Книга Взрослое лето - Владимир Голубев

– Пойдём, малышка, а плакат можешь оставить здесь. С ним ничего не случится.

Они вышли из машины. Девочка огляделась: перед ними были широкие белые ступени, по краям которых стояли мраморные львы, пройдя мимо колонн, они зашли за дверь, увитую, словно плющом, бронзовым виноградом. Они прошли по блестящему полу и поднялись по лестнице, без опор парившей над землёй, на второй этаж. Алена только успевала крутить головой в разные стороны, страх пропал, любопытство и восхищение красотой заставили позабыть обо всём.

Наверху их встретил мужчина небольшого роста в сером блестящем костюме, в сиреневом галстуке. Черные волосы вперемешку с седыми, а ещё щетина делали его похожим на простого инженера. Он приветливо улыбался и даже развёл руки при виде Аленки.

– Заждался, заждался!

– Познакомьтесь, Алёна, а это Сергей Геннадьевич.

– Здравствуйте.

– Здравствуй, девочка!

– А куда меня привезли?

– Да, собственно, какая разница, здесь ты в полной безопасности. Пойдемте в кабинет.

В ухе не зазвонил колокольчик, но успокаиваться было рано. Страх вернулся, и стало тяжело дышать, кровь то приливала к голове, и становилось жарко, то, наоборот, начинало знобить.

– Дядя Сергей, а вы меня не убьёте?

Олигарх остановился и замер, его плечи осунулись. Повернувшись, он прищурился, пригрозив указательным пальцем:

– Не пугай меня такими вопросами. Я ни-ко-го ни-ког-да не уби-вал и те-бя не бу-ду.

– Теперь верю, – сказала Алёна, колокольчик не зазвонил, и ей стало полегче, хотя говорить рано, что страх покинул её насовсем.

Они зашли в огромный кабинет, залитый светом из не менее дюжины окон, с портретами президента и премьер-министра, патриарха и губернатора на стене. А ещё иконами и картинами. На столах, тумбах лежало множеством различных изваяний орлов, хищно смотрящих на окружающих.

– Сергей Геннадьевич, можно вас на пару слов.

– Пошли, а ты, Алёна, отдохни с дороги, на чайном столике конфеты, печенье, кофе и чай. Наливай, не стесняйся, будь, как дома. Я знаю, ты любишь молочный улун.

Алёна опешила. Тем временем они вышли в другую комнату и закрыли за собой массивную дверь. Алена сняла рюкзачок и подошла к длинному столу около окон. Выбрав пару конфет, с опаской начала их пробовать, но сладости оказались самыми обычными.

Вскоре Бугрин и Снежана вернулись, олигарх сел в кресло напротив девочки, а Снежана продолжала стоять в метре за его спиной.

– Как же ты уделала нашу Снежанку-то, расскажи. Как догадалась, что она водит нас за нос? Мне доложили, что ты необычная девочка, но не до такой же степени!

Алёна молчала, плотно сжав губы. Она думала, что делать. Добрый настрой сквозил в словах олигарха, она не чувствовала подвоха или желания её обмануть. Удивительно, но он говорил с ней на равных! Как взрослый со взрослым! Эх, была не была!

– Просто я могу отличить правду от кривды. Я думаю, все люди это когда-то умели, но прошли тысячелетия, и эта способность осталось только у некоторых.

– То есть ты вроде «избранной»?

– Да вы что! Я самая обычная девочка, ну только могу различать, где ложь, а где истина.

– То есть такой детектор лжи, в джинсах и с косичками. А давай я тебя испытаю?

– Хорошо. Что-нибудь скажите.

– Моя семья сейчас находится в Москве.

Колокольчик звякнул.

– Нет. Вы обманываете меня.

– Верно, час назад они вылетели на Лазурный Берег, во Францию. Так, давай ещё: сегодня вечером я поеду к губернатору на ужин.

Тихо.

– Да, собираетесь.

– Моя помощница Снежана периодически меня обманывает.

Бубенцы опять не прозвонили мелодий.

– Получается правда, но я здесь не причём.

Олигарх повернулся к женщине:

– Расслабься и получай удовольствие, мне твои тайны не нужны и не интересны, – и, повернувшись к Алёнке, продолжил: – А если тебя пригласить на деловые переговоры, ты сможешь мне сказать, кто врёт, а кто нет? Подать знак или ещё как-то проинформировать. Конечно, за достойную оплату!

– Я ни разу не была на переговорах, не считая болтовни мамы со знакомыми, но можно попробовать. Вот когда мамина подружка недавно соврала ей, я сразу определила.

– Интересный ребёнок, ну ладно, рассказывай, зачем пришла, только не начинай с начала, я всё знаю и не хочу опять расстраиваться. Ты же подтвердила, что мне ещё сегодня вечером лететь к губеру.

– Мне надо задать вам один вопрос, можно?

– Я даже знаю какой, валяй.

– Вы причастны к убийству моего дедушки и бабушки?

– Понятно, зачем тебе нужна эта встреча, – он умолк и опустил глаза, словно ища на крышке стола правильный ответ. – Понимаешь, Алёна, но я тебе уже, кажется, говорил об этом, да?

– Я хочу ещё раз услышать ответ.

– Как контрольный выстрел?

– Получается, да.

– Я не убивал и не причастен к убийству твоих родных, о Господи, твоих бабушки и дедушки.

Алена молчала и ждала, она отвела взгляд на массивный письменный стол с набором для письма в виде башен кремля. Она не могла смотреть олигарху в глаза, она ждала…

Сергей Геннадьевич чувствовал, как часто дышит за его спиной Снежана, он не злился на помощницу, что она водила за нос холостую половину его помощников и друзей. Да и его пару раз навещала мысль, а не приударить ли за девчонкой, особенно когда твоя семья второй месяц не вылезает из Ниццы. Но сейчас его действительно волновало то, что делает эта девочка. Он, олигарх и один из столпов современной России, человек, который обеспечивает работой десятки тысяч семей, ждёт вердикта какой-то малолетки, которая бесстрашно проверяет его на причастность к убийству. Ладно, следователь, это его работа, но эта пискля? Неужели выросло новое поколение тех, не поротых коммунистами людей, готовых отчаянно и бесстрашно отстаивать свои законные интересы?

…Время словно растянулось, как жевательная резинка из маленького комочка превращается в бесконечно длинную нить, прилипающую к пальцам. Колокольчик так и не прозвонил. Мужчина с ухоженными руками и морщинками возле глаз оказался ни при чём. Но отсутствие результата порой главный результат.

– Простите меня за испытание, которым я вас подвергла. Можно мне поехать домой и позвонить маме?

– Звони.

Девочка достала телефон из рюкзака и вскоре на другом конце провода она услышала всхлипывание мамы:

– Мам, у меня всё хорошо, я скоро буду дома. Потом всё расскажу.

– Ладно, ты цела? Всё в порядке?

– Да! Не переживай.