Книга Прирожденные лжецы. Мы не можем жить без обмана - Иэн Лесли

Вспоминая этот случай, Франклин говорил:

«Человек, однажды оказавший вам услугу, окажет вам ее еще раз с большим удовольствием, чем тот, кто обязан чем-то вам».

Переложим эту ситуацию на терминологию Фестингера. Соперник Франклина, решая, одолжить книгу или нет, оказался перед когнитивным выбором. Да, между ними существовали серьезные политические разногласия, но, тем не менее, этот человек откликнулся на просьбу. То есть при разрешении внутреннего когнитивного конфликта он сделал выбор в сторону улучшения отношений и в итоге даже пришел к выводу, что на самом деле Франклин ему нравится.

Фестингер уверен, что у нас в душе ни на минуту не утихает внутренний конфликт. Однако мы стремимся избежать когнитивного диссонанса хотя бы для того, чтобы сохранить самих себя. Стоит ненадолго задуматься о противоречивости, лживости или просто безграничной несправедливости нашего мира, как в душе появляются смутные мысли о том, что, наверное, стоит изменить что-то в своем характере, своих представлениях и убеждениях — изменить, чтобы избежать глупой ситуации, когда одновременно приходится думать «за двоих».

Казалось бы, изменить свои представления — проще всего. Но как только мы встречаемся с информацией, противоречащей нашей точке зрения (и уж тем более предполагающей, что мы не правы), мы немедленно начинаем придумывать аргументы в свою защиту, злиться на тех, кто нас не понимает и не поддерживает, кричать, что подобная тема слишком очевидна, чтобы ее обсуждать… и только потом меняем свою точку зрения. Если заядлый курильщик хочет избавиться от вредной привычки, но не может, он быстро найдет себе оправдание: не так уж это и вредно, даже врачи курят, я проживу меньше, но моя жизнь будет насыщеннее и т. д. Если вы купили очень дорогие билеты в театр или на концерт, то после представления вы будете убеждать себя в том, что это того стоило, даже если на самом деле вам было скучно и хотелось уйти с середины. А ваша привязанность к университетским товарищам? Чем сильнее она была, тем более преданными вы будете им на протяжении многих лет. Можно привести еще множество подобных примеров.

* * *

Фестингер проявлял особый интерес к истории мировых религий. Больше всего его интересовали конфессии, культы и секты, предсказывающие крушение мира вследствие страшного катаклизма и даже называющие конкретную дату Судного дня. Строго говоря, практически все религии утверждают, что рано или поздно наступит день, когда известный нам мир кончится. Естественно, в связи с этим каждая религия выдвигает свои представления о спасении. Католицизм, например, обещает спасение только истинно верующим. И этот частный пример — далеко не исключение. При некотором обобщении мы увидим, что на спасение в Судный день может рассчитывать лишь небольшая группка людей, исповедующая «правильную» религию. Только им будет даровано избавление от всех грехов и вечное счастье.

Изучая эту тему, Фестингер заметил, что если предсказания о конкретной дате конца света до сих пор не оправдывали себя (а конкретные даты называются каждое столетие), то сообщества недоумевающих «грешников» или, наоборот, «праведников» — то есть тех, кто уже готовился к самому худшему (лучшему), — не распадаются, как следовало бы ожидать. Напротив, эти люди продолжают тесно общаться, а если и теряют связь друг с другом, то это происходит очень не скоро. Когда испуг, вызванный ожиданием конца, спадает, они только укрепляются в своей вере и бросают вызов осуждению и презрению со стороны «неверующих». Они все более и более пылко начинают утверждать, что мир был спасен по воле Господа, и эта мысль укрепляет их веру.

В 1953 году Фестингеру было тридцать четыре. Он работал в университете Миннесоты. Однажды ему на глаза попалась газетная статья, в которой сообщалось, что некая группа возвещает скорый конец света. Мир, по мнению ее членов, падет под натиском инопланетной расы. Штаб-квартира последователей культа располагалась неподалеку — в Лейк-Сити, на окраинах Чикаго. Фестингер понял, что перед ним открывается отличный шанс провести исследование. С группой своих единомышленников он направился в Чикаго и инкогнито присоединился к оккультистам, выдав себя за сторонников их идей. Позже он написал обширную статью о том, что увидел. Эта статья стала переломным моментом в его изучении апокалипсических движений. В том числе он по-новому взглянул на один из самых странных культов в истории — культ Шабатая Цви.

* * *

Тридцать первого мая 1665 года человек, которому на вид было тридцать девять — сорок лет, постучал в дверь одного из домов Газы. Он нуждался в помощи. Хозяином дома был Авраам Натан Биньямин бен Элиша ха-Леви Ашкенази, более известный под именем Натан из Газы. Натан был молодым еврейским мистиком — каббалистом. Всего в двадцать два года он заработал известность благодаря своему умению принимать и излагать в виде пророчеств Божественные послания. И — исцелять больных.

Когда усталый странник назвал свое имя, Натан, должно быть, не смог скрыть удивления, и вот почему. Шабатай Цви был третьим сыном богатого купца из Смирны; его братья стали такими же успешными торговцами, как и их отец, но Шабатай не пошел по проторенной тропе, хотя отличался и хитростью, и сообразительностью, необходимыми в этом деле. Шабатай собирался стать раввином и увлекался изучением каббалы. Но при этом ни один приход, ни одна религиозная школа не пустили бы его на порог. Одно его имя вызывало у многих кислую гримасу. Дело в том, что у этого человека было очень неровное поведение. Сегодня такое поведение назвали бы, наверное, маниакально-депрессивным или биполярным. После непродолжительных периодов благочестия Шабатай погружался в пучину греховности. С возрастом подобные перепады становились все более ощутимыми. Еще подростком он частенько проявлял богохульство, да и потом продолжал в том же духе. Например, он свободно произносил запрещенное к поминанию имя Господа, заявлял, что «женат» на свитке с Торой, и не раз подвергался осуждению за невероятно легкое отношение к половой жизни (которая, надо полагать, была у него весьма бурной). Но самое возмутительное — он несколько раз провозглашал себя мессией! За это его с позором изгоняли из многих городов, в том числе из Смирны, Салоников и Константинополя, куда ему в обозримом будущем путь был заказан.

Однако бывали дни, когда Шабатай если и не раскаивался, то, по крайней мере, задумывался над тем, почему с ним обошлись столь сурово в том или ином месте. Но какое это имело значение, если слава о «подвигах» Шабатая росла изо дня в день, передавалась из города в город, обгоняя его.

Весной 1665 года Шабатай Цви пришел в Газу, где и разыскал Натана. Он надеялся, что Натан сможет изгнать демонов из его души и тем самым даст ему шанс вернуться к нормальной жизни.

Натан уже встречался с Цви в Иерусалиме, когда тот в очередной раз провозгласил себя мессией. Но тогда он не придал никакого значения словам заносчивого самодура. Теперь же все изменилось. За несколько дней до встречи в Газе (которая, к слову, произошла во время поста) Натан резко изменил свое мнение о Шабатае. Это произошло потому, что ему было видение, длившееся почти сутки (!), из которого следовало, что Цви — на самом деле мессия. И вот этот самый человек покорно стоит у его дверей и просит о помощи. Уж не знак ли это свыше?