Книга Кремль 2222. Фрязино - Алексей Волков

– Торговлю бы обсудить, – напомнил Евграф.

– Утро вечера мудрее. Давай на свежие головы. А то уже мысли заплетаются.

Мэр тоже явно устал и сразу согласился отложить серьезный разговор. Горожане и часть разведчиков отправились к воротам, а Кирилл сразу придвинулся поближе к отцу Михаилу.

– Можно я с тобой в башне побуду?

– Разумеется.

Мужчины не видели, как дернулась Лина. Будто получила незаслуженную пощечину. Ее лицо стало откровенно нервным и злым, и счастье, что темнота мешала разглядеть его. Девушке казалось, что теперь она ни за что не заснет. Но когда ее поместили в единственном полностью свободном десанте и она легла на узкое сиденье, глаза закрылись сами.

– Рассказывай, – после того, как монах и киборг устроились под броней, предложил Михаил.

– О чем?

– Ну как… Столько вместе уже прошли, а поговорить времени не нашлось. Ты же сбежал от Кулагина? Хоть скажи, почему?

– Сбежал, – согласился Кирилл. – Вы знаете Кулагина?

– Только слышали. Да и, сколько помню, он давно не человек, а лишь мозг.

– Мозг… Вот только правит он так, словно является Богом. Да, понимаю, он – один из наших творцов и прочее, только ведь мы, ну, пусть некоторые из нас, давно выросли из этих, как их, пеленок. Может, мы и его дети, да только никак не рабы.

– Все? В смысле, все не рабы?

Кирилл вздохнул.

– К сожалению, большинство остаются рабами. Ничего с ними не поделать. Но я таким быть не желаю. Я знаю, что способен на большее, чем выполнять распоряжения выжившего из ума профессора. У него давно мания величия, гением себя мнит и верховным распорядителем судеб. А сам распоряжается лишь базой да крохотным прилегающим участком территории.

– Но и хорошо, что так. Не хватало нам завоевателей остатков мира! Хотя это сильно. Остался от профессора один мозг, да и тот давно из ума выжил, – улыбнулся Михаил.

– Зато верно, – отрезал Кирилл.

– Ладненько. Значит, ты решил попытать счастья в иных местах?

– Да.

– Профессор же разозлился и пустил вслед своих верных рабов, чтобы они тебя примерно наказали.

Киборг молчал.

– Дальше-то что? Где ты вообще хотел обосноваться? И долго тебя преследовать станут? Обязательно до победы или по истечении некоторого срока махнут рукой?

– Вряд ли. Это ответ на последний вопрос, – уточнил Кирилл. – Разве что забраться туда, где уже не найдут. Или куда им хода не будет.

– А на первый?

– Сам толком не знал. Если в нескольких словах, Кулагин на меня так разгневался, что хотел уничтожить. А я его желание упредил, сумел прихватить кое-что из оружия и смыться. Но собакоголовые меня бы не приняли, мутантам я тоже не нужен, про всяких шамов вообще молчу, так что выбор был невелик. Я думал как-нибудь попасть к маркитантам. Они постоянно перемещаются, им хорошие воины нужны для охраны. А главное – если там примут, то со временем можно добиться высокого положения. Я же умный, скажу не хвастаясь. Но раз теперь мы здесь, может, покину вас и останусь в каком-нибудь поселении побогаче. Где перспективы мои будут основательнее. В моей памяти столько всяких фактов, что я могу быть своеобразным прогрессором. Научить забытому, показать, как лучше… И им польза будет, и мне почет и положение.

Он не стремился спрятать честолюбие и гордыню. Просто не видел в том ничего плохого. Как киборг, он был в чем-то совершеннее человека и потому считал себя выше обычных людей. А нравственности профессор их не учил.

– Все как я и думал, – буднично отозвался смиренный воин Господа. В его голосе не промелькнуло ни следа осуждения. И даже намерение Кирилла оставить спутников не вызвало эмоций.

В ответном взгляде киборга промелькнуло невольное уважение, но в темноте монах этого не заметил.

– Не будешь обижаться, когда я вас покину?

– С чего? Мы же попутчики, а не спутники. Только предупредить не забудь. Здесь останешься или?

– Здесь мне не очень понравилось. Мэр какой-то скользкий. То он друг, то он враг, потом – опять друг. И бабы на меня смотрят так, словно я их всех в постель тащить обязан. А мне это совсем не надо, – в последнем киборг признался так же равнодушно, как перед тем – в честолюбии. – Да и от Москвы близко. Вдруг сумеют выследить? Не хочется постоянно быть настороже. Даже если шансов наткнуться на слуг профессора немного. Вы ведь дальше поедете?

– Конечно. Горючего пока полно, боеприпасы имеются, а знаем мы до сих пор очень мало. Шайнов здесь никто не видел, но они же где-то должны быть!

– Дались тебе эти шайны! Может, вообще слухи.

– Угу. Один такой слух у нас спит в десанте. А других мы с Петром видели своими глазами. Но, может, их численность сильно преувеличена. Заявилось к Москве некое не слишком большое, но весьма агрессивное племя, наделало шороху, даже в столицу какая-то его часть пробралась, а молва превратила их в несметные полчища. Ладненько. Это все домыслы и рассуждения. Ты, случайно, ни о какой базе хранения или стратегическом складе в этом районе не слышал?

– И в других районах тоже. Кулагин о подобных тайнах ничего не знал, а мы – тем более. Жаль.

– Действительно, жаль, – Михаил вдруг зевнул. – Слушай, раз ты у нас двужильный и вообще выносливее всех людей, может, немного подежуришь один? Чувствую, мне надо хотя бы пару часиков вздремнуть. Кто знает, что завтра будет? Точнее, уже сегодня. Станет невмоготу или увидишь что-то подозрительное – сразу буди. Все ничего, глаза устали.

– Не вопрос.

– Ну вот и ладненько, – Михаил привалился головой в танкошлеме прямо к броне.

А дремал ли он или думал с закрытыми глазами – и не понять…

Глава 13

Солнце еще не взошло, и поле было покрыто туманом. Низким, не поднимающимся даже до башен бээмпэшек и скрывающим лишь неубранные злаки. Их верхушки неподвижно торчали над белесой пеленой. Следовательно, никто не полз, прижимаясь к земле, не прятался, не грозил объявиться рядом с застывшими машинами.

– Все спокойно? – Михаил потер глаза.

– Да, – односложно отозвался Кирилл. Потом добавил: – Рано еще, можешь поспать немного до общего пробуждения.

– Хорошего понемножку, – улыбнулся монах и чуть потянулся, насколько позволяло тесное пространство башни. – Мне по должности положено просыпаться первым. В городе было тихо?

Словно он не услышал бы грохота стрельбы!

– Говорю же – полный покой.

– Вот и ладненько. День сегодня будет погожим. Если не испортится.

Он тихонько открыл люк и выскользнул наружу по вполне понятным утренним делам. Затем так же тихо вернулся, только люк закрывать не стал.

– Хоть воздухом подышим. Надоело под броней торчать.