Книга Убийственная осень - Наталия Клевалина

— Зачем ей эта затрапезная изба-читальня? — ломала голову Овчарка. — Подождем давай, на лавочке за кустами. Да возьми Дерезу за ошейник. Она нам всю маскировку испортит. И так уже весь поселок знает — где коза, там, значит, и Овчарка.

Прошло минут двадцать, Груша появилась на пороге барака и так же быстро зашагала куда-то прочь.

— Васса, ты иди за ней потихоньку. А я в библиотеку загляну. Да Дерезу прихвати с собой. Тут хоть и деревня, а козам в читальном зале делать нечего. Как доведешь Грушу куда-нибудь, звякни мне на мобилу.

И Овчарка поднялась по ступенькам в библиотеку. Она оглядела маленькое помещение. И до этого дальнего острова добрались Акунин с Мураками — их книги стояли на стеллажах, наверху которых кто-то гуашью вывел: «Новинки». Библиотекарша спорила со старушкой, которая хотела взять две книги Донцовой, пытаясь втолковать глуховатой бабке, что Донцову выдают только по одной книге на руки. Овчарка от скуки изучала правила пользования библиотекой, которые висели на стене. Когда пенсионерка ушла, Овчарка устремилась к стойке:

— Дайте мне, пожалуйста, то, что только что читала девушка такая, с короткими черными волосами. У нее еще такая сумка с компьютером на длинной лямке.

— Вы не из поселка? — сдвинув очки на нос, спросила библиотекарша.

— Нет, из Москвы, по-моему, это и так видно, — сказала Овчарка.

— Тогда я вам дать ничего не могу.

— Но этой девушке вы дали.

— Тогда платите сто рублей. Она тоже платила.

— Ни фига. Вот тут висят правила пользования библиотекой. Я обязана вам дать паспорт на время пользования литературой. Вот он.

Библиотекарша, сварливая тощая старая дева, всегда злилась в таких случаях. Приезжают из Москвы, богатые, избалованные, благополучные, и начинают свои порядки наводить. Но с правилами не поспоришь. Так что очкастая тетка вынесла Овчарке огромную кипу газет и швырнула на стол. Это оказалась подшивка «Криминального чтива» за последние девять лет. Овчарка приуныла. С этим до завтра провозишься. Груша явно знала, где и что искать, — она пробыла в библиотеке не более двадцати минут. Что ж… Овчарка уселась у окна и зашелестела газетными страницами.

«Господи, да это иголка в стоге сена. Я-то всегда думала, что «Криминальное чтиво» раз в месяц выходит. Ни фига, тут все гораздо хуже. Оказывается, раз в неделю. Просто непочатый край».

Овчарка внимательно просмотрела весь девяносто второй год, потом девяносто третий. Потом ей все это надоело. И она просто стала листать подшивки, рассматривая фотографии и читая заголовки. В самом последнем номере за девяносто третий года она наткнулась на фото из зала суда. Лицо женщины за решеткой ей показалось знакомым. Она уже видела его. На фото оно было таким молодым. Заголовок гласил: «Известный писатель убит собственной дочерью». Овчарка стала читать.

«Год назад писатель Николай Подорогин, автор многочисленных исторических романов из жизни Древней Руси, был найден убитым в собственном сарае. Сегодня состоялось повторное слушание по этому делу. Напомним, что обвиняемая — родная дочь писателя, Кира Подорогина, и двое ее приятелей. Из многочисленных свидетельских показаний нам удалось узнать, что Подорогин часто ссорился со своей младшей дочерью. Писатель был верующим человеком, соблюдал пост, каждый день обязательно писал в кабинете по три часа, а в свободное время столярничал в сарае. Свой деревянный дом, довольно скромный по сегодняшним меркам, он построил сам. Все соседи отзывались о нем с уважением. «С дочкой вот только не повезло», — говорили они. Дочь Кира не желала жить так, как жил ее отец. В храм не ходила, связалась с дурной компанией, приходила домой пьяная, иногда крала у отца деньги. Напомним, что Кира — младшая дочь писателя. Его старшая дочь Александра жила всю жизнь с матерью, пока та не умерла от отравления некачественной водкой. Нам удалось поговорить с Александрой. «Мой отец вовсе не был таким уж благообразным, как рассказывают посторонние люди. Он бросил нас с матерью и никогда ничем не помогал. Я с ним общалась редко. Он был самым настоящим лицемером. Изображал благостного, верующего человека. Моя мать из-за него спилась. А Кира мне часто рассказывала, что он ее ребенком бил, если она ела мясо или не молилась перед сном. До полуночи заставлял ее коленями на соли стоять и молитвы читать. «Кайся!» — все говорил — а в чем шестилетнему ребенку каяться? У меня трудное детство было, иногда впроголодь жила. Но такой жизни, как у сестры, не хотела бы. Она потому такая и выросла бунтарка».

Старшую сестру долгое время подозревали в соучастии, но теперь обвинение с нее снято. Год назад, 5 января, Кира ночевала у друзей, выпивая с ними всю ночь. Наутро они решили пойти к писателю, чтобы попросить у него денег на водку. У ворот дачи в одиннадцать часов они встретились с Александрой Подорогиной, которая приехала на своей машине проведать отца. Шура впоследствии показала, что все время, пока трое преступников находились на территории дома, она сидела в машине. Александра и Кира так договорились. Сестры всегда были в хороших отношениях, часто виделись. Александра сказала, что если отец откажет Кире в деньгах, а так оно наверняка и будет, тогда к отцу пойдет уже она, Александра. Ей он отказать не должен, все-таки никогда ей не помогал, может, совесть проснется. Потом Александра отдаст деньги Кире.

Итак, пока Александра сидела в машине, Кира с приятелями вошли в калитку. Дома они отца не застали. Писатель в это время находился в сарае, плотничал, как обычно. Денег он дать дочери сразу отказался. Завязалась ссора. Отец оскорблял дочь, дочь — отца. Когда, по словам Киры, Николай Подорогин замахнулся на нее, она сильно его толкнула, и он упал, ударившись головой о край стола. После чего Кира несколько раз стукнула потерявшего сознание отца по голове стамеской. Приятели присоединились к ней, вооружившись молотками. Голова писателя превратилась в кровавое месиво. Потом они взяли из кармана убитого ключи от несгораемого шкафа, где он держал деньги. Из шкафа они забрали все, что там было, — десять тысяч рублей и ключи от его машины «Жигули», которая стояла в гараже. Пытаясь обставить все как ограбление, они сшибли топором замок с гаража. После чего все трое сели в эту машину. Александре Кира сказала, что отец сперва ругался, но потом они помирились и он расщедрился — дал машину покататься и денег. После чего все трое уехали, а Александра вошла в калитку дачи и спустя некоторое время обнаружила в сарае изуродованное тело отца. Троих собутыльников задержали очень скоро. Они доехали до ближайшего киоска, купили спиртного и заснули прямо в машине. Здесь их и повязали сотрудники правоохранительных органов.

На их одежде обнаружили пятна крови, на топоре, стамеске и молотке — их отпечатки пальцев. Вина их была очевидна. Однако иначе выглядела картина происшедшего по словам Киры Подорогиной. Она обвиняла во всем сестру. Она заявила, что это Александра предложила убить отца. Они заранее договорились встретиться утром возле дома писателя. В сарай они вошли все вместе. Александра сама начала ссору и первой ударила отца. Кира Подорогина утверждает, что сестра давно замыслила убийство отца, которого всегда ненавидела. К тому же она считала, что в несгораемом шкафу писатель хранит немалые деньги. С Александрой якобы сделалась истерика, когда она увидела, что в шкафу всего десять тысяч рублей. Она решила разводиться с мужем, ей нужны были деньги на покупку квартиры. Кира и двое ее приятелей все выгребли из шкафа и уехали. Никаких прямых доказательств вины Александры Подорогиной не было. Скорое бегство троих собутыльников сразу указало на тех, кто виноват.