членов банды оперы взяли, как говорится, без единого выстрела. А вот главаря…

Когда пожарники вытащили из пепелища две обгорелые головешки, отдаленно напоминающие трупы, в одной из них Тютин опознал Наизова.

– Почему вы так решили? – удивился командир группы.

– Во-первых, Наизов был намного ниже охранника ростом. А во-вторых, у него полон рот золотых зубов. Загляните в рот этому трупу, – показал Тютин на головешку.

Капитан в рот заглядывать не стал, поморщился и велел завернуть их в брезент, найденный в гараже.

Странно, но никто из ближних домов не вышел на пожар. Все соседи предпочли наблюдать за пожарищем из окон своих особняков, опасаясь попасть в поле зрения московским операм.

Эпилог

Прошел год. На цветочной клумбе возле дома бывшего полковника МУРа не росли цветы, которые когда-то любила сажать Лариса Тютина.

Свою бывшую шикарную квартиру Тютин поменял на другую, равнозначную по площади, только в Выхине, и Наташа теперь жила в ней. На выходные приезжала к Тютину на дачу.

Бывший полковник совсем поседел и состарился, испытывая от жизни только одно – усталость. Он стал много пить, почти совсем не появляясь на людях, и в пьяном угаре забывал обо всем плохом, вспоминая только хорошее, что было в его длинной жизни. А если что-то плохое все же приходило в его воспаленный мозг, он тут же отгонял тяжелые воспоминания новой дозой спиртного и плакал навзрыд, как ребенок…